Опасное положение
Шрифт:
Свои нолики Уайетт вывел исключительно на основании догадок, предположений и интуиции. Слишком много неопределенностей. На кону жизнь целой семьи. Эшлин. Либби. Джастин Денби.
Уайетт положил ручку и тяжело вздохнул.
– Завтра в три часа их не отпустят, – сказала Тесса и тоже вздохнула.
– Да, – согласился Уайетт. – Даже если страховая компания заплатит… Какой резон группе профессионалов оставлять заложников в живых?
– Нужно их найти.
Он взглянул на наручные часы.
– Осталось двадцать шесть часов.
– Интересно, какую роль сыграл бойфренд Эшлин? – пробормотала Тесса. – Случайного свидетеля или еще одного человека, который знал код для проникновения в дом?
– Существенное замечание.
– Мне кажется или каждый из Денби что-то скрывал?
Уайетт пожал плечами.
– А вы знаете хоть одну семью, где ни у кого нет тайн друг от друга?
– Существенное замечание, – расстроенно подтвердила Тесса.
Уайетт тоже был не особо рад.
Он осмотрелся. Командный центр ФБР опустел. Все разъехались проверять версии, свою «инсайдерскую» информацию. Разделять и властвовать – самый лучший способ перелопатить максимум следственного материала в кратчайший срок. Досадно, когда другие занимаются вопросами, которые волнуют тебя больше всего.
– ФБР сейчас изучает Эшлин, – сказал Уайетт, меняя тему. – Нам остается «Денби констракшн». Очередные опросы врунов из руководства компании.
Лицо Тессы прояснилось.
– Интересно, прилетела ли Рут Чан?
– Отличная идея.
Они вышли из командного центра и поехали встречать финансового директора.
Глава 32
Мик пришел забрать нас на обед. Едва он появился у двери камеры, Джастин напрягся. По молчаливому соглашению, муж встал с одной стороны от Эшлин, я – с другой.
Мик, наоборот, был спокоен. С усмешкой на лице он жестом пригласил всех троих выйти из камеры. Никаких хомутов, никакой шеренги по одному. Как и Зед, он возглавил процессию, позволив нам свободно следовать позади. Мик выглядел совершенно расслабленным, если не считать, что его правая рука поглаживала тазер, висящий в поясной кобуре.
Приятное ожидание девяти миллионов долларов? Или радость от выхода на финишную прямую? Еще примерно сутки – и все закончится. Так или иначе, нас здесь не будет. Мы вернемся с полицией или… погибнем от рук похитителей? Может, Мик предвкушал не столько выплату денег, сколько момент долгожданной мести? Он убил бы нас хладнокровно и с удовольствием.
А вот Зед сделал бы это тихо и быстро. Ничего личного. Работа такая.
Мне не хватало Радара. Прежде всего потому, что опять подступила тошнота, не говоря уже об общем чувстве полной безысходности. Симптомы ломки коварно подкрадывались, как наемник в черном камуфляже. Нужно было принять таблетку. Или хотелось?
Оранжевый аптечный пузырек. Две, три, четыре таблетки гидрокодона. Мягкое, обволакивающее ощущение. Мир вокруг размывается, пока не исчезнут все острые углы. Не беспокойся. Не ломай
К черту метадон. Лучше настоящие наркотики.
Мы зашли на кухню. Мик широко повел рукой.
– Булочки с корицей мне понравились, – сказал он. – Наколдуйте что-нибудь еще.
Я прошлась по кладовке и холодильной камере, пытаясь настроиться на готовку, но в основном мечтая отравить всю шайку. Непрожаренное мясо? Неправильно обработанная курица? Пищевое отравление – не такая уж редкость. Я без труда могла что-нибудь придумать.
Нет, нам самим пришлось бы есть то же самое. И что в конечном итоге? Шестеро человек с расстройством желудка? Если наши тюремщики слягут, то нас оставят загибаться в камере. А может, и обмен на выкуп отложат. Заработать еще одну ночь в аду, пока они поправляются?
Никакого отравления. Обычная еда. Сытная, богатая железом и углеводами, чтобы мои набрались сил и были максимально готовы к завтрашней игре.
Мне хотелось котлет, но я не могла найти брикеты фарша в холодильнике. Утром я заметила их, когда брала бекон для завтрака. Конечно же, наши тюремщики перехватили ланч. Жарили бургеры на гриле?
В итоге я набрала в кладовке банок тушенки. Сыр из холодильника тоже исчез. Пошел в нарезку и сверху на бургеры?
Голова ныла. Яркий верхний свет отражался от стальных поверхностей, резал глаза. Я заставила себя осмотреть поредевшие запасы. По сравнению с тем, что было в первый день, когда мы готовили спагетти… Либо Зед и его команда наедались до отвала, либо… потихоньку сворачивались?
Заметали следы. Готовились к финалу.
– Эй! – окрикнул Мик с угрозой в голосе.
Волевым усилием я вернулась к работе. Эшлин взяла две банки шпината и тут же скривила лицо. Я достала консервированную кукурузу, лук и морковь.
Мик подозрительно глянул на меня.
– На булочки не похоже.
– Киш? – спросила я у него.
– Будьте здоровы, – бросил он в ответ.
– Я имею в виду пастуший пирог.
Пока Джастин по моей просьбе делал пюре из сухой смеси, я налила в сковороду оливковое масло и вывалила туда тушенку и маринованный лук. Масса выглядела как собачий корм и пахла не лучше. Мне вспомнились холодные равиоли для микроволновки – мы с мамой когда-то ели их прямо из банок. И престарелая соседка, которая питалась кошачьими консервами: они были дешевле тунца, и у нее оставалось больше денег на бухло.
Дочь откинула овощи на дуршлаг и добавила их в сковороду. В кладовке нашлись чесночный порошок и вустерширский соус. Мик и Эшлин сморщили носы, но я решительно приправила неаппетитную смесь.
Потом я нашла форму для лазаньи. Выложила на дно обжаренную тушенку с овощами и укрыла их готовым пюре с кусочками сливочного масла. Форму водрузили в духовку, и я занялась булочками. Джастин мыл посуду, а Эшлин сервировала стол.
– Серьезно? – обратился ко мне Мик.
– Серьезно что?