Опасная связь
Шрифт:
— О, но тебе нужно, — отвечает он, обволакивая меня своим теплом. — Чтобы ты поняла: у меня никогда не иссякнут идеи, как заставить любого мужика, осмелившегося прикоснуться к тебе, предпочесть гореть в аду, лишь бы не попасть ко мне в руки. И еще чтобы ты знала, что с тобой ничего не случится. Эти ублюдки больше никогда не побеспокоят тебя.
— Но Сиренна… — отчаянно выдыхаю я, пытаясь заставить его остановиться. — Мы должны ее найти, иначе эти озабоченные уроды…
— Все уже решено. Она в безопасности. Мои люди забрали ее, пока я шел за тобой. — В его голосе слышится
— Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты убивал кого-то, — шепчу я, чувствуя, как внутри меня нарастает ужас. Ведь если он это сделает, я буду чувствовать себя убийцей. В конце концов, правда в том, что это будет и на моей совести.
— Я не убью их. Я же уже объяснил почему. Ты бы никогда добровольно не вышла замуж за убийцу, даже если бы желала его всем своим существом. Но я хочу, чтобы ты знала, кто я на самом деле. На что я готов ради тебя. Думаю, ты уже поняла это, когда увидела лицо Тимоти.
Он замолкает на мгновение, будто пытается собрать мысли.
— Я не мог заставить себя сказать тебе, что это я сделал с ним. Потому что… — он задерживает дыхание, прежде чем продолжить, — потому что я не хотел увидеть отвращение в твоих глазах. Или, что еще хуже, ненависть. Это бы меня убило, черт возьми. Я был зависим от того, как ты меня хотела, как твое тело тянулось к моему. Потерять это было бы для меня хуже смерти. Я бы все равно заставил тебя выйти за меня замуж, а потом сделал бы тебя богатой и знаменитой, чтобы хоть как-то сгладить это. Может, чтобы заслужить прощение. Или хотя бы какую-то теплую эмоцию. Но жить, зная, что ты меня ненавидишь, — это была бы пытка. Я не могу отрицать, что хочу твоей любви, маленькая шпионка. Просто и ясно.
Он нежно целует меня в щеку, его дыхание обжигает мою кожу.
— Ты можешь представить, чтобы любить такого монстра, как я? Зверя с лицом человека?
Его голос звучит горько, но слова ласкают меня, словно мягкий кашемир.
— Да, — шепчу я, чувствуя, как глаза тяжелеют, а тело расслабляется в его объятиях. Из его груди вырывается низкий, глубокий звук, который отзывается во мне волной блаженства. Его теплые руки обхватывают мои плечи, его тело прижимается к моему, а его запах, смешанный с лимонной травой и корицей, окутывает меня, заставляя забыть обо всем.
Удивительно, как безопасно я себя чувствую в руках такого опасного человека.
Я слегка поворачиваю голову к нему, мои губы инстинктивно тянутся к его. Деклан — это сам по себе наркотик, выбивающий у меня из-под ног почву, лишающий самоконтроля и заставляющий умолять о его поцелуе, о его любви, о его безумии.
И именно это побуждает меня спросить:
— Интересно, а что бы ты сделал, если бы я все-таки снова убежала от тебя?
Его тело напрягается за моей спиной, а руки сжимаются в стальные тиски. Пальцы вонзаются в мою кожу.
— Единственный способ, чтобы я отпустил тебя, — это если я сдохну. И даже тогда я вернусь из могилы, чтобы преследовать
Сразу после этих слов он исчезает из-за моей спины, и что-то холодное, тяжелое и металлическое с щелчком сжимается вокруг моей шеи. Я открываю рот, чтобы закричать, но из горла вырывается лишь слабый хрип. Это слишком туго. Я хватаюсь за это обеими руками, пытаясь просунуть пальцы между железом и кожей, чтобы хоть немного ослабить давление, но только тогда понимаю — это ошейник.
Самый настоящий ошейник.
Деклан выходит передо мной и зацепляет пальцем крюк, торчащий спереди ошейника. Его черные глаза пылают жаром.
— Ад, маленькая шпионка, — говорит он своим темным, обволакивающим голосом, — это вовсе не уродливое место. — Он ведет меня вокруг стены, за которой группа с сигарами теперь роится вокруг Джозефа и Тимоти, словно пожирая их заживо. — Оно затягивает своей красотой и удовольствиями.
Его глаза встречаются с моими, и я едва могу дышать. Смотреть на него вместо его кричащих жертв — не усилие, а естественная реакция. Он словно магнит, притягивающий все мое внимание.
— И когда оно захватывает тебя в свои сети, оно затягивает щупальца сильнее, утащив в свои темные глубины, откуда нет возврата.
Точно так же, как его глаза…
Мы выходим в переполненный зал, позади нас грохочет каскад.
Сначала нас почти никто не замечает — гости полностью погружены в ритуал.
И какое же это зрелище.
Весь зал превратился в одну огромную оргию. Люди плавают группами в каналах, словно в венецианских гондолах. Мужские руки исчезают между женских ног, а их рты поглощают чужие члены. Трудно разобрать, кто с кем трахается, но звуки удовольствия заполняют пространство.
В голове мелькают вспышки воспоминаний о той вечеринке в студенческом братстве семь лет назад — о ночи, которая изменила все для нас с Декланом. Тогда люди тоже потеряли всякие границы, а он трахал меня сзади, прижав к перилам, чтобы я могла наблюдать за происходящей внизу оргией.
Похоже, он хочет повторить это сейчас, только в еще более эпичном масштабе.
Он ведет меня по винтовой лестнице на большой балкон, с которого открывается вид на извивающиеся каналы, наполненные похотью, бассейны удовольствия, мраморные бары и островки.
Может, для Деклана это его личный ад, но для всех этих людей это, без сомнения, рай.
Я смотрю вниз на группу из четырех мужчин, которые берут одну женщину. На ее теле из одежды только красное кружево с разрезами между ног и на уровне груди. Она стройная, а ее мягкие груди подпрыгивают в такт движениям мужчины, который трахает ее сзади. Двое других мастурбируют, стоя над ее спиной, одновременно облизывая киски еще двух женщин, которые расположились на замысловато вырезанных перилах мраморного островка. Они наряжены маленькими дьяволицами — с острыми темными ушами и хвостами, свисающими из их задниц. Судя по их движениям, как они держат себя на руках и изгибаются на лицах мужчин, эти хвосты не просто для декора. Вспоминая женщину с террасы с дилдо, торчащим из ее задницы, я понимаю, что подобные развлечения тут явно в порядке вещей.