Опасная игрушка

Гладышева Наталья

– Любишь?
– Ариадна нахмурилась и, отвернувшись, беспомощно произнесла.
– Я ничего не понимаю.

– Это пройдет. Я больше не могу задерживаться, за мной в любой момент могут придти. Ты обещаешь дождаться меня?
– мужчина пристально наблюдал за растерянной мордашкой девушки, которая снова повернула голову к нему.
– Обещаешь?

– Не знаю, - закусила губу, нахмурилась, пытаясь справиться с неопределенностью и непонятностью вдруг навалившимися на нее.
– Я ничего не знаю.

– Хорошо, тогда мои люди проследят за тем, чтобы ты меня дождалась, - чмокнул Ариадну в нос и поднялся с ложа.
– Дождись меня, Ри. Обязательно дождись.

Застегнул штаны, поправил

тунику, поднял с пола мятый серый плащ, но не смог сразу уйти. Вернулся к кровати, погладил по растрепавшимся волосам нахохлившуюся девушку, которая сидела обняв колени и спрятав в распущенных локонах лицо:

– Дождись меня, это очень важно. Слышишь. И прости, если сможешь.

Теперь он уже не стал задерживаться, удержался и от того, чтобы оглянуться и вышел быстрым шагом из комнаты, оставив Ри в растрепанных чувствах. Аллэрн очень сожалел, что не может остаться рядом и успокоить любимую, поддержать, помочь пережить, вложить нужные мысли в хорошенькую головку. Долг звал, не оставляя времени на то, чтобы сделать все как надо. Но он надеялся, что недолго пробудет на границе, скоро вернется и сможет склонить чувства девушки на свою сторону, тем более полпути проделано, она больше не отталкивает его, не ненавидит.

Когда пришла в себя, то ничего не понимала, не могла никак вспомнить где нахожусь и как здесь очутилась. Почему-то на душе было тяжело, но почему это так, я тоже не могла понять. Возле меня стоял блондин, который казался мне смутно знакомым. Он попросил поцеловать его и я почему-то откликнулась на эту просьбу. Сердце билось в груди пойманной птицей, странное волнение копилось где-то в районе солнечного сплетения, мне и хотелось поцелуя и в то же время мужчина казался абсолютно чужим и что-то внутри протестовало против него. Но поцелуй оказался таким головокружительным, что по настоящему задуматься над странностью того, что ничего не помню, смогла только после того, как мужчина ушел.

В мыслях был полный разброд, я не понимала ни того, почему так легко позволила ему проделать со мной все что он хотел, словно мы уже когда-то были близки, ни того, что до конца поверить ему не получалось. Меня кидало то в желание чтобы он вернулся и снова, и снова целовал меня, то в желание не видеть аллэрна никогда. Слово «аллэрн» само всплыло в памяти, как и имя мужчины. Тэйтан, кажется, его зовут Тэйтан.

То тоска волнами накатывала на меня, то беспричинная радость, то хотелось разрыдаться. Такое ощущение, что я чуточку сумасшедшая и поэтому мое настроение так неустойчиво. Долго обнаженной мне не захотелось оставаться и я натянула на себя платье, почему-то чувствуя отвращение к его красному цвету. Это ужасное «почему-то» меня раздражало. Я снова и снова пыталась понять причины, вспомнить все то, что было до моего пробуждения и сна, но память молчала, только изредка поднывало где-то в груди, словно напоминая о том, что нельзя было забывать. Но опять я натыкалась на стену из пустоты, сквозь которую не могла прорваться к своему прошлому.

Обошла комнату и снова мне показалась обстановка смутно знакомой, как и блондин-любовник. Как же злило то, что вроде бы ты что-то знаешь, что-то вспоминаешь, но довести этот процесс до конца никак не получается. Я прикасалась пальцами к стенам, мебели, пытаясь подстегнуть тактильными ощущениями свою память, но она так и молчала. Совсем отчаявшись, присела на ложе испытывая двойственное ощущение, по телу при воспоминании о любовнике растекалось приятное тепло и блаженная, дурацкая улыбка сама по себе расплывалась на лице. И в то же время было безумно стыдно из-за своей безнравственности и того, что так легко поддалась незнакомому, почти незнакомому мужчине. И опять эта недоговоренность, это

почти, это почему-то. Как же это меня злит, как же расстраивает то, что не могу вспомнить.

