Операции английского флота в мировую войну

Корбетт Джулиан Стаффорд

Недоразумение с радио Матьюза повлекло за собою серьезные последствия. На правом фланге пришли к заключению, что приказано начать обратную посадку, и войска начали покидать окопы и спускаться по откосу к берегу; центр последовал за ними. Турки перешли в наступление. Однако, замешательство длилось недолго, и решительной контратакой положение было восстановлено. В это время у берега, где собралось множество шлюпок, приступивших к приему раненых, произошло новое недоразумение. Эпизод этот и поныне остается туманным, но, повидимому, дело обстояло так: частям правого фланга было отдано приказание спуститься к берегу, чтобы еще раз попытаться войти в соприкосновение со стрелками, высаженными на соседнем участке (Implacable). Приказание было ошибочно понято за распоряжение начать отступление по всей линии, и левый фланг также начал отходить. Турки вновь стали нажимать, но и на этот раз были отбиты.

Хотя в обоих случаях войска и устояли, все же было совершенно очевидным, что молодые, необстрелянные части морской дивизии потеряли свою стойкость и, утомленные ночной работой, вряд ли удержат позицию в

случае новой атаки противника. Это обстоятельство и побудило Матьюза в 8 ч. 30 м. послать вышеприведенную телеграмму, принятую на Queen Elizabeth. Вторичной телеграммой Матьюз вновь извещал ген. Уэстона, что, если подкрепления не прибудут, он не в состоянии удержать возвышенность и будет вынужден отступить на берег под прикрытие огня кораблей. По показанием Матьюза на вторичную телеграмму он получил согласие, но остается неясным, было ли ему дано разрешение очистить позиции и под прикрытием огня ждать на берегу подкреплений, или же сажать войска на шлюпки. Образовав арьергард их входивших в состав его отряда стойких частей Шотландского и Уэльского полков, Матьюз начал отступление, дав кораблям сигнал открыть огонь по возвышенности, как только войска ее очистят.

Такова была обстановка, когда в 9 ч. 30 м. сюда подошел флагманский корабль. На берегу все было тихо, только изредка раздавались одиночные ружейные выстрелы. Раненые перевозились на Goliath и крейсеры; с моря было видно, как группы солдат спускались по скалам к побережью. На кораблях поддержки не сомневались, что началась эвакуация, и считали своей обязанностью как можно скорее оказать максимальную помощь.

В это время Queen Elizabeth получил с Sapphire радио, первоисточник которого никто не знал, с просьбой обстрелять возвышенность для прикрытия обратной посадки десанта. Queen Elizabeth немедленно открыл огонь, тщетно вызывая ген. Уэстона. Не получив ответа и считая, что распоряжение об эвакуации исходит от штаба дивизии, флагманский корабль по просьбе Гамильтона пошел к мысу Хеллес, чтобы непосредственными переговорами с Уэстоном выяснить настоящее положение дел.

На участке Implacable («X») никаких признаков перемен не наблюдалось. Хотя высаженные там три батальона сохраняли свои прежние позиции, но было необходимо уведомить начальника участка об изменившейся обстановке и об опасности, грозившей его левому флангу в связи с событиями на участке «Y». При передаче этих сведений начальник участка «X» был поставлен в известность о предполагавшемся наступлении на юге, которое должно было начаться тотчас после прибытия французской бригады.

В 10 ч. 30 м. Queen Elizabeth вошел в связь с Euryalus, стоявшим у участка «W», Гамильтон, к крайнему своему удивлению, узнал, что штаб дивизии пребывает в полной неизвестности об эвакуации. На данное Goliath радио с запросом, кто приказал начать обратную посадку, пришел ответ, что шлюпки были потребованы с берега. Флагманский корабль в течение получаса оставался у м. Хеллес; повидимому, ничего нельзя было предпринять, чтобы остановить эвакуацию. Свободных войск не оставалось. Резервы — французская бригада — требовались на южных участках, где положение очутилось на мертвой точке, тогда как надо было наступать. Незадолго до этого Уэстон послал полковнику Уайли, старшему сухопутному начальнику у Седд-ул-Бахра, приказание укрепиться в ожидании подхода французов.

Таким образом, в данную минуту Гамильтон не располагал никакими средствами помочь участку «Y» и пошел к Седд-ул-Бахру навстречу д'Амаду. В полдень последний прибыл на флагманский корабль. На очереди стоял вопрос, что делать в Кум-Кале. Д'Амад считал необходимым эвакуировать высаженные там части. Хотя они сильно укрепились и после нескольких жарких схваток захватили 400―500 пленных, тем не менее удерживать позицию долго было невозможно, не захватив Иени-Шер. Чтобы выбить окопавшихся там турок, требовалась дополнительная высадка войск, т. е. новая крупная операция, что совершенно не входило в разработанный план и, кроме того, противоречило инструкциям Китченера. К тому же Гамильтон не считал свое положение на полуострове настолько прочным, чтобы втягиваться в операции на азиатском берегу раньше, чем будет захвачена Ачи-Баба. Поэтому ему не оставалось другого выхода, как согласиться с доводами своего коллеги. Получив приказание скорее начинать эвакуацию, д'Амад отбыл с Queen Elizabeth. Вслед за этим флагманский корабль самым полным ходом пошел к Габа-Тепе, где Гамильтон хотел выяснить, как идут дела у австралийцев, и в случае, если началось турецкое наступление, оказать им поддержку. Около половины первого Queen Elizabeth вновь проходил участок «Y». Эвакуация шла полным ходом, и главнокомандующий, к величайшему огорчению, видел как нарушается задуманный им план. Это было тем более досадно, что никаких видимых причин для эвакуации не наблюдалось.

Утомленные ночными атаками, турки не решались наступать при свете дня, опасаясь действия огня кораблей. Как теперь известно, материальные результаты стрельбы кораблей были незначительны, но моральные — громадны, и этот фактор в свое время не был учтен в должной мере. Если морские, артиллерийские офицеры не считали удовлетворительной свою работу, то турки смотрели на дело иначе. Они не решались передвигать войска или менять позиции батарей, пока идет обстрел с моря, и делали это только ночью. Не может быть сомнения, что лишь стрельба кораблей спасла

наши войска от стремительных атак на рассвете. Даже и во время операции было ясно, что турки не смогут сильно нажать на участок «Y». В полдень Implacable обратил в бегство противника, сосредоточившего крупные силы у Критии, откуда только и могло грозить серьезное наступление [124] . На южных участках стрельба кораблей стала значительно точнее, и будь это обстоятельство в свое время известно, несчастная эвакуация на участке «Y» могла бы быть приостановлена.

124

См. Prigge, стр. 56, а также воспоминания Лимана-фон-Зандерса, который пишет: «Дарданельская кампания представляет собой единственную во всей мировой войне операцию, где сухопутная армия боролась с противником, находившимся на суше и на море. Следует отметить, что артиллерия с кораблей дает своим сухопутным войскам совершенно исключительную поддержку. Никакая тяжелая артиллерия на берегу не может так легко менять свои позиции, как корабли, и действовать столь успешно по флангам и тылу противника, как морская артиллерия» (Funf Jahre Turkei, стр. 94).

Незадолго до получения приказания Уэстона ожидать прибытия французских войск Уайли, по собственной инициативе, начал наступление. К рассвету войска его левого фланга, находившегося в соприкосновении с участком «W», хорошо окопались под фортом № 1. На правом фланге войска в течение ночи, поодиночке, прокрадывались с River Clyde на берег и, присоединяясь к тем, которым удалось высадиться вначале, сосредоточивались у развалин форта Седд-ул-Бахр, повидимому, окончательно покинутых неприятелем. Однако, когда с рассветом была сделана попытка обойти форт и занять деревню, пулемет, укрытый в одной из развалин, заставил людей отойти под прикрытие, но это продолжалось недолго. По сигналу с River Clyde л. к. Albion открыл огонь и быстро обратил развалину в мелкие куски.

Войска под командой Уайли двинулись вперед и, пробираясь под стенами Седд-ул-Бахра под прикрытием огня кораблей, с боем дошли до северного конца деревни. К 11 ч. 30 м. деревня была занята, и Уайли передал на эскадру, что он собирается штурмовать расположенный за деревней старинный замок и возвышенность «141 фут» и просит произвести артиллерийскую подготовку. Пока войска проходили деревню, стрельба с кораблей приостановилась, теперь все корабли вновь открыли огонь, причем, благодаря тому, что с берегом была установлена связь, просьба быстро дошла по назначению, и корректировка стрельбы улучшилась. Стоявший в бухте Морто л. к. Lord Nelson присоединился к бомбардировке. С него были обнаружены расположенные выше деревни окопы, полные войск, которые немедленно бежали. В 1 ч. д. Nelson заметил крупные отряды турок, отступающих через лес, и обстрелял их беглым огнем. В результате через час — до подхода французских транспортов — замок находился в наших руках, и Уайли ожидал бомбардировки высоты «141 фут», чтобы, взяв штурмом, завладеть последней высотой, господствовавшей над его участком. Надобность в помощи французов отпадала.

Итак, благодаря поддержке с моря, был достигнут крупный успех войсками, мало отличавшимися по своей подготовке от войск участка «Y» и находившимися в не менее опасном положении, чем последние.

В районе Габа-Тепе повторилась та же картина. Утром началось то наступление, которого так опасались. Queen Elizabeth подоспел как раз во-время, чтобы принять участие в бомбардировке и своими 381-мм орудиями усилить ее эффект. Здесь тоже начал действовать полевой телефон, и точность стрельбы сразу повысилась, но, кроме того, на этом участке противнику приходилось итти в атаку по местности, открытой для корабельного огня. Турки не смогли выдержать действия фугасных снарядов, и атака была легко отбита. Однако, австралийцы сильно страдали от ураганного огня турецких батарей, установленных на отдаленных высотах Койа-Чемен-Тепе и Чунук-Баир, и до прибытия их артиллерии о наступлении не приходилось и думать. Выгрузка артиллерии задержалась тем обстоятельством, что время от времени турецкие корабли появлялись выше пролива и открывали перекидной огонь, заставляя транспорты отходить в море. Несколько залпов с наших кораблей, корректируемых с привязного аэростата, быстро заставляли турецкие корабли уходить, но все же они создавали немалую помеху.

Наконец, полевая артиллерия австралийцев стала на позицию и открыла огонь. При поддержке Queen Elizabeth и остальных кораблей огонь с холмов был быстро подавлен, и опасность вторичной атаки миновала. К 4 ч. наступательный порыв турок выдохся, и австралийцы перешли в общее наступление, имевшее целью укрепиться на первоначально намеченной позиции. Через полчаса общее положение на участке настолько улучшилось, что Гамильтон со спокойной душой смог вернуться на юг.

К его приходу обстановка там коренным образом изменилась к лучшему. Не ожидая прибытия французских войск, транспорты которых только что подошли, но не начинали высадки, Уайли при поддержке огня, стремительной атакой захватил высоту «141 фут» и ее укрепления. Турки отступили на половину расстояния между берегом и деревней Крития, наши войска укрепились на линии Текке-Бурну — Седд-ул-Бахр. Неприступный участок побережья стал, наконец, доступным для высадки. Успех блестящего дела омрачился гибелью Уайли, убитого в последние минуты наступления.