Оратор
Шрифт:
Соединение слов (149–163)
(149) Размещаться слова будут [111] или так, чтобы наиболее складно и притом благозвучно сочетались окончания одних с началом следующих; или так, чтобы самая форма и созвучие слов создавали своеобразную цельность; или, наконец, так, чтобы весь период заканчивался ритмично и складно.
Рассмотрим, что представляет собой этот первый прием, который, пожалуй, требует наибольшей тщательности. Он должен создавать как бы некое сложное построение, однако без усилия: старания могли бы здесь быть бесконечными и в то же время ребяческими. Так, у Луцилия [112] Сцевола тонко попрекает Альбуция:
111
Цицерон начинает новый раздел с наброска пропозиции: сперва будет идти речь о "сочетании слов" (о "складности" — § 149–151; отступление — § 152–161; о "благозвучии" — § 162–164), затем — о "цельности" колонов (§ 164–167) и о "ритмической законченности" периодов (§ 168–236).
112
Сатира Луцилия изображала, по-видимому, судебный процесс между эпикурейцем-эллинофилом Альбуцием и Кв. Муцием Сцеволой по возвращении последнего из Азии; в этих стихах (ст. 84–85 по Ф. Марксу) Сцевола попрекал Альбуция за изысканность его речи на суде.
…Как легко твои слова расположены! Словно
Плитки в полу мозаичном сплелись в змеистый рисунок.
(150) Выступать наружу эта мелочная обработка сооружения никоим образом не должна.
Впрочем, искушенная опытом
(151) Даже Феопомпа упрекали за то, что он слишком ревностно избегал зияющих звуков [113] , хотя и учитель его Исократ поступал так же. Но иначе делал Фукидид и сам Платон, писатель много славнейший, и притом не только в беседах — так называемых диалогах, где это делать приходилось нарочно, а и в речи к народу, в которой, по афинскому обычаю [114] , восхвалял перед собранием тех, кто пал в сражениях, и которая имела такой успех, что, как тебе известно, с тех пор произносится в этот день ежегодно. В ней не редкость стечение гласных, которого Демосфен почти повсюду избегает как погрешности.
113
В диалогах зияние не избегалось, чтобы сохранить видимость естественной разговорной речи. Обычай говорить во время войны ежегодные речи о павших был, по преданию, введен Солоном.
114
В этом жанре Платон написал "Менексена" (как противопоставление речи Лисия об афинянах, павших в Коринфскую войну); но ежегодное публичное чтение "Менексена", конечно, легендарно — разве что его мог читать сам Платон перед учениками. Некоторые исследователи усматривают здесь в цицероновском тексте интерполяцию.
(152) Но пусть об этом судят греки, а нам при всем желании невозможно разъединять гласные в таких стечениях [115] . Доказательство этому — известные речи Катона, при всей их неотделанности; доказательство этому — все поэты, кроме тех, которые то и дело допускают зияние, чтобы получился стих, как, например, у Невия [116] : "Vos, qui accolitis Histrum fluvium atque algidum…" [117] и там же: "Quam nunquam vobis Grai atque barbari…". [118] Зато у Энния [119] — лишь один раз: "Scipio invicte…", как и у нас самих [120] : "Hoc motu radiantis etesiae in vada ponti…". [121]
115
Цицерон хочет сказать, что в греческом языке при стыке гласных получается не всегда слияние, а иногда и зияние, и поэтому писатели избегают таких стыков; латинский же язык всегда дает слияние, и поэтому стык гласных допускается на письме, так как в речи он не слышится.
116
Цитаты из Невия: отр. траг. 61 (холодная — по-видимому, Фракия или Скифия) и 62 по Риббеку;
117
Живущие у Истра и холодную
[Усеявшие Скифию…]
118
Кого для вас ни греки и ни варвары…
119
Из Энния: "Сципион", отр. 3 по Фалену;
120
Из собственного перевода "Явлений", астрономической поэмы Арата;
Прим.: этесии — северо-восточные ветры, которые начинают дуть со вступлением Солнца в созвездие Льва.
