Орк-полукровка 1. Тени прошлого

Болт Андрей

– А ну стоя-я-ять! – узкий проулок огласился бешеным рёвом лужёной глотки десятника. – Стоять, именем короля!!!

Естественно, никто из друзей и не подумал остановиться. Бегущая последней Светлика выпучила глаза и, набрав скорость, вырвалась вперёд. В панике она даже забыла о том, что может применить магию для их защиты. Пришлось Эрику ей напомнить.

– Не могууу!.. – диким голосом взвыла колдунья. – Я потратила всю энергию!.. Надо ждать, пока восстановится!!

Перехватив скептический взгляд Изгоя (ещё бы ему не удивляться – будущий выпускник тратит всю силу всего лишь после

двух заклятий), она виновато пояснила, задыхаясь на бегу:

– Днём… был… экзамен…

И они продолжали из последних сил нестись по улице, расталкивая не успевших убраться с пути прохожих.

«Надо ж было так влипнуть…» - лихорадочно подумал Эрик, изо всех сил работая ногами.

Пробегая мимо лотка с фруктами, Изгой опрокинул его под ноги преследователям. Надолго это их не задержало, но выигранное время позволило беглецам затеряться в переулках. Пробежав насквозь какой-то трактир, они выскочили на соседнюю улицу и перешли на шаг, чтобы не привлекать к себе внимания прохожих. А, миновав ещё несколько кварталов, друзья снова оказались в Приграничье.

– Всё, больше не могу… – выдохнула Светлика и по стенке сползла на мостовую, даже не обратив внимания на то, что по соседству возвышается источающая невыносимый смрад куча пищевых отходов.

Дидра плюхнулась на землю рядом с сестрой. Изгойка тяжело дышала, но в целом выглядела куда лучше сестры – на колдунью было жалко смотреть, так неуместно она выглядела в этом своём белом балахоне посреди узкого, кривого, замусоренного переулка.

– Совсем плохо? – сочувственно спросил Эрик у закрывшей глаза колдуньи, но ответа не получил. То ли Светлика не поняла, что он обращается к ней, то ли просто не пожелала отвечать.

– Надо идти дальше, – несмотря на причиняющую страдания рану, Эль не позволял себе проявлять слабость. Эльф был собран и подчёркнуто спокоен, но Эрик видел, что побратим едва держится на ногах.

– Куда? – безнадёжно спросил Изгой.

Беглецам нужно было выбираться из Лагарика, но с раненым эльфом и обессилевшей колдуньей это едва ли было возможно.

«Нам нужно место, чтобы перевести дух. Хотя бы день или два. Но куда идти? Можно рискнуть и вернуться к Ориксу. Нет, сейчас до его крепости не добраться. В Приграничье нас не выследить даже сраным эльфийским охотникам. Но эльфы – твари упорные. Всю жизнь мы тут прятаться не можем, а как только выберемся из Приграничья, они рано или поздно отыщут наш след».

– Кажется, Свен-Мясник остался нам должен услугу, а, Эрик? – негромко напомнил Эль и кинул на побратима многозначительный взгляд.

Изгой мгновенно понял, что тот хотел сказать. Свен был номинальным главой гильдии убийц и, хотя на самом деле всеми её делами заправлял Орикс, Мясник тоже имел в гильдии немалый вес. И он был им должен.

Губы Эрика медленно расплылись в улыбке, когда он подумал о том, при каких обстоятельствах они с побратимом познакомились с Бешеным Свеном-Мясником.

Это произошло около года назад. Стоял дивный весенний вечер. Начало месяца Быка было единственным временем года, когда в Приграничье переставало вонять мусором и нечистотами, и воздух наполнялся сладким, пьянящим ароматом распускающихся каршарисов. Их

огромные, белые цветы были повсюду – они торчали из трещин между потрескавшимися булыжниками мостовой, бледными призраками сияли в сточных канавах, заполняли собой уцелевшие грядки, на корню душа всю прочую растительность. Но не проходило и месяца, как сорняки вяли, оставляя после себя зловонные, гниющие кучи удобрений. В Центральном районе садовники следили за клумбами, тщательно выпалывая эти удивительные сорняки при первых признаках их появления, зато в Приграничье для каршарисов была благодать.

– Тщхи! Ты уверен, что это тот дом? – поправляя надетую на лицо повязку, спросил Эль, возясь в высоких зарослях каршариса.

– Уверен, уверен, – пробурчал Эрик, подвигаясь и давая побратиму место рядом с собой. – По-крайней мере, так сказал Орикс.

Орк поручил им последить за одним домом, а, точнее, за его обитателями.

Дом был большим и добротным, в два этажа, с широкими стеклянными окнами, и единственным его недостатком было лишь то, что он находился в Приграничном районе. Здесь жила популярная в кабаках особого рода певичка, а платил за дом её текущий хахаль – главарь одной из многочисленных местных банд.

Затаившись в густых, источавших пьянящий аромат зарослях каршарисов, росших напротив дома, друзья стали ждать. Очень долго ничего не происходило, но, когда на небе взошла Ио, заливая кривые улочки Приграничья своим мёртвенным жёлто-зелёным сиянием, к дому певички подкатила простая чёрная карета. Из неё вышел закутанный в плащ человек. Он воровато огляделся по сторонам и нырнул в приоткрывшуюся дверь. Наёмный экипаж укатил прочь.

Все окна в доме, за исключением одного, были тёмными, и Эрику с Элем не составило никакого труда догадаться, где происходит свидание, но плотно задёрнутые шторы не позволяли ничего разглядеть.

Время шло.

– Я думаю, мы без толку тут лежим… – наконец, не выдержав, недовольно пробурчал Эль, в десятый раз за последнюю минуту чеша под повязкой нос.

У эльфа была аллергия на пыльцу каршарисов, но другого места для наблюдения, увы, не нашлось.

– Если это её постоянный трахарь – то да. Но что-то больно скромная была каре… – начал, было, говорить Изгой и осёкся на полуслове: к центральному входу в дом подкатила большая, варварски роскошная карета.

Из неё, заботливо поддерживаемый под руки двумя приспешниками, неловко выбрался пьяный хозяин дома. Раскачиваясь и неразборчиво голося какую-то песню, он взобрался на крыльцо и принялся колотить в парадную дверь, оря во все горло:

– Открывай!! Клементина!! Открывай, ноги раздвигай!! – и зашёлся пьяным смехом.

Эрик с Элем переглянулись и затаили дыхание. На первом этаже зажёгся свет, и через мгновение дверь хозяину отворила служанка.

А на втором этаже началась паника. Сквозь шторы Изгой видел, как по комнате испуганно носились два силуэта. Они то исчезали из поля зрения, то появлялись вновь. А потом окно распахнулось, и фигуристая голая баба свесила из него верёвку из связанных между собой простыней. Ещё через секунду в жёлтом прямоугольнике обрисовалась закутанная в плащ объёмистая фигура давешнего посетителя.