– Пойдем!
– в дверях стоял какой-то незнакомый мне блондин.

– Зачем?
– недоверчиво сжалась в комок, плохое предчувствие полоснуло по нервам.

– Последний раз приказываю. Пойдем!
– повысил голос блондин.
– Иначе мне придется заставить тебя силой.

Немного подумав, неохотно поднялась с кровати, выражение лица аллэрна не обещало мне ничего хорошего. Не торопясь направилась к дверям.

– Возьми!
– аллэрн швырнул в мою сторону плащ.

Поймала одежу, недоуменно пожала плечами, но плащ на себя накинула, догадавшись зачем мне его предоставили. Направилась к выходу и когда проходила мимо аллэрна, почувствовала легкое прикосновение к голове, после этого исчезло куда-то раздражение, нехорошее предчувствие и какие-либо эмоции. Равнодушно подчинилась приказанию следовать за мужчиной. Меня провели по каким-то коридорам, которые так же казались мне смутно знакомыми, но мне уже было все равно, видела ли я их когда-либо раньше. Когда мы вышли во двор, оказалось, что нас уже ждут верховые животные, не получалось вспомнить их названия сразу, но и это меня не злило.

– Действия заклинания хватит на час пути, - пожилой и усталый блондин смотрел на меня недобрым взглядом.
– Потом понадобится глаз да глаз. Портал я вам открою, - мужчина подошел ко мне поближе.
– И от тебя больше пользы будет на границе. Нашим героям там одиноко без женской ласки. Твоя красота придется как нельзя кстати, раз уж Лэксанелл больше не может мне поставлять лучшие экземпляры, - потом он снова обратился к моему провожатому.
– Заклинание, связывающее ей руки и ноги, придется подновлять. Не забудь об этом, - и снова повернулся ко мне.
– Ты приносишь слишком много проблем, рабыня. Тэйтан помочь тебе не сможет. Надеюсь, ты быстро сдохнешь.

Причины его ненависти, нет, не любви к моей особе, ненависти слишком громко сказано, я не понимала, да и не волновало меня это сейчас. Мне было абсолютно все равно куда и зачем меня везут.

После перехода через портал, мы оказались в лесистой местности и прямо перед нами расстилалась хорошо утоптанная тропинка, по которой мы и помчались на огромной скорости. Толоты очень быстрые и выносливые животные. Название само всплыло в памяти, но снова это не волновало меня. Я безразлично отмечала все происходящее, не в состоянии даже отмерить время, которое мы провели вот так вот мчась во весь опор.

Тропинка постепенно расширилась, становясь проселочной дорогой и на этой дороге были люди, которых мы догоняли. Когда мы приблизились к ним на достаточное расстояние, стало возможным рассмотреть подробности. Это был караван, верховые аллэрны сопровождали повозки, крытые плотной тканью. Когда нас увидели, караван замедлил ход и постепенно совсем остановился. Мой сопровождающий что-то сказал аллэрну в хвосте каравана, тот кивнул, спешился с толота и помог моему стражу стащить меня с седла. Руки и ноги мне почти не повиновались, но и это никак не тронуло меня.

Мое безвольное тело устроили в одной из повозок, на куче соломы, которая служила ложем не только мне, но еще и трем девушкам. Товарки по несчастью не обратили на меня никакого внимания, явно находясь, как и я, под действием какого-то заклинания.

Часть дороги для меня прошла в сплошном тумане, но постепенно я стала приходить в себя. Осознание ситуации надвигалось медленно, но верно. Мозг еще подтормаживал, когда поняла, что попала в жуткую передрягу из которой даже не представляю как выбраться. Беспомощность и непонимание того, что ждет меня дальше, погружали меня во все большее уныние и отчаяние.