Опасный маскарад
Шрифт:
Уже лежа в кровати, Лора пришла к выводу, что Кейд ее заинтриговал только своей порочной славой. И еще – благодаря его возмутительному свойству совершенно не заботиться о том, что о нем думают другие. Исключение он делал, пожалуй, только для себя.
Впрочем, с тяжелым вздохом решила Лора, для нее он не имеет никакого значения, поскольку вряд ли они с ним увидятся снова в скором времени. Разве что случайно на каком-нибудь общественном собрании. Да и тогда она постарается показать ему свое презрение, поскольку обижена его бесчувственностью
Вспомнив о поведении Кейда на балу, она от злости даже стукнула кулаком по одеялу, которым накрылась. Нет, такой холодный расчетливый тип, который привык всегда получать то, к чему стремится, никак не мог стать ее героем. И тем не менее ему удалось разжечь в ней потаенную страсть, от которой ей самой становилось жутковато.
Лора плотнее укуталась в одеяло и вскоре уснула.
Глава 3
Разговор Никола Альвареса-и-Колдуэлла с его дедом нельзя было назвать приятным. Старый дон метал громы и молнии, с каждой минутой все сильнее возмущаясь. Он то принимался энергично расхаживать по кабинету, то останавливался перед резным письменным столом, то подходил к своему беспутному внуку и кричал, тряся указательным пальцем у него перед носом:
– Да как ты посмел оскорбить дочь моего друга! О чем ты думал, приглашая на торжество одну из своих путан!
– Двух путан, – поправил его обнаглевший внук. – Розу и ее подружку.
– Не сметь мне дерзить! – взвизгнул старик, стиснув пальцами рукоять кнутовища, и вытаращил на негодника покрасневшие от гнева глаза.
Кейд невозмутимо выдержал испепеляющий взгляд деда и с печальной ухмылкой заметил:
– Но ведь ничего страшного не случилось, дедушка!
Дон Бенито выпятил грудь, прокашлялся и, глубоко вздохнув, с прежним пылом заорал:
– Нет, случилось! Ты оскорбил своим легкомысленным поведением честь нашего дома! Ты опозорил своим беспутством память о наших доблестных предках! А чего стоят все прочие твои выходки во время многолетнего отсутствия! Я наслышан о некоторых из твоих «подвигов», Никола, и должен тебе сказать, что меня от них тошнит!
Кейд присел на дубовый письменный стол и скрестил руки на груди. Подобные сцены были не единичными. Дед тщетно пытался приучить его к дисциплине с юных лет. Но ни бесчисленные нотации, ни порка, ни отправка непокорного внука на учебу за границу не смогли изменить его в лучшую сторону. Он вырос, но остался все таким же неисправимым негодником. Дед, однако, не мог смириться с ужасным поведением внука. Он все еще надеялся наставить его на путь истинный.
– Я видел, как ты флиртовал с племянницей алькальда, – рявкнул дон Бенито. – Как такое могло прийти тебе в голову?
– А что мне оставалось делать, если она сама не отпускала меня от себя ни на шаг? – пожал плечами Никола.
Ответ внука переполнил чашу терпения. Дед в сердцах хлестнул кнутом по столу и закричал:
– Ты понимаешь, чем это для тебя чревато? Или ты думаешь, что алькальду неизвестно,
Кейд опять передернул плечами.
– А кто говорит, что она моя любовница? Я и не думал затаскивать ее в свою постель! Мы с Линдой всего лишь совершили вместе верховую прогулку, от скуки. Ей тоже осточертело жить в такой дыре, она хочет сбежать отсюда.
– Хорошо бы ей прихватить с собой и своего дядюшку! – выпалил старый дон, покраснев от ярости. – Без них нам всем жилось бы здесь гораздо спокойнее.
– Так думают и многие другие жители города, – с улыбкой добавил его внук.
– Жаль, что им не приходит в голову ускорить отъезд дьявольской парочки, прибегнув к оружию, – прошипел старик. – А ты, Никола, к моему глубокому сожалению, берешься за шпагу не ради правого дела, а в интересах какого-то сомнительного сброда!
– Вы подразумеваете мою службу в армии техасских повстанцев? – прищурившись, уточнил Кейд.
– Да, разумеется! Зачем тебе понадобилось воевать на стороне этой банды фермеров? – вскричал дон Бенито.
– Все они отважные и достойные люди, сражавшиеся за правое дело, – возразил ему, сохраняя невозмутимость, Кейд. – Я горжусь, что дрался в их рядах за свободу Техаса!
– А вот мне стыдно, что мой внук участвовал в позорном и кровавом фарсе! – вновь ударив кнутом по столу, крикнул дон Бенито. – Ты навлек позор на всю семью Альварес и город Игера!
– А разве наш безумный алькальд, чьи руки по локоть перепачканы кровью сотен невинных людей, казненных им, не позор для правительства Мексики? – парировал Кейд. – Жаль, что здесь до сих пор не нашлось храбрых мужчин, способных освободить Игеру от его гнета! Остались одни трусы и подхалимы!
– Не тебе судить, сопляк! – взвизгнул оскорбленный его намеком старик. – Не слишком ли много ты на себя берешь? Взгляни, на кого ты похож, с пистолетами на портупее вместо благородной шпаги! Ты выглядишь и ведешь себя как бесчестный американский бандит, а не как благородный джентльмен!
– Похоже, что вы презираете и ненавидите всех американцев, дедушка! – осведомился не без иронии Кейд.
– Если бы я действительно ненавидел всех американцев, я бы не позволил своей обожаемой дочери выйти за твоего отца! – возразил дон Бенито. – Я презираю только бесчестных людей, какой бы национальности они ни были.
Кейд вздохнул, снова пожалев о том, что вернулся в Калифорнию. Он знал, что старик будет постоянно демонстрировать ему свое превосходство и досаждать упреками, а потому всячески оттягивал свое возвращение. Но теперь он стоял в кабинете своего деда и ждал окончания очередного нагоняя.
Дон Бенито приблизился к внуку и рявкнул, дрожа от гнева:
– Я требую, чтобы ты наконец объяснил, что за гнусная история произошла по твоей вине пять лет тому назад в Новом Орлеане! Я имею в виду твой странный брак!