Опыт воображения. Разумная жизнь (сборник)
Шрифт:
Космо почувствовал ярость.
— Так что случилось?
— Ничего. Он мог и не послать мое письмо, а деньги на марку прикарманить, — засмеялась Флора. — Я пошла к Молли.
— Кто такая Молли?
— Молли была помощницей горничной у твоих родителей в Коппермолте, она переехала в Лондон и работала у Таши. Она была влюблена в вашего дворецкого, который сблизился с коммунистами.
— Боже, — сказал Космо. — Я никогда этого не знал. Гейдж!
— Они поженились, — сообщила Флора, — и открыли табачный бизнес в Уимблдоне. Он голосует
— Но почему ты не пошла к Мэбс или Таши? — недоумевал Космо.
— А они бы много болтали. Они же не могут остановиться. Молли стала моим мостиком.
— Мостиком?
— Из среднего класса в рабочий, где никому бы в голову не пришло меня искать.
До Космо все доходило медленно.
— Пожалуйста, продолжай, — сказал он с уважением.
Она позвонила Молли, рассказала Флора, а, выбрав время, когда Таши не было дома, зашла и за чашкой чая на кухне узнала, как и почему становятся служанками. Слуги, как она выяснила, имеют бесплатную еду и крышу над головой, как раз то, без чего ей никак не обойтись. Молли, совершенно изумленная, рассказала ей, где, кроме „Таймс“, можно поискать объявления.
— В тридцатые годы, — сообщила Флора, как будто считала его полным идиотом, — была жуткая безработица, но не хватало слуг. Никто не хотел идти в услужение. Журнал „Леди“ был забит объявлениями о найме, умоляющими.
— Я помню, — кивнул Космо. — Все суетились вокруг чьих-нибудь тетушек. Продолжай.
Она ответила на объявление, приглашавшее горничную в Турлой-Сквэ, к миссис Феллоуз.
— Я сказала миссис Феллоуз, что еще нигде не работала, это была чистая правда. Нервничая, вручила ей свои рекомендации. В них говорилось, что я честная, трудолюбивая, чистоплотная, из хорошей семьи, что у меня нет опыта, но я буду стараться научиться и что у меня хороший характер.
— И? — удивился Космо.
— Миссис Феллоуз прочла их. Она спросила, люблю ли я собак. Я сказала, что да. Потом она спросила: „Ты сама написала эти блестящие рекомендации?“
Я стащила листок почтовой бумаги у Таши с адресом наверху, но я подумала, что уж совсем разумно будет запастись вторым и пробралась в отель „Найтсбридж“. Я написала их в холле отеля. И призналась, да, сама. Я очень сожалею, но решила попытаться и снова извинилась, сказала, что сейчас уйду и не буду отнимать у нее время. Она велела:
— Подожди минутку, расскажи мне только, и она взглянула на рекомендации, кто они — Александр Батлер [14] , мировой судья, и Хьюберт Виндеатт-Уайт, доктор богословия?
— Я знаю дворецкого, но его зовут Гейдж, а покойный Виндеатт-Уайт, кузен моего друга.
Флора продолжала свой рассказ:
— Я похолодела от стыда, сидя на краешке стула, как дура. Это было что-то ужасное. Миссис Феллоуз расхохоталась, а когда кончила, сказала: „Когда ты можешь приступить?“
14
Butler (англ.) —
Флора вздохнула.
— Я пробыла у них горничной до 1939 года, а потом работала на их ферме, вместо мужчин, ушедших на войну.
— Расскажи мне. Что за работа?
— Ничего особенного. — Как она могла ему объяснить, что служанка отгорожена от людей, наблюдает за ними, как будто они — действующие лица в пьесе. Эта отстраненность обеспечивала ей безопасность. Она только наблюдала за ними.
— А ты, например, носила шапочку и фартучек с черным платьем?
Он задавал вопросы, как своим свидетелям в суде.
— Днем я носила черное, а по утрам — розовое, как Молли и как другие слуги в Коппермолте.
— Что ты делала в выходные?
— Я выгуливала хозяйских собак в парке.
— И?
— Иногда ходила в кино.
— И?
— И в музеи, галереи. Я облазила весь Лондон, каталась на автобусах.
— Одна?
— Большей частью.
Если бы он только знал, где ее найти.
— Я и представить не мог, что ты живешь за углом от Мэбс. — А как ты зарабатывала деньги?
— У меня была зарплата. И чаевые. Гости оставляли чаевые на туалетном столике, и некоторые были довольно щедры, — сказала Флора.
— Что еще?
— Когда у меня были деньги, я ходила в театр. Однажды, с задних рядов, я видела Таши и Генри. Таши была в зеленом платье.
— О.
— Миссис Феллоуз послала меня учиться в кулинарную школу Кордон-Блю. Я научилась готовить. Она добрая женщина. — Флора была в компании начинающих, посланных матерями научиться чему-нибудь полезному. Они оценили ее, пытались пристроить, но им это не удалось. — А к чему все эти вопросы? — спросила она.
— Я пытаюсь восстановить те десять лет, на которые я потерял тебя.
— Космо, да ничего такого со мной не случилось. Мне нравятся Феллоузы, нравится работать у них. Мне чертовски повезло с ними. Я встала на ноги. Они дали мне возможность почувствовать себя в безопасности.
— В безопасности? — „Возможно, — подумал он, вспоминая ее родителей, — для нее почувствовать себя в безопасности — новое. — Что еще, кроме безопасности?
— Я думаю, подходящее слово „довольна — я была довольна.
— А я не был довольным. Как я мог им быть без тебя?
Флора засмеялась.
— О, ну конечно. Ты же продвигался в своей карьере. — Она насмехалась над ним. — Держу пари, именно это ты делал. Продвигал Космо впереди всех.
„Оставим мою карьеру“, — подумал Космо.
— Итак, сейчас ты работаешь у них в деревне, — сказал он. — Тебе нравится? Ты довольна? — Ему хотелось вырвать из нее с корнем это довольство. Как она может быть довольна?
— Мне нравится работа. Я могу не обращать внимания на войну. — „Я нашла свою нишу, — подумала она, — но как ему это объяснить?“ — Я вписалась в деревенскую жизнь, — сказала она. — Меня там приняли.