Оракул с Уолл-стрит 3
Шрифт:
— Вы не упоминали о потребности в ассистенте, — заметил Харрисон.
— Я не хотел отвлекать вас от более важных вопросов, — ответил я. — Кроме того, я беру расходы на себя. Мистер О’Мэлли будет получать зарплату из моих собственных средств.
Это заявление явно произвело впечатление на Харрисона.
— Вот как? — он поднял бровь. — И что же есть такого интересного в вашем прошлом, мистер О’Мэлли? Вы работали брокером?
О’Мэлли выдержал паузу, точно как мы репетировали:
— Я был профессиональным
— Боксер? — Харрисон выглядел озадаченным.
— Мистер О’Мэлли также имеет необычайные способности к математике и обладает фотографической памятью, — добавил я. — Он может мгновенно заметить ошибку в столбце цифр и запомнить сложные последовательности.
В подтверждение моих слов О’Мэлли спокойно произнес:
— Если позволите, сэр, на вашем столе я вижу отчет о котировках U. S. Steel. В третьей строке снизу допущена арифметическая ошибка. Сумма должна составлять 1876,42, а не 1976,42 как указано.
Харрисон автоматически взглянул на упомянутый отчет и нахмурился:
— В самом деле… — он проверил вычисления и поднял глаза на О’Мэлли с новым выражением. — Впечатляюще.
— У мистера О’Мэлли также незаурядный литературный вкус, — добавил я. — Особенно ценит ирландских поэтов. Йейтс, Джойс…
Харрисон снова изучающе посмотрел на О’Мэлли:
— Необычное сочетание… боксер и ценитель поэзии?
— «В тенистой местности средь цветов разных я бился днем и ночью, но голова иссохла, пока я не обрел былую мудрость», — невозмутимо процитировал О’Мэлли.
Харрисон мгновение смотрел на него, затем легко улыбнулся и повернулся ко мне:
— Стерлинг, вы всегда умели удивлять. Если мистер О’Мэлли не будет мешать рабочему процессу и действительно повысит вашу эффективность, то у меня нет возражений. — Он перевел взгляд на О’Мэлли. — Добро пожаловать в «Харрисон и Партнеры».
— Благодарю, сэр, — серьезно ответил О’Мэлли.
— Стерлинг, задержитесь на минуту, — добавил Харрисон, когда мы направились к выходу. — Мистер О’Мэлли, подождите, пожалуйста, за дверью.
Когда дверь закрылась, Харрисон понизил голос:
— Боксер с цитатами из Йейтса? Стерлинг, что происходит?
— Мистер Харрисон, я никогда не был традиционалистом, — спокойно ответил я. — О’Мэлли именно тот помощник, который мне нужен. Он силен, умен и абсолютно лоялен. В финансовой сфере сейчас непростые времена, и иногда требуется нестандартный подход.
Харрисон внимательно смотрел на меня:
— Вам угрожали? Это связано с Паттерсоном?
Я сохранил нейтральное выражение лица:
— Скажем так, мои инвестиционные идеи привлекают разное внимание. Не всегда доброжелательное.
К моему
— Уолл-стрит никогда не была местом для слабых. Пусть ваш помощник остается. Но только под вашу ответственность.
— Разумеется, — согласился я.
— А теперь Джонсон ищет вас. Возникли какие-то проблемы с инвестициями семьи Томпсонов. И кстати, Стерлинг, я жду отчета по документам, переданныс вам вчера.
Я нашел Джонсона в его кабинете. Обычно уверенный и спокойный, сегодня он выглядел обеспокоенным.
— Стерлинг! Наконец-то, — он заметил О’Мэлли, стоящего позади меня. — А вам что нужно?
— Мой новый помощник, мистер О’Мэлли, — коротко представил я. — В чем проблема с Томпсонами?
Джонсон вздохнул, передавая мне папку:
— Как вы помните, это семья учителей из Нью-Джерси. Они доверили нам все свои сбережения, тридцать тысяч долларов. Вы составляли для них инвестиционную стратегию совсем недавно.
Я кивнул, вспоминая:
— Да, смешанный портфель. Сорок процентов в надежных облигациях, тридцать в крупных промышленных компаниях, двадцать пять в железнодорожных акциях и пять процентов в коротких спекулятивных позициях.
— Именно, — Джонсон постучал пальцем по документу. — Но возникла проблема. Брокер перепутал инструкции, и вместо пяти процентов в спекулятивные акции ушло пятьдесят пять! Он инвестировал в акции Magnolia Petroleum, рискованной нефтяной компании из Техаса, и они только что объявили о проблемах с одним из месторождений. Акции упали на сорок процентов за день.
Я быстро просмотрел документы, оценивая ситуацию:
— Мистер Джонсон, когда именно была совершена эта ошибка?
— Три дня назад. Мы только сегодня обнаружили несоответствие.
— Когда упали акции Magnolia Petroleum?
— Вчера после обеда и сегодня на открытии.
Я задумался, быстро перебирая в уме возможные варианты.
— Ситуация неприятная, но поправимая, — наконец сказал я. — У нас есть два пути. Первый — задокументировать ошибку брокера и потребовать компенсацию. Но это займет время и, скорее всего, испортит отношения с фирмой.
— Именно, — кивнул Джонсон. — И Томпсоны… Они не могут позволить себе потерять эти деньги. Это их жизненные сбережения.
— Второй путь потребует быстрых действий, — я взглянул на настенные часы. — У нас есть примерно пять часов до закрытия биржи.
Я развернул на столе чистый лист бумаги и начал делать расчеты.
— Смотрите. Нам нужно немедленно продать оставшиеся акции Magnolia и минимизировать убытки. По моим подсчетам, потеря составит примерно семь тысяч долларов.
О’Мэлли, внимательно наблюдавший, тихо произнес:
— Семь тысяч двести пятьдесят два доллара и восемьдесят центов, если быть точным.