Опасные небеса
Шрифт:
Когда до чистой воды оставалось совсем немного, все мы затаили дыхание: неужели получится? Неужели нам удастся выбраться из этой ситуации, не так давно казавшейся нам безнадежной? И вот, наконец, этот миг настал: под нами была вода. Чистая вода, глубокая вода, скрывшая в своей толще все ловушки, сколько бы их там не имелось.
«Небесный странник» охотно набрал высоту, как мне показалось, даже с удовольствием, и наконец-то перестала чувствоваться та неприятная дрожь, которая сотрясала корабль все время полета.
– Возьми левее, Гвен, – скомандовал
– Есть, капитан! – весело отрапортовал он, только что под полу шляпы козырять не стал.
Да все мы улыбались, что скрывать: выбраться из такой заварушки целыми и невредимыми дорогого стоит.
«Жаль, что ни одного механизма не удалось собой прихватить, – сразу же пожалел я, хотя до этого, после рассказа Кеннета, и мысли такой не возникало. – И тогда вообще бы все отлично сложилось».
Приняв влево, вдоль ясно видимого высокого отвесного берега Альвенды, вскоре мы вышли из того воздушного потока, что задувал нам в корму всю дорогу к морю.
– Скажите, Брендос, смогли бы вы каким-то образом объяснить это феномен? – поинтересовался я у своего навигатора, обладающего такими обширными знаниями, которых, вероятно, мне и до конца жизни не достичь. – Севернее острова такого потока нет, он существует только южнее его, причем существует всегда, и только меняет силу.
– Здесь вообще какие-нибудь законы действуют? – пожал плечами он, и сам же ответил: – Очень сомневаюсь.
Затем, внезапно, улыбнулся.
«А улыбка-то у него приятная, – поразился я. – И почему он так редко ею пользуется?»
И действительно, возможно, это была первая его улыбка, когда он не изобразил ее намеком в силу ситуации, а проявив эмоции.
– Так, господа, думаю, самое время отметить наше благополучное избавление, – заявил я. – Амбруаз, надеюсь, у тебя все готово?
Наш Пустынный лев, наверное, единственный, кто не ждал с тревогой, как же все это закончится, а, судя по невероятно вкусным запахам, доносящимся из его владений, занимался делом.
– Пора бы уже и пообедать, – сказал я, затем, взглянув на солнце, уточнил: – Правильнее будет, поужинать.
Команда «Небесного странника» прибавилась в несколько раз, но у нашего кока имелись помощники – его коллеги с «Мантельского удальца». И гонял он их, я успел заметить, как, должно быть, своих поварят во дворце герцога, если еще не хуже.
– И не забудь выдать нам всем рому, не помешает, – напутствовал я Амбруаза Эмметта.
Праздновать, так праздновать, а какой праздник без крепких напитков? Тем более, мы не барышни – небесные парители, и для нас ром, что вода. Особенно сейчас, когда все благополучно закончилось.
Внимание мое привлек навигатор Брендос:
– Скажите, Рианель, что вы там все за кормой высматриваете?
Затем попытался пошутить:
– На вашем месте я бы смотрел вперед: вдруг разглядите в свою трубу, как Ниала вам платочком машет, встречая.
– Пытаюсь разглядеть, не начался ли прилив.
– Ну и как? Не начался?
Ведь в этом случае нам достаточно
– По-моему, отмель стала еще больше. Даже странно как-то: будто не сама вода падает, а земля поднимается, по береговой черте Альвенды хорошо видно, что уровень моря остается прежним.
Помолчав мгновение, Брендос добавил:
– Одно утешает: Желтые туманы в этих местах редкость. Могу себе представить, что было бы, добавься ко всему этому еще и они.
«Должно утешать, – кивнул я, как будто соглашаясь с ним. – На самом деле мне без разницы – есть они тут, нет их. Больше я в эти края ни ногой. Хватит испытывать судьбу, и без того погеройствовал вдосталь».
Когда на палубе с озабоченным лицом показался Аднер, я не очень-то тому удивился: оно у него часто выражает не озабоченность, так тревогу. В какой-то степени, при всех его талантах, Берни Аднер – паникер. Иногда из какой-нибудь мелочи такое раздует, что послушать его – так необходимо срочно приземлиться и никогда уже не поднимать корабль в небо, иначе он рассыплется, опрокинется, упадет, или с ним обязательно случится что-то еще.
– Ну и что там у нас, господин Аднер? – поинтересовался я, когда тот поднялся на мостик. Затем не удержался от ехидства: – Пару-тройку дней «Небесный странник» еще протянет, чтобы мы успели возвратиться в Банглу? Или хотя бы несколько часов, чтобы дотянуть до Дюгоня?
Впереди действительно виднелись пески острова Дюгонь с одинокой скалой посередине. Издали он казался пустынным, но поселение там есть, благодаря источнику пресной воды, пусть и совсем крохотное.
– Дотянет, – с какой-то обреченностью вздохнул Аднер. – Только неплохо бы опуститься на него, настройки посмотреть, тяги проверить и вообще.
– Опустимся, – твердо пообещал я ему.
Настройки приводов – дело серьезнейшее. К тому же есть у меня одна мыслишка. Поселение на Дюгоне существует не просто так, там не рыбаки живут – собиратели янтаря. И хочется мне для Николь его приобрести: на ожерелье, бусы, браслет, кулон, наконец. Все не с пустыми руками возвращаться.
– Сами-то л’хассы как? – поинтересовался я у Аднера.
Берни к своим обязанностям относился ревностно. Особенно после того, как в трюме у нас поселилась спасенная команда с «Мантельского удальца». Адеберт с ухмылкой рассказывал, что тот за прошедшую ночь дважды туда наведывался.
– Что он желает обнаружить? Что мои парни на тягах приводов штаны сушат? Запугал твой ученый-изобретатель так, что они лишний раз боятся к люку подходить, чтобы глотнуть свежего воздуха.
«Вот и еще одна причина приземлиться на Дюгоне: пусть они ноги разомнут, а то сидят в трюме, как селедка в бочке».
– С л’хассами? – переспросил Аднер. – С ними все нормально. В той самой степени, которая может быть после такого долгого полета над самой землей. – Сколько нам еще до Дюгоня, господин Сорингер? – в свою очередь поинтересовался он.