121
С этим движением жар пассатов на зыби морские
[Хлынет…]
(153) Значит, наши соотечественники часто не терпят и того, что греки хвалят [122] . — Но к чему говорить о гласных? Ради легкости произношения часто слова сокращаются даже там, где нет стечения гласных; так, например, говорят: "multi-modis", "in vasargenteis", "palm-et crinibus", "tecti-fragis". А что может быть большей вольностью, чем сокращать человеческие имена, чтобы они звучали складнее? Как мы говорим вместо "duellum" — "bellum" и вместо "duis" — "bis", так Дуэллий [123] , разгромивший пунийцев в морском бою, получил имя Беллий [124] , хотя все его предки звались Дуэллиями. Часто слова сокращаются в угоду не обычаю, а слуху. Как твой предок Аксилла стал называться Ала [125] , если не благодаря выпадению громоздкой буквы? А изящная манера латинской речи исторгла эту букву даже из слов "maxilla" [126] , "taxillus", "vexillum", "pauxillus".
122
Что греки хвалят — именно прежде всего гомеровские зияния (о том, что при Гомере в них еще звучала дигамма, античные филологи не знали) и подражания им.
123
Имя Дуэллия, победителя карфагенян при Милах в 260 г. до н. э., чаще встречается в форме "Дуилий" (отсюда — "Вилий" у Полибия);
124
В известных нам источниках форма Беллий нигде не встречается.
125
Мать Брута Сервилия считала своим предком Гая Сервилия Агалу (Алу), начальника конницы в 439 г. до н. э., поборника сената против народных трибунов; имя это умбрийское, его сближение со словом axilla (ось) — ложная этимология.
126
Maxilla и т. л — уменьшительные формы от слов mala, talus, velum, paulus; Цицерон ошибочно считает их первоначальными.
(154) Кроме того, охотно соединяли слова при помощи слияния, например "sodes" вместо "si audes", "sis" вместо "si vis". А в одном слове "capsis" заключены целых три. Мы говорим "ain" вместо "aisne", "nequire" вместо "non quire" [127] , "malle" вместо "magis velle", "nolle" вместо "non velle" [128] , а иной раз и "dein" и "exin" вместо "deinde" и "exinde". И разве не чувствуется, почему мы говорим "cum filis", "cum" же "nobis" не говорим и вместо этого употребляем "nobiscum"? Ведь если бы говорилось иначе, стечение букв звучало бы слишком неприлично [129] , — как, например, и в настоящем случае, не поставь я между этими двумя словами частицу "же". Отсюда же произошло "mecum" и "tecum", а не "cum me" и "cum te": чтобы походило на "nobiscum" и "vobiscum".
127
см. прим. №128.
128
Из числа приводимых примеров в состав nequire и nolle входит не non, как думает Цицерон, а древнее отрицание ne.
129
Неприлично — в сочетании cum nobis ассимиляция
(155) И все-таки некоторые [130] порицают это, запоздало пытаясь исправлять нашу старину. Так, вместо "deum atque hominum fides" они говорят "deorum". Думается, что они не позаботились узнать, дозволяет ли это обычай? Так, даже названный нами поэт [131] , которому случалось делать и такие необычные стяжения, как "patris mei meum factum pudet" [132] вместо "meorum factorum" или "texitur, exitium examen rapit" вместо "exitiorum", не сказал в одном месте "liberum" (как мы обычно говорим "cupidos liberum" или "in liberum loco"), но выразился во вкусе этих господ: "Neque tuum umquam in gremium extollas liberorum ex te genus…" [133] и точно так же: "namque Aesculapi liberorum". А другой поэт [134] в "Хрисе", напротив, употребил не только обычную форму стяжения "Cives, antiqui amici maiorum meum", но и слишком жесткую: "Consilium socii, augurium atque extum interpretes!"; он же, далее: "postquam prodigium horriferum, portentum pavos" [135] , хотя такое стяжение не принято обычаем во всех именах среднего рода. Действительно, хотя у того же писателя и есть выражение "nihilne ad te iudicium armum accidit" [136] ,
130
Некоторые — аналогисты.
131
Названный поэт — Энний, "Александр", отр. 44 и 51 (по Риббеку), слова монолога Кассандры; затем "Феникс", отр. 363 и "Ахилл", отр. 318.
132
Отца и дел моих стыжусь…
133
И не примешь ты на лоно род рожденных тобой детей…
134
Другой поэт — Пакувий, отр. 80–82 и 34.Акций, отр. 655–656 (по Риббеку). Другие примеры заимствованы из судебных формул, где сила обычая особенно велика.
