Операция «Ракета»
Шрифт:
– Фрейлейн Мария, вероятно, произошла какая-то ошибка, недоразумение какое-то!
– проговорил Ганке.
– Я приказал арестовать женщину из седьмого номера!…
– Но в седьмом номере живу с вечера я, как вам известно…
Гауптман внимательно посмотрел на девушку, потом взял со стола какую-то бумагу и дважды прочитал ее.
– Да, фрейлейн Мария. Искренне сожалею, но ошибка очевидна… Мне нужна женщина, которая занимала седьмой номер до вас… Примите мои извинения за эту неприятную историю…
–
Мария вышла из гестапо. Только сейчас она почувствовала, чего ей стоили эти четыре часа ожидания смерти. Ноги подкашивались, тело все ныло, как после побоев. Она прислонилась к дереву, прижалась горячим лбом к его влажному стволу.
Серый унылый рассвет занимался над городом. По пустынным улицам дымком стлался туман, вытесняя остатки ночи. Мария глубоко втянула в себя чистый утренний воздух и медленно пошла к гостинице.
В одиннадцать часов она пришла на явку, но магазин был закрыт. Не оказалось на работе и официанта. Разведчица догадалась, что Такт, узнав об ее аресте, срочно убрал связных, которые встречались с нею, и скрылся сам. «Но как же мне теперь быть?
– подумала она.
– Не могу же я вернуться в отряд, не узнав адреса новой явочной квартиры в Сасово и пароля?! Ради этого я и пришла сюда… Как быть?… Подождать до завтра?… Другого выхода нет, останусь еще на сутки…»
Весь день Мария ходила по городу, надеясь на случайную встречу с Тактом. Вечером усталая она вернулась в гостиницу. В холле ее задержал лейтенант Эккариус.
– Я уже обо всем знаю… - лейтенант усмехнулся.
– Гауптман просил передать вам свои извинения…
В этот момент Мария увидела в дверях гостиницы человека, который показался ей очень знакомым. «Такт?… Не может быть…» Она видела, как мужчина в коричневом костюме и белой рубашке прошел в холл, сел в кресло и стал просматривать газету, ни разу не взглянув в ту сторону, где стояла Мария с лейтенантом. Продолжая говорить что-то Эккариусу, девушка обдумывала, как ей поступить.
– Извините, лейтенант, но я очень устала от всех этих неприятностей… Спокойной ночи.
– Ауфидерзейн… [13]
Мария направилась по коридору в сторону своей комнаты. В дверях задержалась, проследив, как лейтенант поднимается по лестнице на второй этаж, и быстро вернулась в холл. Не останавливаясь, вышла на улицу. Через минуту появился Такт.
– Здравствуйте… У нас мало времени.
– Такт взял девушку под руку и незаметно вложил ей в ладонь записку. Прочтите - и сразу же уничтожьте; там явка, пароль и некоторые разведданные… - Помолчав немного, прибавил: - Очень волновался за вас… О вашем аресте мне сообщил наш человек из гостиницы. Он же сказал, что произошла ошибка…
– Мне тоже нужно кое-что сообщить вам… Если со мной что случится, передайте
Простившись с Тактом, Мария вернулась к себе в номер.
Она хотела выехать в Калиште на следующее утро, но ни один автобус не выехал в тот день из города. Можно было бы выбраться пешком, тогда гестапо в тот же день узнало бы о таинственном исчезновении фрейлейн из седьмого номера гостиницы.
Лишь через два дня рейсовым автобусом Мария выехала наконец из города.
СМЕРТЬ «ЧЕРНОЙ ВЕСТНИЦЫ»
В четвертый раз отправились Николай и Ферко к домику лесника, чтобы встретить Марию.
Николай похудел и осунулся за эти три дня. Все в лагере заметили перемену, происшедшую с парнем, и догадывались о ее причине, в которой сам Николай боялся себе признаться. Но образ Марии неотступно преследовал его. Он вспоминал каждое ее слово, каждый жест ее, заново переживал каждый день, проведенный с нею.
И теперь, шагая по знакомой лесной тропинке, он молил судьбу вернуть ему Марию, не отнимать у него единственной любви, так неожиданно встреченной им на далекой, чужой земле…
Лесник уже ждал партизан, сидя на повозке, и без лишних расспросов они двинулись в путь. Каждый в душе хранил надежду: «А вдруг сегодня…»
Снова Николай с Ферко молча лежали в кустарнике, с нетерпением ожидая возвращения лесника. И когда вдали заскрипели колеса, Николай не выдержал - выскочил на дорогу. В повозке рядом со стариком сидела девушка.
– Машенька!
– закричал он на весь лес и бросился навстречу. Мария тоже сразу узнала парня, на ходу соскочила с повозки и кинулась к Николаю.
– Машенька!… Жива!… Вернулась!
– Николай подхватил девушку на руки, закружился с ней по дороге.
А Мария гладила исхудавшее лицо парня, заглядывала в его сияющие глаза и повторяла:
– Колюшка, милый! Колюшка, милый!
Подбежал Ферко:
– Махно, дай хоть посмотреть на Марию… - и кинулся обнимать их обоих.
– Мы уже ждали-ждали!…
– Ты еще скажешь, что скучали без меня?
– засмеялась девушка.
– Знаю я вас, хитрецов!…
– Махно аппетит из-за тебя потерял, - тараторил Ферко.
– Не ест даже кашу с салом!… И курит в землянке целыми ночами…
– А мы его снова выставим из землянки… Пусть на улице смалит свои сигареты…
– Согласен, Машенька, на все согласен, - обрадованно отвечал Николай, не сводя с девушки глаз, в которых сияло счастье…
В тот же вечер в отряд капитана Зайцева был отправлен связной, чтобы сообщить о предательстве Шуры, а радисты передали в Центр новые ценные разведданные.