Орден Скорпионов
Шрифт:
Я сдерживаю тяжелый вздох, что готов вырваться из груди, тянусь за спину и вынимаю ножны, спрятанные меж ягодиц. Затем бросаю ему, и он ловко ловит их, неуловимо быстро – так, что невозможно заметить – он возвращает лезвие в карман жилета до пола.
Горловина его одеяния высоко поднята и застегнута под адамовым яблоком. Похоже, материал дорогой – он слегка поблескивает… или, может, это тусклый свет меня путает. Ряд пуговиц спускается от горловины до верха брюк, где длинный жилет разделяется спереди и по бокам, как будто это платье со вставками.
На любом другом человеке подобная одежда выглядела бы женственно, но на большом,
– Итак, – начинает он, – как бы мне ни хотелось раздеть тебя и посмотреть, как ты держишь этот кинжал своей тугой задницей, у нас есть более насущные дела. – В голосе его вновь звучат игривые нотки, но в глубине его ониксовых глаз я вижу тепло.
Мои соски напрягаются, мое тело реагирует на пульсирующую волну желания, которая внезапно заполнила пространство между нами. Я не чураюсь подобного интереса со стороны мужчин, но никогда мое тело так не реагировало на простую пошлую фразочку, и меня это выбивает из колеи.
Прищурившись, я изучаю «скелет» и пытаюсь взять себя в руки. Я пытаюсь придать лицу выражение спокойствия, расправляю плечи, ожидая, что сейчас он скажет, о каких таких неотложных делах шла речь. Все дела – не то чтобы у меня их было много – это охранник, которого я только что убила. Но, глядя на мое серьезное лицо, фейри, кажется, лишь больше развеселился.
– Откуда ты, Раба? – внезапно спрашивает он, и в его голосе сквозит странный интерес.
Меня смущает его вопрос. Мне приходится приложить усилия, чтобы не пялиться на тело Крита – такое чувство, что мое подсознание хочет напомнить «скелету», что есть более важные проблемы, чем выяснение моего происхождения. Я только что убила фейри. Какая разница, где я родилась?
– Кто твой отец? – продолжает он, и его черные глаза внимательно изучают мое лицо, как будто ответы на его вопросы скрыты в форме моего носа, щек и подбородка.
– Почему вы хотите это знать? – грубо отвечаю я, вместо того чтобы открыть ему мрачную правду о том, что я понятия не имею, кто я и кто мой отец.
– А Тиллео знает, что ты на такое способна? – парирует он, кивая подбородком в сторону тела Крита.
Я насмешливо смотрю на члена Ордена, напускная бравада помогает успокоиться и заглушить панику.
– Это то, чему он нас обучал, – усмехаюсь я.
«Скелет» смотрит на меня испытующе и машет рукой:
– Я не про убийство, я про хождение по теням.
Мой желудок одновременно проваливается вниз от ужаса и сжимается от возбуждения. Он знает, что это такое, а значит, может рассказать больше об этом. Есть ли что-то еще, что я могу делать, кроме пары трюков, которые я выучила по чистой случайности?
Я хочу спросить его об этом, вопрос вертится на кончике языка, но я останавливаю себя. Он может использовать это против меня. Как – не знаю, но может, иначе зачем еще ему это знать? Не похоже, что он и его товарищи по Ордену здесь, чтобы помочь мне. Они здесь, чтобы добывать информацию. Было бы глупо доверять этому незнакомцу хоть что-то настоящее, включая мое отчаянное любопытство.
– Я не знаю, о чем вы говорите, – стоически вру я, и его улыбка быстро превращается в оскал.
– Я не собираюсь играть с тобой в игры, Раба, – предупреждает он, выпрямляясь.
Одно это движение выглядит угрожающе, но я не желаю сдаваться.
– Я – раб клинка, – напоминаю я ему. – Мы не играем в игры. Мы должны подчиниться, или умрем. Мы убиваем или
Он делает шаг ко мне, но замирает – с лестницы доносится стук сапог. Его грозный взгляд скользит по мне – он словно раздумывает, помешают ли незваные гости на лестнице схватить меня. И мое сердце подпрыгивает от предвкушения, я вздрагиваю. И чувствую я, как ни странно, не страх. Это возбуждение, оно развязывает мне язык, когда нужно огрызнуться на этих «скорпионов» и не поддаваться на их провокации. Я была бессильна так долго и, как бы мне ни хотелось остаться в живых, стоит признать: мне понравилось вырывать свои честь и достоинство из лап властных ублюдков, которые воображают, что я не приду за их коррумпированными задницами и раздутым эго.
Я смотрю в сторону входа и размышляю, стоит ли мне спрятаться. К сожалению, в ближайшем подходящем темном углу стоит «скелет»… или стоял.
Я бросаю взгляд на то место, где только что был «скорпион» – но там нет ничего, кроме глухой темной стены. Я пытаюсь задействовать свои чувства, чтобы понять, замаскировался ли он или действительно исчез. Но, прежде чем я успеваю решить, что же он все-таки сделал, в поле моего зрения появляется пара сильных ног, обтянутых темно-синим шелком.
Лето спускается по оставшимся ступеням и проходит в подвал – и я чувствую, будто гора свалилась с плеч. В руках у него пустой графин, и, стоит нашим глазам встретиться, как его коньячный взгляд теплеет.
– Так вот, куда ты улизнула, – объявляет он, и в его глазах разгорается огонь.
Лето оглядывается на лестницу, а затем ставит графин на стол.
Прежде чем я успеваю понять, что он задумал, Лето быстро оказывается рядом. Его мозолистые руки обхватывают мое лицо, и он приникает губами к моим. Поцелуй неистовый, голодный, и я изучаю его закрытые глаза и приподнятую бровь, а затем отталкиваю его.
– Что ты делаешь? – Я задыхаюсь от волнения, взгляд мечется по теням на стене слева от входа. «Скорпион» все еще наблюдает за мной?
– Если Тиллео и его гости будут и дальше так веселиться, мы никогда не доберемся до крыши. – Лето наступает на меня, и наши тела соединяются в объятиях. – Но они пьяны и сейчас ничего не заметят. Я пользуюсь возможностью, – добавляет он, и его губы снова накрывают мои.
На этот раз он не дает мне времени передумать. Его язык толкается в мой рот, и поцелуй становится неожиданно глубоким. Между нами с Лето всегда было что-то особенное. Я бы не назвала это страстью или преданностью, скорее… Мы – уютный уголок в окружении кладбищ и пожарищ. Но то, как он целует меня сейчас, заставляет мой разум подкидывать мне неожиданные идеи.
Я поддаюсь, закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением губ Лето на моих губах. Мы не должны делать этого, не должны рисковать, но мне почему-то плевать. Наверное, я должна беспокоиться, но не могу. У меня больше нет будущего, а вот у Лето все еще есть шанс. Я не должна быть эгоисткой, красть его перспективы и возможности, но это то же самое, что дерзить Ордену Скорпионов и убить Крита. Это освобождает, а все, чего я когда-либо хотела, – это быть свободной.
Лето хватает меня за задницу, сжимает ее и стонет мне в рот, поднимает меня и кладет на стол. Я притягиваю его к себе, провожу ладонью по затылку, щетина на его бритой голове шершавая. Я раздвигаю бедра, предлагая его крепкому телу улечься в шелковое ложе.