Опоздавшая
Шрифт:
Она протянула мистеру Дагсвару свою визитку.
— Я не забуду своего обещания, — сказала она, — я помогу.
Мистер Дагсвар протянул ей руку.
— Спасибо, — сказала ему Карен.
Карен не стала ждать разговора с Биллом. Что проку? Какая разница, был ли он лгуном или дураком, обманутым своими же подчиненными? Она полагала, что скорее всего он врал ей, но даже если это не так, если он был всего лишь дураком, то это ничего не меняло. А ведь только подумать, что она планировала переспать с ним! Она еще раз припомнила все, о чем говорил ей Арнольд. Почему она не прислушивалась к словам отца с должным вниманием? Может быть, она просто не хотела слышать правды? Что этому мешало: уязвленное самолюбие, амбиции? Какая разница!
Она подумала о контракте, о всех
Упаковавшись, Карен позвала консьержа и попросила его узнать расписание самолетов, отлетающих в США. Ни о каких полетах на частных самолетах не могло быть и речи. А пока оформляются билеты, она еще раз попытается дозвониться до Джефри. Знает ли он обо всем, что здесь твориться? Хотя бы подозревает? Поможет ли он ей порвать подписанный ею контракт? А что, если нет?
Но ни в их квартире, ни в доме в Вестпорте, ни в машине, ни по личному номеру на работе ей никто не отвечал. Если с ее расчетами все в порядке, что отнюдь не факт, то сейчас в Нью-Йорке должен быть полдень вчерашнего дня. Но тогда почему она нигде не может найти мужа?
Карен никогда не чувствовала себя так одиноко. Она холодно поблагодарила консьержа, радостно сообщившего ей, что ему удалось заказать ей билет на последнее свободное место в самолете, летящем через Гавайи. У нее перед глазами стояли родившийся младенец и лицо мистера Дагсвара, говорящего ей:
— Да, такова моя работа. Я ее выбрал сам. А вы выбрали другую.
Да. Она выбрала работу, которая состояла в том, чтобы соблазнять женщин на покупку нарядов, которые им не по карману. А скоро она заразит этим соблазном еще большее их число. И ее клиентки помогут этим современным плантаторам закабалить в рабство других женщин на другой половине земного шара. Все это было как-то очень не похоже на передовицу о ее работе в журнале «Vogue».
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
НАСТОЯЩАЯ МАТЬ
Каждая семья имеет тайну, и эта тайна в том, что она не похожа на другую семью
30
ПАУТИНА РВЕТСЯ
Как только такси подъехало к дому номер 550 по Седьмой авеню, Карен сразу же выскочила из него и почти побежала через тротуар ко входу в здание. После долгого перелета и того кошмара, которого она насмотрелась на Марианах, зная к тому же, что она потеряла ребенка Синди, Карен была в дикой ярости. Более того, даже вид ее был диким. Она видела свое отражение в блестевшей сталью двери лифта, и то, что она видела, ей не нравилось. Доехав до девятого этажа, Карен не то чтобы поправила, а скорее взъерошила волосы пятерней и выйдя из лифта, решительно направилась в демонстрационный зал. Кейси и пара сотрудников из отдела торговли посмотрели на нее, но ей было не до тонкостей «паблик релейшн» [13] . Не говоря ни слова, она быстро прошла все огромное пространство демонстрационного зала и коридор, ведущий к ее офису. Жанет говорила по телефону за столиком около двери в ее комнату. Когда она увидела Карен, ее глаза расширились от удивления, и она всем своим видом показала, что сейчас же закончит разговор. Карен отмахнулась от нее, сбросила принесенную с собой дорожную сумку ей под ноги и прошла мимо к офису Джефри. Надо ему сказать обо всем случившемся. Надо просто
13
Общественные отношения (англ.)
Но офис Джефри оказался пуст. К ней подбежала Жанет.
— Где вы были? Я получила для вас миллион посланий. Мистер Уолпер сошел с ума, пытаясь разыскать вас.
