Оплачено сполна
Шрифт:
– Тебе нехорошо? – девушка смутилась.
– Немного.
– Это… из-за вчерашнего?
– Да. Но ты тут ни при чем.
– Я так и не поняла, куда ты убежал. Ждала тебя полчаса, потом улетела. Неужели струсил? – она улыбнулась, но и ее улыбка больше не имела того магнетического эффекта.
Гарри со странной отстраненностью подумал, следствие ли это неуверенности в реакции или это всегда было позади улыбки?
Улыбка – один из тех жестов, который может быть вызван чем угодно, плохим
– Я действительно слышал голоса.
– И кто же это был? – Демельза не скрыла насмешки.
– Вот уж не знаю. Они меня не дождались, - Поттер хмыкнул.
– В конце концов, это надо было как-то остановить.
– Что остановить?
– То, чем мы с тобой занимались.
– Мы не успели ничем заняться, - Робинсон усмехнулась.
– Неужели ты бы решилась? – Гарри удивленно посмотрел на нее.
– Да. Я уже тогда решилась, - дерзко ответила та.
– И тебя не заботило, что будет потом? И какие могут быть последствия?
Она передернула плечами.
– Брось, если правильно сделать, последствий не будет. Мне объяснить, как это – правильно?
– Не стоит, - Поттер покачал головой.
– Не хочешь повторить попытку? Где-нибудь здесь, в Хогвартсе?
– Я все равно останусь с Джинни, Мел. В любом случае.
– Приворотное зелье тебя не страшит?
– Ты способна на это? – Гарри поднял бровь.
– Я на многое способна ради достижения своей цели, - твердо ответила девушка.
Нет, улыбка поблекла лишь из-за смущения. Теперь она была опасной, и в Гарри это что-то затронуло.
– Тогда слушай, - из голоса его исчезла всякая шутливость.
– Если я обнаружу, что ты это сделала, можешь забыть обо мне сразу. Так у тебя есть хотя бы небольшой шанс.
Он встал и направился в теплицы, Демельза осталась в одиночестве.
У него в подругах была лучшая ученица Хогвартса, он сам был не абы кто, да и Уизли сразу бы все поняла. Да, глупый был бы ход.
***
– Добрый вечер, Гарри, - Дамблдор улыбнулся ему.
– Добрый, профессор.
– О, Наследник! Как вы поживаете, дорогой мой преемник?
– раздался бодрый голос сверху.
– Сэр Финеас? – Гарри удивленно взглянул на портрет блэковского предка.
– Неплохо.
– Вижу, ваши успехи значительны! – портрет приставил к глазам монокль и пригляделся.
– А какой самоконтроль! Я полагал, что к таким успехам прилагается его потеря!
– О чем это вы? – юноша нахмурился.
– Я не понимаю.
– Все в порядке, Гарри. Он об успехах в предметах, - сверкнул глазами директор, вытаскивая крохотную колбочку из пол своей мантии и выливая ее в уже знакомый
– А как поживает наш Дом? – снова влез портрет.
– Вы же можете посмотреть, - Гарри хмыкнул.
– Ну что за невоспитанность, дорогой Наследник? Я может и мертвый, но этикет, этикет! – тот покачал головой.
– Что же вы планируете делать с Домом?
– Ремонт, - с наслаждением протянул Гарри, глядя на то, как вытягивается лицо Найджеллуса.
– Но это же… это… неслыханно! Да он старше вас на сотни лет! – казалось, портрет сейчас захлебнется в репликах.
– Не обижайтесь, сэр Финеас, но он уже нуждается в нем. Кое-что я, конечно, просто отреставрирую, но большую часть придется заменить. Только до этого еще дожить надо… - он вздохнул.
– Пожалуй, я вас прерву, - Дамблдор вмешался.
– Все это требуется обсудить, но сейчас мы должны кое-что посмотреть.
Поттер склонился над думосбором, ощущая привычную тягу.
***
Вынырнув из воспоминаний, Гарри присел, заметив, что портрет Финеаса с любопытством смотрит на них. Да и другие директора лишь делают вид, что спят.
– Том быстрее меня поверил в то, что маг, - в сторону заметил Поттер.
– Ты боялся верить, а у Тома уже тогда были основания считать себя особенным. Он умел очень многое из того, что не умеет даже сильный маг. А ведь он делал это без палочки.
– Вы знали? – перебил Гарри.
– Что встретил опасного темного волшебника?
– спросил Дамблдор.
– Нет, я и понятия не имел, что ему суждено вырасти в того, кем он является сейчас. Но я уже тогда допустил серьезную ошибку. Ты обратил внимание на то, как он сторонился меня и с какой осторожностью спрашивал?
– Это было трудно не заметить, сэр, - честно признался Поттер.
– Я ведь заинтересовался им. Вернувшись в Хогвартс, я не спускал с него глаз. Он был одинок, и у него не было друзей. Так почему же я так резко поставил его на место?
Старый волшебник внимательно смотрел на Гарри. Казалось, он ожидал какого-то особенного ответа.
– Потому что вы сразу хотели показать ему, что он не тот, вокруг кого вертится мир, как он сам считал? Не тот «особенный», как он это называл?
Глаза Дамблдора за очками-половинками блеснули. Он улыбнулся, но стал казаться вдвое более усталым и старым, тяжело поднял палочку и приманил чашку с каким-то отваром.
– Ты абсолютно прав, Гарри. Я всегда говорил, что в Хогвартсе все равны вне зависимости от способностей. Том сразу же выделился бы. Только почему я не притворился, что слабее его? – директор отпил из чашки и поморщился.
Гарри вновь задумался. Вопросы эти казались не касающимися урока.