Орден Вероятности

Выборнова Кристина

На всякий случай я осмотрела рот девушки – благо, свет хорошо падал со стороны панорамных окон – не увидела ничего, что могло ей мешать дышать, и, устроившись поудобнее, принялась за массаж сердца. Грудная клетка туго, с явным скрипом, подавалась вниз под моими руками, и, отсчитав нужные тридцать движений, я уже вся употела. Теперь два вдоха; зажав ей нос, я прижалась к липким от фруктового блеска губам и от души выдохнула. Грудь под моей рукой приподнялась, но пульса все не было. Что делать: я по новой взялась за массаж сердца.

Народ вокруг вел себя так, как это обычно и бывает: большая

часть застыла неподалеку и пялилась на меня тупыми взглядами, вторая девица с надутыми губами металась туда-сюда, спотыкаясь о лежаки, зачем-то перекладывала полотенца и что-то бормотала. В бассейн зашел и Серый Брат, но толку с него было чуть: он просто стоял рядом со мной, сжав руки и крепко зажмурившись. Покойников боится? С него станется. Ну и компашка…

– Скорую вызвал кто-нибудь? – рявкнула я на них всех. Мне ответом были пустые взгляды и перешептыванья.

– Вы вызывали?

– А вы?

– А я думала, что девушка позвонила…

– Так вызывайте! – заорала я уже на весь бассейн. Серый Брат разжмурился и,

потеряв равновесие, плюхнулся на ближайший лежак. Я наклонилась к девице, чтобы выдать ей очередную порцию воздуха, но тут она вдруг выдохнула сама, а потом скрипуче вдохнула. Тут уже облегченный вздох испустила я.

Дальше было дело техники: перевернуть на бок, укрыть полотенцем и ждать «Скорую» (которую, кстати, все-таки пришлось вызвать мне). Девица вяло приходила в себя, но явно не была способна на разговоры, так что я спросила у ее сестры-по-губам:

– Что случилось-то?

Та с трудом опустилась возле нас на пол и забормотала, без конца теребя волосы обломанными ногтями:

– Я выиграла машину… Я машину выиграла… «Мерседес». Мне позвонили. Я так обрадовалась… Нет, не думайте, не то что я не верила, я же заплатила, но все-таки… Я… ну… типа сказала «вау», а вот эта женщина повернулась ко мне и толкнула вот этого мальчика локтем. И вот этот мальчик, который яблоко ел, его выпустил. Оно покатилось к бассейну и толкнуло Айфон. А он на краю вот этой джакузи был, на зарядку поставленный, – она кивнула на что-то вроде неглубокой ямы в полу у бассейна, где вяло булькала зеленая водичка. – А Лена в это время как раз туда ложилась. Айфон упал, и она прямо как дернется – и тоже упала! Мы ее вытащили. Айфон утонул, вон лежит. Он без вотерпруфа был…

– Ясно, – только и сказала я, хотя ясно мне было лишь одно: девушку неудачно треснуло током от заряжающегося телефона, так бывает. Но остальная цепочка событий звучала так, будто мы попали в бредовый боевик, который любят смотреть мои племянники. Бабка за дедку, дедка за репку… Врут? А зачем? И не допросишь ведь, в моем-то положении. Все это вместе с выигранным непонятно как «Мерседесом» сбило меня с толку полностью, и я могла только молчать и следить, чтобы Лена дышала.

Скорая приехала минут через двадцать. Лена совсем ожила и повторяла ту же историю про яблоки и Айфон, до тех пор пока ее не унесли. Остальные, не будь дураками, за это время успели смыться, и мы с Серым Братом остались одни в пустом затоптанном бассейне.

– И чего ты тут расселся?! – вылила я на него свою досаду. – Хоть бы помог!

Серый Брат глянул на меня с какой-то смесью

священного ужаса и почтения и прошептал:

– Я ни умею как ты…

– Ну естественно, это и не требовалось. Но в скорую бы хоть позвонил! А то я одна надрываюсь, а ты стоишь, глаза закрыл и ничего не делаешь!

– Нэт, я делаль! – вдруг заголосил он, воздевая тощие руки к потолку – рукава балахона упали до локтей. – Если бы я ни делаль, было хужи! Ти не понимаишь!

– Так ты не объясняешь. И как это так: одна «Мерседес» выигрывает, а другая сразу чуть не умирает от каких-то странных совпадений? Что вообще случилось?

– Удача, – коротко ответил Серый Брат. – Толька наоборот. Сильна удача – сильна наоборот. Нильзя так трогать Сад. Ратибор дурак… А… Гаспадин Ратибор, – добавил он поспешно, вдруг спохватившись.

– Да уж, господин, – вздохнула я. – Протри левый борт, а я правый. Насвинячили тут, пока помирали.

Глава 6 Кому мы молимся

Недолго мы с Серым Братом шаркали облезлыми швабрами по полу бассейна: минут через десять стремглав прилетела помощница Ратибора Юлия – та самая уксусная дамочка – и залаяла на нас:

– Что вы тут делаете?! Выходите отсюда, быстро!

– Сейчас полиция приедет, да? – с надеждой пропищала я.

Юлия выкатила на меня белесые глаза, которые из-за худобы казались не менее вставными, чем ее огромные зубы:

– Какая полиция, сестра! Зачем нам здесь их низкие вибрации? С девушкой уже все нормально, обсуждать нечего, так что благодарим Мать-Вероятность и уходим, уходим, – на словах о благодарности она наддала нам с Серым Братом такого пинка с двух рук, что мы сами не поняли, как очутились в предбаннике. У меня за пазухой бешено закрутился мягкий недовольный шар. Я рассеянно засунула туда руку и вытащила крысу, которая тут же принялась умываться.

– Бойдем, сэстра, – тихо сказал Серый Брат и почесал себя меж лопаток – там, куда приложила свою тяжелую длань Юлия.

– Значит, полиции не будет? – уточнила я, когда мы вышли на улицу.

– Нэт. Полицая никогда ни ходит здэсь.

– То есть раньше случалось такое, как сегодня?

Серый Брат кивнул, нервно оглянувшись. Мое воображение сразу же нарисовало целый склад погибших граждан в холмах овощехранилищ, мимо которых мы как раз брели. Значит, Ратибор прикормил местную полицию, и прижать его будет куда труднее, чем я думала. Похоже, фокусы типа сегодняшнего выигрыша «Мерседеса» создали ему очень прочную «крышу».

– Ратибора тут вокруг все знают и любят? – озвучила я свою мысль нежным манером Ирочки Солнцевой.

– Очинь, – кратко ответил Серый Брат.

– Но ведь глава Ордена Вероятности, кажется, Навуходоносор?

– Да? – удивился он.

– Да, так в интернете написано! А ты разве его никогда не видел?

– Нэт, я видел. Я нэ знал, что он… галава.

На этом мы дошли до барака. Оттуда как раз высовывались наши разноцветные братья-сестры. Они приветственно замахали нам и затараторили, что «приходила Юлия и сказала, чтобы мы сегодня отдыхали, и все молитвы, кроме обязательной вечерней, отменяются».