Оракул с Уолл-стрит
Шрифт:
— Следующие цели для инвестирования: Brown Petroleum, United Gas Improvement, National Cash Register (высокая доходность, устойчивость после краха)
VII. Расследование Continental Trust + смерть отца:
— Расширить информацию от Чарльза Риверса
— Использовать контакт с Форбсом для получения доступа к документам
— Избегать подозрений со стороны Харрисона
— Подготовить страховочные меры на случай опасности
— Сб-вс: систематизировать имеющиеся улики'
Я перечитал написанное, убедившись, что даже если дневник попадет в чужие руки, никто не сможет понять его
Затем я достал еще один лист бумаги и начал более детально планировать операцию с акциями Consolidated Oil. Самое срочное дело, требующее немедленного внимания.
Используя информацию, полученную от Кляйна, я расписал точную последовательность действий, которые позволят вложить сто тысяч долларов капитала Мэддена с минимальным риском обнаружения.
Закончив с этим, я составил схему известных связей между Continental Trust, Робертом Харрисоном и смертью отца Стерлинга. Из подслушанного разговора становилось ясно, что Харрисон «решил проблему со Стерлингом», который «задавал слишком много вопросов». Также стало известно, что Continental Trust готовился к какому-то важному размещению акций и не мог позволить себе скандал.
Я отложил ручку и потер усталые глаза. Часы показывали почти три часа ночи, но сон не шел.
События этого дня радикально изменили мою ситуацию. С одной стороны, я получил ценные связи в финансовой элите, с другой узнал, что работаю на человека, возможно, причастного к убийству отца настоящего Стерлинга.
Я налил себе еще кофе и подошел к окну. Ночной Нью-Йорк раскинулся передо мной.
Совсем не такой яркий и светящийся, как в будущем, но полный скрытой энергии и напряжения. Где-то там, в темных кабинетах, принимались решения, влияющие на жизни миллионов. И я, с моим знанием будущего, оказался в самом центре этого сложного сплетения власти, денег и преступлений.
Стоит ли рисковать, принимая предложение Форбса? Это выведет меня на Continental Trust и даст ключи к разгадке тайны смерти отца Стерлинга.
Но также подвергнет серьезной опасности. Ведь я теперь знал, что они не останавливаются перед убийством, когда кто-то «задает слишком много вопросов».
Однако моя ситуация кардинально отличалась от ситуации Стерлинга-старшего. У меня было знание о будущем, мое главное оружие.
Я вернулся к столу и зашифровал еще одну запись:
«Решение: принять предложение Форбса с крайней осторожностью. Использовать как источник информации о Continental Trust и связи со смертью отца. Параллельно готовиться к краху. После биржевого краха соотношение сил резко изменится. Ждать и готовиться».
Убрав дневник обратно в тайник под половицей и сжег все черновики в пепельнице, я наконец отправился спать. Грядущая неделя обещала быть одной из самых насыщенных и сложных в моей новой жизни.
Я должен маневрировать между официальной работой в «Харрисон Партнеры», обязательствами перед Прескоттом, управлением капиталом Мэддена, консультациями для Фуллертона и контактами с Форбсом. И все это, избегая подозрений со стороны Харрисона и его возможных союзников.
Засыпая, я думал о том,
О том, что я несу ответственность не только за свое будущее, но и за тех, кто доверил мне свои средства и репутацию. Гарднеры, поверившие моим осторожным советам, Милнер, доверивший мне миллион долларов, Мэдден, рискнувший значительным капиталом.
Сон наконец сморил меня, но даже в дремоте мозг продолжал строить хитросплетения финансовых схем и просчитывать потенциальные опасности. Когда я уже окончательно заснул, раздался телефонный звонок. Я открыл глаза и поднял голову.
В три часа ночи это не могло быть ничем хорошим. Я быстро поднял трубку, стараясь говорить тихо, чтобы не беспокоить соседей.
— Уильям Стерлинг слушает.
— Стерлинг, это Риверс, — голос журналиста звучал напряженно, с нотками плохо скрываемого беспокойства. — Простите за поздний звонок, но это не могло ждать до утра.
— Что случилось?
— Кто-то вломился в мой кабинет в редакции. Все материалы по Continental Trust исчезли. Все мои записи, документы, свидетельские показания, все пропало.
Я моментально насторожился, сон как рукой сняло.
— Вы обратились в полицию?
Риверс горько усмехнулся на другом конце провода.
— Полиция составила стандартный отчет о взломе. Но вы же понимаете, что они ничего не найдут. Это не обычные воры, Стерлинг. Забрали только материалы по Continental Trust, проигнорировав даже мою пишущую машинку и радиоприемник.
— Где вы сейчас? — спросил я, мгновенно прокручивая в голове возможные последствия.
— В надежном месте. У знакомого редактора в Бруклине. Меняю места ночлега каждые сутки. За мной следят, Стерлинг. Вчера заметил одного и того же человека трижды за день. Профессионал, держится на расстоянии, но я достаточно долго работаю с такими историями, чтобы понимать, когда мне сели на хвост.
— А как же ваша статья?
— У меня остались копии основных материалов дома. И кое-что я всегда храню… в более надежном месте. — Он понизил голос. — Но главное не в этом. В своих изысканиях о Continental Trust я нашел связь с вашим отцом, но не с Харрисоном напрямую.
— Что вы имеете в виду?
— Похоже, Харрисон мог быть лишь исполнителем, действующим по чьему-то распоряжению. Или, возможно, его используют втемную. Документы указывают на некую фигуру выше. Кто-то из совета директоров Continental Trust. Но имя тщательно скрыто даже в конфиденциальных бумагах.
Я вспомнил подслушанный разговор в поместье Фуллертона. Форбс говорил, что «Харрисон все сделал правильно». Значит, Форбс мог быть тем самым человеком, отдавшим приказ?
— Нам нужно встретиться, — сказал я. — Но не завтра. Сейчас за мной тоже могут наблюдать. Давайте в понедельник, после работы. Я знаю безопасное место.
— Это слишком опасно, Стерлинг. Люди, с которыми мы имеем дело, не остановятся ни перед чем. Вспомните судьбу вашего отца. Вспомните Питерсона из «Consolidated Steel», который внезапно утонул во время рыбалки три года назад. И Карлсона, репортера из «Tribune», разбившегося на автомобиле, когда начал расследование о Continental Trust.