Орли, сын Орлика
Шрифт:
Григорий пока что понимал только одно: все возможно в этом непостижимо-загадочном городе – Париже…
Все возможно.
Глава 4. Предательство капитана Хага
Конец марта 1759 г. от Р. Х.,
Франкфурт-на-Майне, ул. Олений Брод,
ставка военного губернатора французов графа
Теа де Тораса де Прованса
– А не кажется ли вам,
По всему было видно, что принц Лотарингский не слишком доволен решением маршала лагеря Орли… хоть и не отваживается сказать это прямо и откровенно. Вести в расположение своего корпуса немецкого «гостя»?! В самом деле, к чему лишние слова! Пусть в этом доме расположился французский военный губернатор, но все же мальчишка был и остается внуком бургомистра оккупированного Франкфурта… К тому же, относительно недавно сам генерал Орли предостерегал всех членов штаба от проявлений слишком большого доверия к немцам, а теперь почему-то не желает понимать всю неуместность своего поступка…
И меру собственной безответственности!
– Оставьте, ваше высочество, – улыбнулся граф. – Мы ни в коем случае не будем осматривать ни всю нашу армию, ни весь мой корпус, ни даже весь полк «синих шведов».
– Но ведь…
– Мальчуган всего лишь посмотрит на запорожскую сотню. Так сказать, на мою личную маленькую конную гвардию, не более. Это все равно что продемонстрировать гостю своих лакеев – если гостю нравятся цвета их ливрей.
– Ваше сравнение не вполне уместно, граф.
– Совсем нет, ваше высочество, совсем нет. Помните, как после нашего появления Франкфурт переполнился слухами, что якобы во Франции не хватает воинов, если они наняли на службу бешеных турецких янычар?
– Разумеется, помню!
– И что отныне янычары начнут охотиться на несчастных немецких младенцев и ради развлечения станут есть их живьем? [12]
– Ну, предположим… И что из того?
– Это все произошло из-за моих запорожцев – ведь здешние жители их никогда не видели, потому легко спутали запорожскую одежду с турецкой.
12
После упомянутой в следующей главе битвы при Бергене (произошла 12-го, по другим источникам – 13 апреля 1759 года) немецкие газеты действительно писали о «5000 всадниках турецкой конницы», решительная атака которых смяла боевые порядки войска Фердинанда Брауншвейгского. Атаку поддержали «синие шведы». На самом же деле турецких подразделений в составе армии маршала де Брольи не было, а пятитысячный отряд конницы был только сотней запорожцев. Как и «синими шведами», ими командовал маршал лагеря Григор Орли де Лазиски.
– Предположим, граф. Предположим, все это так и есть – и что с того?
– Не следует предполагать, ваше высочество. В таких случаях можно говорить с абсолютной уверенностью, что…
– И все равно не понимаю, к чему вы клоните.
– Только лишь к тому, что лучше иметь под боком нейтрально настроенных франкфуртцев, чем скрытых врагов. На зимних
– Сейчас, когда наступает время начинать весеннюю кампанию?
– Да, ваше высочество.
– Так вы думаете, граф…
Де Лазиски кивнул с самым серьезным видом:
– С точки зрения оккупированных, нынче время не нос от мороза прятать, а неприятный сюрприз нам готовить.
– Что конкретно вам известно и от кого? – сразу встрепенулся принц Лотарингский… как вдруг покосился на дверь, за которой под надзором Кароля ожидал юный Иоганн Вольфганг, и произнес: – А-а-а, понимаю, понимаю… Разумно, граф, очень разумно!
– Если ваше высочество считают, что моим источником информации является сын советника юстиции Гёте…
– В самом деле, кто же заподозрит ребенка? – удовлетворенно улыбнулся принц. – Вы, граф, как всегда непревзойденны.
– Все совсем не так, – улыбнулся де Лазиски. – Это было бы слишком просто. К тому же, он недостаточно информирован о том, что может нас заинтересовать. Хотя сама идея использовать его…
– Итак, я все же прав?! – обрадовался принц.
– Я, ваше высочество, и в самом деле включил в наши планы юного Иоганна Вольфганга, но совсем не в этом качестве.
– То есть?
– Лучше передать через мальчика удобную нам информацию, чем делать его нашим информатором.
– Что-о-о?! – Принц Лотарингский был поражен до глубины души. – О чем это вы, любезный граф? Какие еще сведения собираетесь передавать нашим врагам?..
– Это не совсем сведения, ваше высочество.
– Что же тогда?
– Вообразите, что, разговаривая с такими же франкфуртскими ребятишками, наш юный Иоганн Вольфганг расскажет, что турецкие янычары – это на самом деле никакие не людоеды-дикари с таинственного Востока, а благородные рыцари.
– Ну так и что?
– Юные друзья Иоганна Вольфганга расскажут об этом другим детям, а также своим родителям, те, в свою очередь…
– А-а-а, понимаю, вот теперь понимаю!
– Это лишь одно направление работы с местным населением, ваше высочество. С согласия маршала де Брольи, от начала нашего зимнего квартирования я делаю также многое другое, чтобы улучшить отношение франкфуртцев к французскому войску, сделать его хотя бы нейтральным. А теперь собираюсь познакомить юного Иоганна Вольфганга с запорожцами. Согласитесь, накануне весенней кампании это нам отнюдь не помешает…
Некоторое время собеседники молчали. Принц Лотарингский задумчиво тер подбородок, де Лазиски спокойно смотрел на него.
– Ну что же, граф… – заговорил первым принц.
– Да, ваше высочество?
– Вынужден согласиться, вы таки правы! А в самом деле, почему бы мальчику не пообщаться с вашими конными гвардейцами? Замечательная идея.
– Благодарю, ваше высочество!
– Хорошо, граф, можете идти.
Де Лазиски поклонился и вышел прочь. Принц Лотарингский подошел к окну, уперся руками в оконную раму. Через минуту на дворе появился де Лазиски, немного позади него шли внук франкфуртского губернатора Иоганн Вольфганг Гёте и графский телохранитель Кароль.