135
136
Ты не слыхал о распре за оружие?…
(156) я не сказал бы "armum iudicium" так же уверенно, как говорю, вслед за цензорскими списками, "centuria fabrum" или "procum" вместо "fabrorum" и "procorum"; и уж подавно не скажу "duorum virorum iudicium" или "trium virorum capitalium", или "decem virorum stlitibus iudicandis". Правда, Акций сказал: "Video sepulcra dua duorum corporum" [137] ; но он же сказал: "mulier una duum virum" [138] . Мне известно, которая форма правильна; тем не менее, в одних случаях я говорю, как позволяет обычай, безразлично "pro deum" или "pro deorum", а в других случаях непременно "trium virum", а не "virorum", и "sestertium, minimum" вместо "sestertiorum, nummorum", ибо здесь обычай не допускает колебаний.
137
Я видел две гробницы двух усопших…
138
Одна жена двоих мужей…
(157) И можно ли запрещать нам говорить "nosse, iudicasse" и требовать только "novisse, iudicavisse", словно мы и не знаем, что в этом случае полная форма будет правильнее, а сокращенная употребительнее [139] . Так, у Теренция [140] встречаются обе: "Eho tu, cognatum tuum non noras?" и далее: "Stilponem, inquam, noveras?" [141] "Sient" — полная форма, "sint" — сокращенная, употребительны же обе: например, там же: "Quam cara sint quae post carendo intellegunt, Quamque attinendi magni dominatus sient" [142] . Я не могу осудить и слов "scripsere alii rem" [143] : я чувствую, что "scripserunt" — правильнее, но охотно следую обычаю, более приятному для слуха. "Idem campus habet" [144] , сказал Энний, а в храмах пишут: "Idem probavit" [145] ; "isdem" [146] — более правильная форма (однако не "eisdem" — это слишком протяженно), но она плохо звучит — и вот обычай позволяет совершать погрешности в угоду благозвучию. Я охотнее сказал бы "posmeridiana, quadriga", чем "postmeridiana, quadriiuga", и "mehercule", чем "mehercules". "Non scire" уже кажется варварским, "nescire" звучит приятнее. Да и самое слово "meridies" почему бы не произносить "medidies"? Право, лишь потому, что это было бы неблагозвучно?
139
Краткие формы перфекта начинали вытеснять полные формы уже во время Цицерона и совершенно вытеснили их к эпохе империи.
140
Теренций, "Формион", 384 (с разночтением) и 390; следующей цитаты в "Формионе" нет — ошибка Цицерона, явившаяся, по-видимому, результатом небрежной выписки из грамматика.
141
— Двоюродного брата ты не знаешь?
— Стильпона, говорю, ты знаешь?
142
Утратив, зрят, сколь дорога утрата им,
И сколь была достойна обладания…
143
…описали иные предмет…
Scripsere… — Энний, "Анналы", отр. 213;
144
Isdem — отр. 477
145
Idem probavit — надпись магистрата, принимающего постройку.
146
В действительности isdem — не более правильная, а более древняя форма, а eisdem — орфографический вариант.
(158) Крайне неблагозвучна и приставка "af" [147] , которая уже теперь сохраняется только в приходо-расходных книгах, да и то не во всех, в разговорной же речи изменяется: так, мы говорим "amovit, abegit, abstulit", и даже не знаешь, что из этого правильнее: "a" или "ab" или "abs". Мало того, даже "abfugit" уже кажется некрасивым, и вместо "abfer" предпочитают говорить "aufer" — приставка, нигде, кроме этих двух слов, не встречающаяся. Были слова "noti, navi, nari", но когда пришлось к ним прибавить приставку "in", оказалось приятнее говорить "ignoti, ignavi, ignari", а не так, как требовала правильность [148] . Говорят "ex usu" и "e re publica", оттого что первое слово начиналось с гласной, а второе прозвучало бы шероховато, если бы мы перед ним не выбросили букву; то же самое и в словах "exegit, edixit". В словах "refecit, rettulit, reddidit" первая буква соединяемого слова изменяет приставку: то же самое в словах "subegit", "summovit", "sustulit".
147
В действительности af — форма не исконная, а или ассимилятивная, или диалектная.
148
Точно так же и g в словах ignoti и т. п. — не вставка для благозвучия, а след древних форм gnoti и т. п.