«Ореховские» шутить не любят
Шрифт:
– Ну что, давай?
– Может, соседей в свидетели взять?
– Сами справимся. – Ивлев отошел на пару шагов и со всей силы ударил ногой в дверь.
Удар оказался очень сильным, но дверь удержалась, не вывалилась, как того ожидал капитан Ивлев.
– Ты смотри! – удивился Ивлев, приготовившись для следующего удара.
– Вот будет концерт, если там никого нет. Влетит нам от Махова, – запоздало предостерег старший лейтенант и встал рядом с Ивлевым. – Давай вместе. Одному тебе с этой деревяшкой не справиться.
– Постой.
– А вдруг мы сейчас выломаем дверь, а там собачка? И никого из людей, – сказал Квасов. Идти на прямое нарушение он не очень хотел. Но старшим был капитан Ивлев.
– Если мы будем соблюдать формальности, нам полдня придется потратить. А там, может, человеку наша помощь нужна. Ты со мной согласен?
Квасов ответил без явной охоты:
– Да я-то согласен. Только как на эти действия посмотрит начальство? – Рисковать Квасов не любил.
Ивлев знал это. Но сейчас отступать было поздно.
– Ладно. Можешь считать, что я отдал себе устный приказ. Вся ответственность ляжет на меня. Ты здесь ни при чем.
Они ударили разом, и дверь вывалилась в прихожую вместе с дверной коробкой. Тут уж услышали в одной из комнат звон разбивающегося стекла.
Ивлев первым очутился в прихожей, крикнул Квасову:
– Игорь, глянь там!
В несколько прыжков Квасов очутился в комнате, и сразу же оттуда донеслись звуки возни, похожей на драку.
Дверь в ванную была открыта. Выставив вперед руку с пистолетом, Ивлев осторожно вошел туда. В ванне, до краев наполненной водой, лежал человек со связанными руками и ногами. Из одежды на нем были только майка и трусы.
Человек лежал на спине, и из его рта выходили маленькие пузырьки – остатки воздуха из легких. Это показалось особенно неприятным.
Ивлев не выносил утопленников. Смотреть на человека в ванне не хотелось. «Все равно он уже мертвый», – подумал капитан и решил сделать единственное, что ему казалось возможным в этой ситуации, – спустить из ванны воду.
Он сунул руку в воду, открыл пробку и краем глаза заметил какую-то тень.
Что-то будто качнулось над ним. «Это не Квасов», – моментально мелькнула мысль, и инстинкт заставил рвануться в сторону.
И в этот момент о край ванны ударил топор, сбив до черноты эмаль. Еще секунда, и…
Ивлеву сделалось не по себе. Он даже не мог как следует разглядеть нападавшего. Видел только топор.
Тот опять взметнулся вверх.
Капитан всем телом резко подался вперед и свободной рукой перехватил топорище. Но совсем остановить удар он не смог, только лишь отвел топор в сторону. Но и этого оказалось достаточно. Широкое лезвие рубануло по настенной полке, на которой стояли какие-то пузырьки и тюбики. Ивлев даже не успел толком их разглядеть. Полка слетела на пол. Пузырьки разбились о кафель. Ивлев почувствовал под ногами что-то липкое. Понял, что это содержимое пузырьков, смешавшись в одну массу, растекается по полу ванной.
Он
Жесткий, безжалостный взгляд съедал капитана.
– Сизов! – Капитан попытался поднять руку с пистолетом, но человек схватился за его руку, направив ствол пистолета вниз.
От напряжения противник оскалился, так и казалось – еще чуть-чуть, и он вцепится капитану в горло.
В какой-то момент, поняв, что топор уже не пригодится, человек отпустил его и освободившейся рукой ударил капитана Ивлева в челюсть.
Все перед глазами Ивлева вспыхнуло огнем. Пол будто качнулся под ним, ушел в сторону.
Ивлев почувствовал, что падает. Но перед этим ощутил тупую боль и полный рот крови.
Капитан упал в ванну прямо на труп мужчины и выронил пистолет.
Все осложнялось тем, что в ванной комнате не было света. Видно, тот, кто напал на капитана, предусмотрительно разбил лампочку.
Входя в ванную, Ивлев повернул выключатель. Но свет не зажегся. И теперь капитан все видел настолько, насколько позволяла полоска света из прихожей через полуоткрытую дверь.
И этот полумрак чуть было не сыграл роковую роль. Все могло бы закончиться совсем плохо, если б этот человек опять схватился за топор. Но он вдруг одним прыжком выскочил из ванной в прихожую.
Ивлев только теперь вспомнил про лейтенанта Квасова, услышал в соседней комнате драку. Казалось, там все летело кувырком. Слышался грохот падающей мебели, звон бьющейся посуды. Еще успел подумать: «Кажется, Квасов разошелся».
Но, как оказалось, разошелся не старший лейтенант.
Весь мокрый с головы до ног, Ивлев выбежал из ванной и в прихожей столкнулся с Квасовым. Лицо у того было разбито в кровь.
– Он побежал туда! – крикнул Квасов и выскочил на лестницу.
Тот, за кем они гнались, уже был на площадке первого этажа – вот-вот выбежит на улицу.
– Гад, – прорычал Квасов, на ходу вытирая рукавом рубашки кровь с лица. – Мой в окно выпрыгнул. Надо хоть этого задержать. Стой! Стрелять буду! – крикнул старший лейтенант и выстрелил, почти не целясь.
Он не попал. Пуля вонзилась в кирпичную стену возле самых дверей, отрикошетила и, коротко взвизгнув, словно живое существо, испытавшее боль, затерялась в лестничном проеме.
Ивлев бежал позади Квасова и торопил его:
– Скорей, Игорь! – Когда увидел в руке лейтенанта пистолет, испугался, как бы в этой суматохе Квасов не застрелил преступника. – Стреляй по ногам!
Но убегавший благополучно выскочил в дверь. Чтобы помешать преследователям, сбросил со скамейки спящую старуху под ноги оперативникам и кинулся к «Вольво».
Ему понадобилось всего лишь несколько секунд, чтобы завести мотор.
Он ударил правым передним крылом квасовский «жигуленок», быстро развернулся на тротуаре и поехал прочь.