Ормедея. Тайна одной женщины
Шрифт:
– Не вовремя я профессора нашел, – виновато отхлебнул кофе Гия из кружки товарища. – Думал: загорится, увлечется… Э-э! Обедал: из-за диабета по графику ест. Иногда прямо на лекции жует, это для него святое.
– Совсем ничего не узнал? – не теряла надежды Мари.
– Я же говорю, кивнул так равнодушно, мол, положи на стол, потом посмотрю.
– Даже не взглянул?
– Нет. Не в духе был, может, здоровье подводит, может, проблемы… В таком возрасте и раздражительность – частый гость, без причины накатывает.
На этих словах дверь распахнулась, как
– Гергедава, немедленно отвечайте, откуда это?! – тряс он бумагами. – Я должен знать!
Гия, прежде не видевший профессора таким, растерялся и мялся. А тот все распалялся:
– Не молчите, заклинаю! Откуда они у вас?! И где кувшин, с которого вы их срисовали!
Гия потрясенно молчал, а Дато метнул в него острый взгляд, как бы говоря: «Неужели проболтался? Я же просил молчать!» Тот понял немой укор и помотал головой, мол, тайну не выдал. Исступленный старик, не получив ответа, подскочил к Гие и зло шипел в лицо:
– Где кувшин, я спрашиваю, где?! – буйным блеском горели его глаза. Казалось, он стал выше, значительнее себя прежнего, точно внутри него пробудилась могучая сила, готовая смести все на своем пути.
Дато подумал, что он явно не управляет собой.
– Простите, уважаемый, это я Гию попросил об услуге, – кинулся он на выручку другу.
Казалось, эти слова несколько отрезвили профессора. Он вздрогнул, будто осознав, что рядом, оказывается, кто-то есть. На глазах друзей произошла дивная метаморфоза: старик скукожился, как если бы из него выпустили воздух; потух наделявший его чертами юности внутренний пожар, он стал бледным и безжизненным. Его лицо приняло такой вид, точно он смотрит на мир откуда-то из самого далекого угла души, как испуганный зверь из норы. Он вынул платок, отер лоб и губы и заговорил слабым голосом:
– Простите мой пыл, молодые люди, но речь идет о важном, бесценном предмете. Не для меня, для Грузии. Эта находка… Она затмит все! Если, конечно, я не ошибаюсь…
– Что привело вас в такое волнение, профессор? – спросил Дато.
– Да, что вы увидели в надписях? – пискнул Гия.
Профессор посмотрел на смятые бумажки, которые буквально душил в кулаках.
– Вы позволите? – сел он на свободный стул. Трое друзей также вернулись на места. Он разгладил морщинистыми руками кальки и уставился на них, словно видел впервые.
– Понимаете, дело даже не в надписях, в них как раз ничего особенного. Рисунок – вот в чем суть. Это единственное изображение на кувшине или были еще?
– Почему вы решили, что это кувшин? – спросил Дато.
– Гия рассказал, да? – не удержалась Мари.
– Ничего я не рассказывал, – буркнул тот в ответ.
– Все
– Мы тоже удивились… – начала было Мари, но Дато стукнул ее под столом.
– …И когда Гия, – он почти ласково потрепал его по кисти, – когда он принес рисунки… Я как без головы остался! Помчался следом с прытью, какой и в юности себе не позволял.
– Так вот как вы здесь оказались, – ответил себе на мучавший его вопрос Гия.
– Простите, профессор, но что же он означает? – спросила Мари.
– Тут нужна композиция целиком, так сказать, нельзя рвать смысловую нить вещи с ее контекстом. Ведь был контекст, да? Было что-то еще? – вопрошающе смотрел он на Дато.
Старик явно снова испытывал прилив неких сил.
– Вроде было что-то, сейчас не упомню… – уклончиво ответил Дато.
– То есть как?! Снова обман?! – взвился профессор, но спохватился. – Просто я не могу понять, как вы не помните деталей столь необычайного квеври…
– Так я и видел-то его всего мельком…
– В каком смысле? У вас его нет?
– Нет. И не было.
– Как это понимать? Гергедава! Как это понимать?! – почему-то напустился он на Гию.
– Очень просто, – ответил Дато. – Я на Сухом мосту [33] этот кувшин и встретил. Понравился мне один старик. Заговорили. Вот я и подумал помочь.
33
Сухой мост – мост с блошиным рынком в центре Тбилиси.
– С чем помочь? – уставился на него профессор.
– Отнесу, говорю, в университет, пусть расшифруют надпись, может, цена прыгнет.
– А женщину с борджгали зачем срисовали?
– Так тоже удивился, никогда такую не видел.
Возникла пауза. Старик барабанил пальцами по столу. Затем заговорил раздраженно:
– Я вам откровенно скажу, что, если вы меня обманываете, будут последствия. Вы тоже в нашем университете? Гергедава, вы его откуда знаете? Наш студент?
– Друг детства, – не стал врать Гия.
– А в университете я не учусь, – обманул Дато.
– Смотрите, я наведу справки, я обращусь куда следует… – выговаривал профессор. Он поднялся, оперся руками на стул: – Как мне найти вашего близкого на Сухом мосту?
– Какой он мне близкий, я же сказал: парой слов перекинулись. Думаю, там сидит.
– Не вздумайте лгать, юноша, – потянулся он к бумагам, – это будет иметь последствия.
– Подождите, зачем они вам? – подался вперед Дато.
– Не ваше дело, – враждебно ответил старик. – Отдам хозяину на Сухом мосту. С вами, Гергедава, я не прощаюсь, – добавил он и двинулся к выходу. Когда от профессора осталась лишь невидимая, но осязаемая напряженность в воздухе, Дато насилу улыбнулся: