Орфан Кейн
Шрифт:
За спиной шумно вздохнул и зашевелился на полу Бауэр. Потянувшись, он пробубнил вполголоса:
— О, и ты уже здесь! Как, получилось у нас выбраться?
— Как видишь. — Кейн пожал плечами, не глядя на поднимающегося здоровяка. — правда, пришлось немного полетать.
— Я заметил! — Бауэр недовольно крякнул. — Нас разве что по стенам не размазало!
— Ойра рассказал. Я вам благодарен, особенно тебе. А еще ты бы очень пригодился, как стрелок, и будь тут вторая башня…
— Ничего, в следующий раз ты будешь девчонку караулить, а я покажу, как надо стрелять! — он хохотнул. —
Оставшись в медотсеке один на один с лежащей в беспамятстве тритонианкой, Кейн погрузился в мысли. За нападениями на оба корабля стояли далеко не пираты, это было ясно сразу. Слишком уж хорошее снаряжение, не уступающее армейскому, а то и лучше. Им были нужны результаты исследований, а значит, ученые на «Иранце» нашли что-то очень интересное, и это что-то сумела спасти Акамине. Те данные на модуле памяти. По мнению напавших, они стоят десятков жизней и того, чтобы по следу двинулась военная разведка. Хотя, какое «по следу». Тот фарс, свидетелями которого они стали на базе, наглядно показал, на чьей стороне оказалась армия, и оставалось надеяться, что не вся, а только командование этого отдельного гарнизона.
Кейн тяжело вздохнул, невидящим взглядом смотря на мониторы. Ему тоже страшно хотелось спать, но он держался, не давая себе поблажки. На корабле было всего пятеро человек, из которых один — старик, а вторая лежит без памяти в медотсеке. Кто-то должен быть начеку на всякий непредвиденный случай. Поднявшись, стрелок на слабеющих ногах направился к шкафам. Где-то здесь должна быть аптечка, а в ней — препараты для концентрации. Пару капсул сразу, еще одну разгрызть, чтобы содержимое всосалось еще во рту…
Бауэр появился на пороге, когда Кейн уже готовился принять тонизирующее. В два шага оказавшись рядом, он выхватил из его рук упаковку:
— Эй, Эй! Ты чего творишь?
— Иди, вам нужно отдохнуть… — Кейн вяло попытался отобрать препарат.
— Ты себя в зеркало видел? И не нужно! Захотел рядом с ней прилечь?
Бауэр оттеснил стрелка от шкафа, начал рыться в пачках сам, наконец, вытащил какую-то коробку. Взяв руку стрелка, здоровяк высыпал ему на ладонь несколько крошечных шариков.
— На, помогут уснуть! И вали уже отсюда, пака не свалился!
Кейн хотел поспорить, даже начал что-то про ответственность за команду, за стариков и детей, но запутался. Бауэр мягко, но настойчиво выпроводил его из медотсека, довел до ближайшей каюты и втолкнул внутрь.
— Все! Спать! Я пригляжу!
Оставшись один, Кейн долго смотрел на ладонь, потом закинул шарики в рот и опустился на койку, не раздеваясь. Сил хватило только на то, чтобы скинуть ботинки. Усталость навалилась с удвоенной силой, от таблеток по телу разливалось тепло и спокойствие. Он закрыл глаза, заверив себя, что просто полежит минут десять, даст отдых глазам, а потом снова поднимется. У него еще столько дел, которые требуют немедленного решения…
Кейн сам не заметил, как уснул. Сон был тяжелый, его все время кто-то преследовал, а маленькая бледная тритонианка, от чего-то помещающаяся в коробке из-под тонизирующего, все время норовила выпасть, от чего ему приходилось следить еще и за этим, а Бауэр
Проснулся он от звонка по внутренней связи. Потянулся, чувствуя себя отдохнувшим и ответил:
— Слушаю.
— Проснулся? — раздался голос Рихтера, — Отлично, давай тогда ко мне, будем думать, что дальше делать.
— Иду.
Кейн поднялся, взглянул на часы. Ему удалось поспать без малого пять часов, огромная роскошь в их положении. Забравшись в ботинки, он разгладил лицо перед зеркалом и отправился к Рихтеру. Старик был один. Сидя за пультом, он изучал трехмерную карту звездной системы.
— Остальные где? — спросил Кейн, опускаясь в кресло рядом с Йоганом.
— На постах. Тот, худой, в медотсеке, караулитдевчонку. Здоровяк у пушки, мало ли что.
— Хорошо. — Стрелок кивнул. — Так куда нас занесло?
Старик отдалил карту, открывая вид на галактику в целом.
— Далековато от населенных миров. Но мы такую и искали, верно? Чтобы никаких военных и прочего счастья. Так что даже не думай теперь возмущаться!
— И в мыслях не было. Нам бы отсидеться где-то, пока девчонку не починим. Есть что-то подходящее?
— Да, у самой звезды почти. Планетка мрачноватая, конечно, но нам на ней не рай строить, так что…
Старик вернул изображение звездной системы, приблизил, выводя крупно планету. Кейн посмотрел на параметры: кислород, притяжение, средние температуры — все в пределах нормы. Даже странно, что такой лакомый кусок еще не был заселен. Хотя, до него еще наверняка не успели добраться, учитывая количество червоточин и вариантов выхода из них.
— Вполне подходящая. — Стрелок кивнул. — Когда отправимся?
— Уже летим! — старик отмахнулся. — Тебя пока дождешься… Все приходится самому! Эх, нужно было на пенсию выходить…
Кейн откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Странно, но в этом корабле он впервые за долгое время почувствовал себя как дома, спокойно и уверенно.
5-2
Пространство-время вещь загадочная. Те же червоточины для человека, не занимавшегося ими углубленно, оставались загадкой. Нечто вроде чуда, непонятно, как работающего, но исправно выполняющего свои обязанности.
Червоточина — всего лишь дыра в трехмерном пространстве, не имеющая массы, как не имеет ее отверстие в стене. Особого интереса ей добавлял тот факт, что червоточина на всю галактику была одна. Это было контринтуитивно, ведь очевидно же, что их много, сотни, если не тысячи! И у каждой звездной системы — своя!
В школе, объясняя этот мнимый парадокс, перед учениками проводили простую визуализацию. Смотрите, — говорил учитель, — упростим наш мир на одно измерение. Возьмем кусок материи и сложим его в несколько раз. Затем пробьем получившуюся стопку по центру, чтобы у нас получилась дыра. Посмотрите, она одна и проходит сквозь всю толщу. Теперь смотрите! — с этими словами учитель разворачивал материю, показывая результат: все полотно оказывалось щедро усеяно отверстиями.