Оракул с Уолл-стрит 5

Тыналин Алим

— Пора, Стерлинг. Сейчас самое важное, финансовые вопросы. Лански уже сделал предварительную презентацию. Теперь твоя очередь показать, что возможно при правильной организации.

Я поднялся на трибуну, чувствуя на себе десятки внимательных взглядов. В зале царила напряженная тишина.

— Джентльмены, — начал я, стараясь говорить спокойно и уверенно, — меня зовут Роберт Харвей. Я консультант по инвестициям из Филадельфии. Мистер Мэдден попросил меня рассказать о возможностях, которые открывает координация финансовых

операций.

Я развернул на трибуне заранее подготовленные схемы и диаграммы.

— Позвольте начать с простого вопроса, сколько денег ваши организации зарабатывают в год?

Марранцано нахмурился.

— Это наши внутренние дела.

— Конечно, дон Марранцано. Но позвольте поделиться некоторыми наблюдениями.

Я указал на первую диаграмму, показывающую оборот алкоголя в крупнейших городах.

— По нашим оценкам, суммарная прибыль организаций, представленных в этом зале, составляет около пятидесяти миллионов долларов в год. Впечатляющая цифра. Но она могла бы быть гораздо больше.

Лански подался вперед, явно заинтересованный.

— Продолжайте, мистер Харвей.

— Проблема в том, что каждая организация действует изолированно. Деньги хранятся в наличных, закапываются в землю, прячутся в банковских ячейках. Это неэффективно и рискованно.

Я перевернул лист, показав схему инвестиционного фонда.

— Представьте, что мы создаем объединенный фонд. Каждая организация вносит определенный процент доходов. Эти деньги инвестируются в легальный бизнес под управлением профессиональных финансистов.

Костелло закурил сигару.

— И что мы получаем взамен?

— Во-первых, легализацию капитала. Ваши деньги становятся чистыми, их можно тратить открыто. Во-вторых, приумножение. Грамотные инвестиции дают двадцать-тридцать процентов годовых.

Я показал следующую схему с расчетами.

— За пять лет пятьдесят миллионов могут превратиться в сто пятьдесят. За десять — в пятьсот миллионов.

По залу пронесся одобрительный гул. Нитти выразительно свистнул.

— Мистер Харвей, а во что конкретно вы предлагаете инвестировать?

— В то, что мы знаем лучше всего. Отели и казино, рестораны, ночные клубы. В строительство — дороги, мосты, здания требуют огромных капиталовложений, а прибыль гарантирована правительственными контрактами. В профсоюзы, кто контролирует рабочих, тот контролирует отрасль.

Марранцано поднялся со своего места.

— И кто будет управлять этими инвестициями? На кого мы должны положиться?

— На профессионалов, дон Марранцано. На людей, чья единственная заинтересованность — прибыль клиентов.

— А если эти профессионалы решат исчезнуть с нашими деньгами?

Я улыбнулся.

— Для этого существует система гарантий. Каждая операция контролируется представителями вкладчиков. Никакие крупные решения не принимаются без одобрения совета.

Лучиано встал.

—

Мистер Харвей, расскажите об отмывании денег через фондовый рынок. Слышал, это очень эффективно.

— Действительно, — я развернул схему биржевых операций. — Представьте: у вас есть миллион долларов наличных. Вы создаете подставную компанию, которая «покупает» акции другой вашей компании. Затем акции продаются на бирже, деньги поступают на банковский счет. Уплачивается подоходный налог, и капитал становится абсолютно чистым.

— А риски?

— Минимальны, если операции проводятся через разные биржи и в небольших объемах. Секрет в распределении по времени и компаниям.

Массерия заговорил впервые за весь день:

— Молодой человек, что вы знаете о наших делах? Вы торговец галантереей из Филадельфии. Зачем нам доверять чужаку?

В зале напряглись. Я почувствовал, как за спиной шевельнулся О’Мэлли.

— Дон Массерия, — ответил я спокойно, — я знаю деньги. Я знаю, как заставить их работать. Ваши дела — это прибыль. Моя специальность — приумножение прибыли. Мы можем быть полезны друг другу.

Мэдден встал, поддерживая меня.

— Джо, мистер Харвей уже доказал профессионализм. За шесть месяцев он удвоил мои инвестиции на Уолл-стрит.

— И мои тоже, — добавил Лучиано. — Его советы принесли нам больше денег, чем три удачных склада с виски.

Лански кивнул.

— У меня есть конкретные цифры. Мистер Харвей, покажите им систему маржинальной торговли.

Я перевернул страницу к последней схеме.

— Джентльмены, сейчас на бирже можно покупать акции, внося только десять процентов собственных средств. Остальное дает брокер в кредит. Это означает, что на сто тысяч долларов вы можете контролировать акций на миллион.

— А если акции упадут? — спросил Костелло.

— Если правильно выбирать компании и момент выхода, риск минимален. За последний год даже самые консервативные акции выросли на тридцать-пятьдесят процентов.

Нитти поднялся.

— Мистер Харвей, а что насчет международных операций? Слышал, есть способы перевозить деньги в другие страны.

— Совершенно верно. Швейцарские банки, например, гарантируют полную конфиденциальность. Можно создавать счета на подставных лиц, переводить капиталы в золото, хранить в разных валютах.

Я показал последнюю схему, изображающую сеть международных трансферов.

— Представьте, что ваши деньги работают не только в Америке, но и в Европе, Азии, Южной Америке. Диверсификация — основа финансовой безопасности.

Марранцано снова поднялся, и его лицо было мрачным как туча.

— Все это очень красиво звучит, сеньор Харвей. Но я вижу здесь одну проблему. Вы предлагаете нам положиться на систему, которую мы не контролируем. На людей, которых мы не знаем. На деньги, которые будут где-то далеко от нас.