— А пошел он… твой мистер Уолпер!
Карен проигнорировала появившееся на круглом личике девушки выражение испуганного изумления и просунула голову в дверь офиса Дефины. Ди просматривала подборку фотографий вместе с молодым и настойчивым фоторепортером, с которым они всегда работали. Увидев лицо Карен, она велела фотографу забирать свои снимки и уходить.
— Вернулась, чертова кукла, — сказала Дефина с улыбкой.
— Приятно знать, что тебя ждут с нетерпением, — парировала Карен.
— Что случилось с тобой? — спросила Дефина.
— Я попыталась сыграть в большую игру и получила пинок под зад. Дефина, с Norm Со надо кончать.
— Дорогая, я всегда говорила тебе, что не стоит с ними связываться. Но разве это еще возможно, разве не все еще решено?
В этот момент Карен чувствовала, что готова разрыдаться, расплакаться как малый ребенок. Она так старалась делать то, что хотела и считала нужным: создавать новые модели одежды, развивать производство по их пошиву. Но в конечном счете все перехватывают мужики, которые со своими корпорациями, банками и средствами массовой информации заправляют всеми делами и распоряжаются их жизнями. Она пыталась отстоять свою независимость, но Билл, Базиль, Роберт-юрист и ее собственный муж подставили ее. Но пусть не надеются, что она сдастся без сопротивления. Она будет бороться. Карен тяжело вздохнула.
— Хорошо, если еще не поздно.
Она коротко рассказала Дефине обо всем пережитом на Марианах. Дефина внимательно слушала, изредка кивая головой, затем встала, скрестив руки на груди, и подвела итог:
— Рабство!
Карен кивнула — да, рабство.
— Я никогда не думала, что из-за моды люди должны умирать. Я думала просто: я придумаю блузку, миссис Круз раскроит ее, кто-то еще ее сошьет, кто-то другой — купит, и все разойдутся по домам с оплаченными чеками. Это дело не казалось мне сложным или нечистоплотным. Но чем больше становится наше предприятие, тем хуже становится все вокруг. Если же мы разрастемся до таких размеров, как намечается контрактом с Norm Со, то дело превратится в нечто похожее на наркобизнес. Мы все станем участниками. Мы навязываем модницам высшего общества свою моду, они вынуждены следовать ей. Рабочий люд ухватывает стиль. И не только голубые воротнички, но и розовые — работницы сферы обслуживания. Чем ниже ты в этой цепи, тем дешевле ты покупаешь одежду и тем дешевле должно быть ее производство. За то дерьмо, что они выбрасывают в розничную продажу у Мейсов, надо платить, в том числе и зарплату по его изготовлению. Но неужели для того, чтобы секретарши Америки могли купить полистеровую блузку за девятнадцать долларов и девяносто пять центов, кто-то должен умирать?
В отчаянье Карен залилась слезами. Она плакала навзрыд. Дефина встала из-за стола, обошла его, закрыла дверь, затем вернулась и обняла Карен. В крепких объятьях подруги, на ее теплой груди Карен постепенно оттаивала. Наконец она смогла взять себя в руки.
— И что будем теперь делать? — спросила Дефина.
— Ты должна мне помочь остановить подготовку контракта. Найди, где находятся документы, выясни — не остались ли они еще у Роберта-юриста, может быть, он еще не передал их Хербу. Останови их оформление любыми средствами. А я должна найти мужа.
В комнату вошла Жанет.
— Почему вы вернулись? — спросила она. — Я считала, что вы должны быть в Корее.
— В этом не было необходимости, — сказала Карен.
— Но…
— Жанет, вызови Роберта и узнай, у него ли еще документы по контракту с Norm Со, — резко прервала ее Дефина. — Скажи ему, что мы обнаружили ошибку, сделанную его конторой, и что если он ее не исправит, то его контора понесет всю ответственность. Скажи ему, что Джефри очень огорчен случившимся. Нет, постой, лучше расскажи все это секретарше Джефри, и пусть она передаст сообщение Роберту.