Операция 'Дипломат'

Скубилин Геннадий

Савелий Бугров направил свой отряд во главе с Белоусовым в госпиталь.

– Где кабинет главного врача?
– спросил Максим у хорошенькой кареглазой девушки в чистом, до блеска накрахмаленном халате, которая встретилась ему в узком коридоре, заставленном койками с больными.

– А зачем он вам?
– спросила девушка.
– Я дежурю по этому этажу и должна доложить врачу, кто его хочет видеть.

– Мандаты при нас. Ведите прямо к нему. Мы из комитета большевиков.

– Ах, вот оно что!
– неожиданно для Белоусова

обрадовалась девушка. А я-то думала - от эсеров. Вы насчет своих раненых? Поговорите с ним. Мы, медсестры и нянечки, хотим объявить забастовку, если так будет продолжаться. Больные все одинаковые. Никаких различий между ранеными не должно быть, - торопливо говорила она.

– Как вас зовут?
– с интересом спросил Максим, которому понравились такие рассуждения.
– И кем здесь работаете?

– Зовут меня Анной, работаю сестрой милосердия. Сочувствую большевикам.
– И, словно отвечая на вопросительный взгляд Белоусова, тихо добавила:

– Отца на днях избили нагайками полицейские. Так кого же мне любить и уважать?

– За что его так?

– Выступил с воззванием к рабочим вагонного цеха железнодорожных мастерских. Там он работает слесарем.

– В митинге участвовал, и только?

– Именно. Вы понимаете, они получают в два раза меньше, чем рабочие в других цехах. Их замучили штрафами. Отец от имени уполномоченных цеха призвал рабочих к стачке, пока администрация не удовлетворит их требований.

– Что за требования?

– Повысить расценки вдвое. Отменить сверхурочные и работу в праздники. Удалить мастера Филимонова за дикие издевательства над рабочими и шпионские доносы в полицию. Но Филимонов вовремя позвонил куда следует. Налетели полицейские, высекли отца и еще троих уполномоченных нагайками. Пригрозили арестом. Отец третьи сутки пластом лежит.

– Сейчас они все могут, - возмутился Белоусов.
– Отцу нужно пойти к врачу и засвидетельствовать побои. Справка пригодится. Не все их верх будет.

– Да кто ему даст нынче такую справку?

– Пусть не говорит, что от полиции пострадал, а скажет - хулиганы избили.

В госпитале Максим Белоусов быстро и точно справился с заданием. Сочувствие персонала к его словам было полное: раненые красногвардейцы так же нуждаются в помощи медиков, как и все остальные. Маленький лысый главврач в очках с золотой оправой враждебно молчал, но, видимо, покорился воле большинства.

Когда Максим вышел из госпиталя, перед ним словно из-под земли выросла сестра милосердия Аня. Она была в кофточке поверх платья, косыночке. Без халата. "Значит, сдала дежурство и уходит домой", - подумал Белоусов.

– Спасибо вам... Теперь все должно быть по-другому. Вы так страстно, убедительно говорили. И мою историю привели в пример, с отцом. Я сначала испугалась, а потом подумала: пусть...

– Да как же было ваш пример не привести?..
– Белоусов вдруг осекся и неожиданно спросил: - Вам куда?

–

На улицу Пушкина. Это далековато. Окраина.

– А что если я вас провожу?

– Спасибо. Буду рада. Тем более, я боюсь ходить по улицам, когда стемнеет. С сумерек до утра в городе хозяйничают бандиты. Вы же знаете.

– Идемте.

Дорогой оба молчали, им совсем не хотелось говорить, им и так было хорошо друг с другом.

Наконец Аня сказала:

– Пришли. Здесь я и живу с сестрой, мамой и отцом. Если бы не так поздно, зашли бы в палисадник посидеть на скамейке.

– В другой раз. Я к вам обязательно сам зайду на днях в госпиталь. Позвоню, узнаю, когда вы дежурите, и приду.

– Можете даже завтра, я работаю днем.

Она неловко, "лодочкой" протянула на прощанье руку:

– До скорой встречи, Максим Андреевич. Так вас назвал главный врач?

– Да, именно так.

Белоусов, попрощавшись, почувствовал волнение, какого он давно уже не испытывал.

Прошла суматошная неделя. Как-то под вечер Белоусов оказался на городском митинге в парке. И вдруг у самого его уха раздался знакомый голос:

– Вот где я вас встретила!

Это была Аня.

– Здравствуйте.
– Максим нежно сжал руку девушки.
– Какими судьбами вы здесь?

– Честно?

– Конечно. Мы же друзья.

– Предчувствовала, что вы будете на митинге. Искала встречи. Может быть, не стоило?
– Она словно с вызовом бросила на него лукавый взгляд.

И снова была прогулка в сумерках. Теперь Максима пригласили в дом.

Там он познакомился с отцом Ани, который уже ходил, все еще охая от боли, в боках, и с матерью - чудесной простой женщиной. Максим быстро нашел с ними общий язык и понравился им.

Когда в конце сентября Белоусов собрался в Москву на встречу с Ногиным, он отдал ключи, от своей квартиры Ане:

– Присмотрите за ней.

– С удовольствием. Я приду на вокзал вас провожать.

Здесь у подножки вагона они впервые поцеловались.

– Но ведь я намного старше вас, - сказал он.

– Тебя, а не вас. Это во-первых. А во-вторых, это не имеет значения. Хочу всегда быть рядом с тобой. Если ты согласен... Возвращайся скорей и береги себя.

Потом была скромная, но счастливая для Ани и Максима свадьба.

"Такая у них служба"

После ужина Белоусов вспомнил о ненаписанной докладной записке в губком партии и, хотя сон валил его с ног, все-таки превозмог себя и сел за стол. Пока жена мыла в кухне посуду, настрочил две страницы.

Аня вошла в комнату, вытирая руки о подол фартука.

– Хватит писать. Давай хоть пять минут поговорим о семейных делах.

Белоусов поднял глаза на жену и сказал невпопад:

– Обязательно поговорим...

– Да отвлекись ты, Максим!
– Она подошла к мужу и взъерошила ему волосы. В эту минуту лицо Белоусова было совсем юным, как у мальчишки.