Орхидея в мотоциклетном шлеме (сборник)
Шрифт:
…И ушел, переваливаясь.
Клоун малолетний.
…Ух, как мы ржали.
До слез.
До тихих, шёпотом, причитаний и всхлипываний.
Над собственной романтической придурью.
Над всеми этими «весенними токами», над всеми вместе взятыми «силами земли и воды».
А потом позвонили женам и сообщили, что заказали столик на четверых в отличном итальянском ресторане.
Возражения насчет «неготовности», неожиданно и спонтанно возникшей мигрени и Великого
Напрочь.
А что?!
Можем себе позволить.
Хотя и на скамейке в парке – тоже, наверное, хорошо.
Это – исключительно вопрос времени, мне почему-то так кажется.
Времени года или времени жизни.
Какая, в принципе, разница.
Где-то так…
Превышение полномочий
…Мене, мене, текел, упарсин…
Мы только-только меню раскрыли и начали неторопливо изучать, когда он позвонил.
– Привет, – говорит, – Димка. Чем занимаешься?
Я, как всегда, растерялся.
– Да вот, – отвечаю. – Поужинать зашли. С женой. Есть тут на Пресне один симпатичный японский ресторанчик…
– О, – радуется, – клево. Я его знаю, он на перекрестке с Грузинской вроде. Сейчас подъеду, а то давно не виделись.
И вешает трубку, скотина.
Машка, глядя, с каким отвращением я откладываю ни в чем не повинную трубку мобильника, вздыхает.
– Пашка звонил, да?
– Угу, – морщусь. – Сейчас приедет, скотина жизнерадостная…
Жена откладывает меню и достает из пачки сигарету. Долго и старательно прикуривает.
– Пропал вечер, – констатирует. – А так хорошо начинался. Отболтаться никак нельзя было?
– А то, – жму плечами, – ты его не знаешь.
Она опять вздыхает.
Глубоко, по-мужски, затягивается и старательно смотрит в окно, на проезжающие там под светлым летним дождем чистенькие, умытые машинки.
А что тут еще говорить-то?!
И не то, чтобы мы его не любили.
Мы его, как раз, очень даже любим.
Просто – достал…
А вот, кстати, и он.
Стоит у двери, переминается, обегает зал большими близорукими глазами…
Нас ищет.
И почему он только очки не носит?
Не идут, что ли?
Так можно оправу подобрать соответствующую.
Или линзы в конце-концов купить.
Контактные.
– Да ты не переживай, – говорю жене. – Сейчас поужинаем по-быстрому и свалим отсюда впереди собственного визга…
– Я, – вздыхает, – в принципе, не для этого сюда шла, конечно. По-быстрому перекусить и дома можно. А мне хотелось в кои-то
Жму плечами.
Я мужик, мне и отдуваться, чего уж там.
В этот момент он нас как раз и замечает.
Наконец-то, думаю.
Раньше сядешь, раньше выйдешь, что называется…
А он радостно машет руками, радостно улыбаясь, целует Машку в подставленную щечку, дарит приличных размеров букетик ненавистных ей красных гвоздик, жмет мне руку большой потной ладонью.
– Привет, – улыбается, – мои дорогие. Давно вас не видел, даже не узнал ни фига. Выглядите просто отлично, прям, как мальчик с девочкой, лет на двадцать – двадцать пять каждый. И не скажешь, что людям уже давненько по сороковнику…
Машка стремительно скучнеет.
А мне очень хочется дать хороший хук правой прямо по этой тупой жизнерадостной физиономии.
Он что, не понимает, что самый верный способ испортить настроение красивой зрелой бабе – это сказать ей о ее, скажем так, отнюдь не пятнадцатилетнем возрасте?!
Ну, можно еще – о целлюлите.
Хотя тут с моей женой не пройдет, ей, с ее образом жизни, эта фигня вообще ни разу не угрожает.
Скорее – не дай Бог, конечно, – в психушку куда загремит, со своими непрерывными путешествиями, стрессами и автомобилями.
Ага.
Да и нет Машке сорока еще, слава Богу.
Это я рубеж перевалил, она помоложе будет…
Еле сдерживаюсь, короче.
Это Паша, говорю себе.
Этого кретина бить нельзя.
Он хороший.
А то, что странный, – так кто из нас без странностей-то?!
Аккуратно отхлебываю пиво, глажу жену под столом по ладони.
Она ее чуть сжимает.
Чтобы, похоже, не расплакаться.
Паша тем временем внимательно изучает положенное Машкой на стол и немедленно приватизированное этим жизнерадостным придурком меню, подзывает официантку, делает заказ.
– И побыстрее! – командует. – А то жрать хочется, просто сил никаких нет! Лучше – бегом, а то я тут вам такое устрою…
Официантка убегает, мы с женой смотрим на него в непритворном изумлении.
– Паш, – говорю, – а тебе, чисто так, случайно, не приходило в голову, что ты не один за столом сидишь?! И остальные еще тоже не ужинали?!
– А вы что, – изумляется, – еще не заказывали, что ли?
Смеется, поправляет ладонью пышную гриву роскошных темно-пепельных волос: