Опасная связь

Блэклейс Ана К.

— Сама? Да кому она заливает про «сама», — фыркает Сиренна, выходя со мной на улицу, залитую золотым осенним светом. — В этой индустрии никто не добирается так далеко без поддержки. Я слышала, она отсосала половине верхушки, прежде чем «сделала все сама», — она поднимает пальцы, рисуя кавычки в воздухе, с ключами от машины в руке. — А вот ты? Тебя взяли на стажировку благодаря твоей компетентности. И, возможно, это настоящая причина, по которой она тебя ненавидит.

— Да, но именно влияние Джакса помогло мне получить постоянный контракт, — говорю я.

— Тогда нужно сделать так, чтобы это влияние и сила встретились

с твоей компетентностью, и подняли тебя прямо на место Лукреции, — отвечает Сиренна, обходя машину и с вызовом добавляя: — Ее шоу все равно умирает. Вот почему ей понадобился Деклан, чтобы снова поднять аудиторию.

Я на мгновение колеблюсь, прежде чем распахиваю дверь и опускаюсь на сиденье.

— Захватить шоу Лукреции? — я раньше об этом не думала, но мне чертовски нравится эта идея. — Вот это амбиция.

— Если кто и может, и заслуживает заменить ее, то это ты.

— Моей мечтой всегда было стать ведущей или телеведущей новостей, — признаюсь я, и только теперь осознаю, что эта мечта умирала понемногу каждый день с тех пор, как я начала работать за камерой. Работа втянула меня, я стала хороша в ней, потом еще лучше, и, похоже, забыла, как мечтать.

Вся та каша несколько месяцев назад со Snake и клеточным клубом только добавила проблем. Мне нужно было восстановиться после всего этого и удостовериться, что моя личность не всплыла. Мы всегда носили маски, когда танцевали в тех клетках, но никогда нельзя быть уверенной.

Я уже смирилась с мыслью, что должно пройти время, прежде чем я снова появлюсь где-то на публике.

Тем не менее, я не жалею о своем прошлом. Я не из тех, кто принимает решения, чтобы потом корчиться от сомнений. Тем более, что именно тогда я встретила лучшую подругу, о которой только могла мечтать. И хотя Сиренна замужем за одним из самых влиятельных банкиров, познакомились мы вовсе не на благотворительном вечере. Это было на подпольной арене, где Джакс устраивал свои нелегальные бои. И какое-то время она была Дакотой, моим тайным источником информации.

У нас с ней была своя грязная сделка — она помогала мне раскопать правду о Джаксе для Адди, а я помогала ей собирать компромат на ее мужа, чтобы у нее было чем вооружиться, когда она уйдет от него. Без этого компромата он бы раздавил ее. Однажды, будучи пьяной, она призналась, что не исключает, что он может ее убить. Я до сих пор содрогаюсь, вспоминая ту ночь.

Мои глаза поднимаются к зеркалу заднего вида, и я замечаю черный внедорожник, следующий за нами. Сердце трепещет так, как бывает только тогда, когда я думаю о Деклане. Интересно, это его люди? Но, почему-то, этот «хвост» кажется другим. Может, моя паранойя берет верх.

— Серьезно, разве у него нет дел поважнее, чем следить за мной все время? — пробормотала я раздраженно.

— Кто бы мог подумать, что великий Деклан Сантори потеряет голову из-за такой женщины? — произносит Сиренна, с руками на руле и взглядом, устремленным в зеркало заднего вида. — Красавчик, который блистает на красных дорожках, тот, кого хотят все топ-модели Америки, зациклился на одной-единственной женщине — моей подруге Мии Роджерс. — Она смеется, но это правда.

Это до сих пор сбивает с толку — почему он так зациклен на мне? Я даже не должна быть в поле его зрения.

— Я все еще не понимаю, чем заслужила такую честь, — думаю вслух.

— Просто существовала… и следила

за ним в душе.

— Ах, это, — фыркаю я. Мы обе смеемся, напряжение немного спадает.

Я смотрю в окно, наблюдая, как город всех возможностей проплывает мимо. Когда я вернусь в HQ, мне нужно будет взять себя в руки.

С Декланом Сантори я ничего не могу сделать, но черт побери, я не позволю Лукреции Стейнард меня запугивать.

Нет, я разверну ситуацию, и когда закончу, она больше никогда в жизни не сможет травить никого.

Я знаю, как это сделать, потому что училась у лучших.

ГЛАВА IV — Оскверненная любовь

Деклан

Это не первый раз, когда я караулю Мию у ее квартиры, но сегодня — особенный день. После того, как я видел, как она довела себя до оргазма в лимузине, а потом извивалась в собственном соке на колонке во время съемок, я больше не мог, сука, сдерживаться. У любого одержимого есть предел. Держаться подальше от нее было настоящей пыткой. Я был на волоске от того, чтобы отменить все свои встречи, ворваться туда и трахнуть ее жадную киску прямо перед всем персоналом, включая Лукрецию, к чертям разнеся весь мой план. У меня серьезный случай "синих яиц", и мои штаны уже угрожают лопнуть от напряжения вокруг члена.

Я стою в тени, почти готовый проскользнуть внутрь, когда замечаю его. Никко-Говняная-Морда. Он шагает по улице к ее дому. Я отступаю за лестницу, ведущую к двери ее уютного домика из коричневого камня, наблюдая, как он останавливается перед входом и смотрит на ее окно. Ночь скрывает тяжелые дождевые тучи, но не его лицо, когда первые капли начинают падать. Он стоит спиной к мутному уличному фонарю, думая, что никто не может разглядеть его лицо. Но мои глаза — как лезвия бритвы.

Его ботинки хрустят по сухим веткам и опавшим листьям, пока он поднимается по ступеням. Воротник пальто поднят, скрывая бока его лица, прикрывая его от возможных камер вокруг дома. Камеры, которые, конечно же, я установил. Причем в таких углах, о которых он даже не догадывается. Половину своей жизни он проработал в охране, но мне пришлось убивать, чтобы выжить, с тех пор как я научился ходить. Меня выковали как оружие против таких, как он. "Морские котики"? Не проблема для меня с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать.

Этот опыт и удерживает меня на месте, словно крадущегося хищника, несмотря на кипящую внутри ревность. Я наблюдаю из тени, в то время как каждая мышца в моем теле кричит, чтобы я выскочил и свернул ему шею. Он здоровяк, но я сталкивался с большими. Из всех моих братьев я был самым худым. Но это было давно. Теперь я стал другим. Я стал смертоносным задолго до того, как смог крошить черепа ударом кулака.

Я жду, пока он не начнет возиться с замком, а затем двигаюсь за ним, мои шаги легкие, как ветер. Он даже не подозревает, насколько я близко, смертельно опасный призрак в тени, с глазами, прикованными к его спине. Я изучаю его слабые места, ноздри раздуваются, улавливая его запах. Я сжимаю зубы, подавляя рычание. От него разит алкоголем. Этот мерзавец и трезвый-то мудак, но пьяный — тут даже сомневаться не приходится, что он задумал сделать с моей маленькой шпионкой.