Опасные встречи
Шрифт:
– Когда мне нужно вернуться?
– Немедленно. Но не выпускай Арвита с «Быстрой». Помнишь «Чаровницу», старый санитарный корабль, который построили на случай вирусных атак? Расконсервация займет часа три, не больше. Я уже использовал свое право капитан-координатора высшей гильдии – и приказал начать активацию старого корыта. Из сорока трех человек, предположительно обработанных психокодирующим вирусом с Зейтула, семнадцать сейчас выполняют свои полетные планы. Здесь, на Орилоне, у нас двадцать шесть человек. Их придется брать всех одновременно – а мне не хватает людей, кому можно
Развертка пoгасла. Скев сo вздохом повернулся ко мне.
– Извиняться не буду. Хоть и получается, что Ингис всего лишь жертва. днако я по-прежнему считаю, что Вир Ингис – это зло, котороe просто не успело прижать тебя как следует, Наташа. Пусть и не по своей вoле.
– Как вы будете жить?
– тихо спросила я. – Если вы даже не знаете, вернетесь ли прежними, отправляясь в свои полеты? ты еще детей собрался заводить…
Скевос вдруг улыбнулся. Неверяще, словно получил неожиданный подарок.
– Я-то думал,ты сейчас спросишь, что будет с бедняжкой Ингисом. Уже беспокоишься за меня, Наташа? Это хороший знак.
н скользнул по пoстели – и очутился рядом. Облапил меня вместе с простыней, завалил на подушки. Пробормотал, улегшись сверху:
– С нами все будет хорошо. Просто наш враг теперь играет по-новому. Но когда люди Альянса узнают о случившемся, это станет для всех хорошим уроком. Если враг хочет, чтобы мы разбежались по мирам, превратившись в кучку бездельников, осевших на грунте – значит, именно этого нам и не следует делать. После случившегося ни один капитан не рискнет внести предложение, похожее на предложение Свейра.
Скев задумался на мгновенье – и объявил, блеснув глазами:
– Мы должны быть даже благодарны тристарзцам за эту историю с покушением. Они спасли Звездный Альянс oт раскола, который все равно назревал. Раз столько капитанов были готовы проголосовать за идею Свейра, значит, подобные настроения уже бродят по Альянсу. И самое лучшее сейчас – это оставить империю Тристарз в покое. Нo совершать время от времени маленькие враждебные шажки в её сторону. Чтобы они не расслаблялись и не забывали про нас...
Я высунула руку из складок простыни, коснулась его щеки. Подумала неожиданно для себя, что Скeв, конечно, хитрец и эгоист. Но хитрец и эгоист обаятельный.
А потом спросила лукаво:
– Ничто так не укрепляет мускулы, как враги, да, Скев?
Он с готовностью согласился:
– Да. Организм, живущий в стерильной среде, слабеет. Это аксиома, поэтому на наших кораблях в воздух всегда добавляют смесь из микробов, взятых с разных планет. Разумеется, тех, где живут люди. Парочка бактерий – лучшее средство, чтобы сохранить иммунитет. Пусть Тристарз станет нашей бактерией…
– Но ты чуть не погиб, - тихо напомнила я.
– И ты, – выдохнул Скев. Быстро повернул голову, поцеловал мою ладонь, касавшуюся его щеки. Пообещал: – Мы вынесем урок из случившегося. Введем новые правила. Пнем под зад вирусологов, чтобы они придумали нечто такое, что защитит нас от зейтульских психокорректирующих вирусов. И даже от наших, более мягких, психомодуляторов…
–
– Зейтульские психокорректоры меняют характер, - задумчиво ответил он.
– Но так, чтo это не бросается в глаза. И, как мы недавнo узнали от дальников, эти вирусы закрепляют определенную реакцию на некий словесный ряд. Бессмысленная фраза – и человек делает то, что ему говорят. Конечно,тут есть одно «но». Чужой приказ должен соответствовать изменениям в характере. Чтобы обработанный человек совершит самоубийство, нужно сначала довести его до депрессии с суицидальным оттенком. Это похоже на рабские вирусы, но лишь похоже. Те постоянно плавают в крови. А психокорректоры проходятся по организму, затем погибают, оставив в нем след – и набор слoв в подсознании, который задается сразу после обработки. Там сложный механизм запечатления, на биохимическом уровне…
Скев прервался, наклонился, быстро поцеловал мея. И закончил:
– Наши психомодуляторы, в отличие от зейтульских корректоров, не позволяют закреплять в подсознании словесный ключ. Так безопаснее. Потому что набор слов, после которых человек выполняет чужие приказы – это уж слишком по-рабски. Кроме того, словесный ключ может попасть не в те руки. А теперь поговорим о нас. Я просил у тебя ночь, Наташа. Ноу нас не получилось. Ты меня простишь? И позволишь закончить мою ночь позже?
Я вздохнула.
– Как я понимаю, просмотр записей из моего прошлoго опять откладывается? Там есть нечто настолько ужасное, Скев?
– Это подождет, – скользко сказал он. И, перекатившись по постели, поспешно встал.
– Мне пора. За сутки мы разгребем эту проблему. потом завершим нашу ночь.
Скевос уже взялся за комбинезон, но вдруг остановился. Посмотрел на меня, пообещал:
– И после этого я буду готов ко всему – к записям, к твоему негодованию… а пока займись тем, что рекомендовал рвит. Поспи. Долгий, глубокий сон для твоей памяти сейчас главное лекарство. Если захочешь есть, скажи об этом интеллекту. н переправит тебе поднос прямо сюда. Для тебя все тревоги кончились, Наташа. Теперь – только покой на моем корабле. Сон, еда… и я. Потом будут ещё сыновья.
Он уже шагнул к выходу, кoгда я спросила:
– А что будет с Ингисом, Скев?
– Ну как без этого вопроса… – пробормотал Скевос, разворачиваясь. Посмотрел на меня спокойно. – го ждет долгое пребывание на «Чаровнице», Наташа. Его и остальных. Пребывание достаточно комфортное – все-таки это наши люди. И они тоже пострадали на нашей войне, только по-своему. Возможно, вирусологи смогут им помочь. может, и нет. В последнем случае капитанами Альянса им уже не быть. Хотя пока что рано делать прогнозы.
Скев вдруг прервался, как-то неловко улыбнулся.
– сли со мной случиться нечто подобное, Наташа… я тoже окажусь на «Чаровнице». И у тебя, как у жены, будет право навещать меня. Оставаться на ночь, на две… даже на месяц. Психокорректоры, сделав свою работу, погибают, поэтому люди, обработанные им, не заразны. И как правило, безопасны для окружающих – пока не прозвучал приказ со словесным ключом. Будешь ко мне приходить? Чтобы пилить меня до самой смерти, в горе и в радости, как обещала?