Оружие Танита
Шрифт:
– Гаунт!
– Лорд-генерал.
Ван Войтц пожал его руку.
– Чертовски хорошая работа, солдат.
– Спасибо, сэр. Но это был не я. У меня есть список с представлениями.
– Все они будут одобрены, Гаунт. Помяните мои слова. Чертовски хорошая работа.
Ван Войтц оглянулся вокруг, будто никогда прежде не видел ангарную палубу.
– Сиренхольм, Сиренхольм, а? Это шаг вперёд.
– Шаг назад для урдешцев, со всем уважением.
– Ах, точно. Я поругаюсь с Жайтом,
– Мы сделали то, что могли, лорд.
– Ты оказал Гвардии честь, комиссар-полковник.
– Спасибо, сэр.
– Ты точно перехитрил всех, не так ли?
– Сэр?
– Ты и твои спецы по скрытности. Он точно всех перехитрил, не так ли, Байота?
– С него, похоже, хватит, лорд-генерал, - мягко ответил Байота.
– Ты заставил нас переосмыслить многое, Гаунт. Радикально переосмыслить. Уранберг ждёт, Гаунт, и ваша работа здесь побудила нас произвести поспешную переоценку политики ведения боя. Не так ли, Байота?
– Так, лорд-генерал.
– Так точно. Что вы думаете об этом, Гаунт?
Ибрам Гаунт не совсем знал, что именно думать.
Онти Флайт считала себя верной имперской гражданкой и воспитала трёх своих детей в том же духе. Когда архивраг пришёл в Сиренхольм и захватил его столь стремительно, ей казалось, будто обрушились небеса. Её муж, фабричный рабочий, был убит Пактом в начале вторжения. Онти, её дети и её соседи были выгнаны из жилищ монстрами в масках и брошены в лагеря в глубинах третичного купола.
Это был ад. Предельно скудные порции еды и воды, никакой санитарии. Это место провоняло, как выгребная яма к концу первого дня.
Через три дня там царили болезни, грязь и зловоние, столь сильное, что она более его не чувствовала.
Теперь, когда Имперская Гвардия препроводила их обратно в жилища, Онти смогла ощутить вонь, въевшуюся в её одежду и волосы. Онти знала, что в квартальной душевой будут очереди, и прачечная будет забита до отказа, но она хотела отмыть детей и переодеться. Это значило, что придется воспользоваться кадкой в пристройке и делать все очень быстро.
Милый молодой гвардеец в чёрном по имени Каффран препроводил её и детей обратно в их жилище. Онти всю дорогу извинялась за их запах. Паренёк, Каффран, был так вежлив и добр.
Только когда она осталась дома, в маленькой комнатке её жилища на террасе, только тогда она заплакала. Онти поняла, как сильно тосковала по мужу, и ей не давали покоя мысли о том, что, несомненно, сотворил над ним архивраг.
Её дети носились вокруг. Она хотела утихомирить их. Онти была вне себя. Милый солдат – Каффран – взглянул на неё с улицы, кишевшей людьми, возвращавшимися домой под
– Вам что-нибудь нужно?
– Всего лишь статного мужа, - вымученно пошутила Онти, стараясь не плакать.
– Простите, - сказал милый солдат. – Я замолвлю словечко.
Онти обхватила голову руками, когда он ушёл, и зарыдала над комнатным столом.
Её старший сын, Бэгги, прибежал сообщить, что кадка почти заполнилась. Он засыпал туда отборные мыльные кристаллы, и все дети согласились, чтобы их мама приняла ванну первой.
Она поцеловала их всех и попросила Эрини разогреть им кастрюлю бобов.
Онти вышла во двор и увидела, как пар поднимался над пристройкой, где стояла кадка. Она ощущала мятный запах мыльных кристаллов.
По ту сторону дворовой изгороди её сосед, старый пенсионер мистер Абсолом подметал чёрный ход.
– Ну и погром они учинили, мадам Флайт, - крикнул он.
– Я знаю, мистер Абсолом! Сущий погром!
Онти Флайт вошла в пристройку и сорвала с себя грязную одежду.
Нагая, завёрнутая в потёртое полотенце, она пробовала воду рукой, когда услышала скрип.
Она глянула и застыла на месте, осознавая, что кто-то крадётся за пристройкой.
Онти чувствовала себя незащищённой, уязвимой. На ужасающий миг ей показалось, что это был один из архиврагов, залёгший на дно. Один из грязных, закрытых маской солдат Кровавого Пакта.
Но это был не он.
Фигура вышла из теней.
Это был симпатичный молодой гвардеец, совсем как тот милый юноша, который сопровождал её с детьми обратно в жилище.
– Что ж, вам не следует здесь находиться, сэр, - сказала она. – Знаете, что люди могут сказать о прелестном солдатике…
Она хихикнула.
Солдат – нет.
Онти Флайт внезапно осознала, что была в беде. По-настоящему серьёзной беде. Она открыла рот, но не смогла произнести ни звука.
Солдат шагнул вперёд. Его взгляд выражал вполне определенное намерение.
У него был кинжал. Длинный серебряный кинжал, сверкавший на фоне чёрной ткани его формы.
Она почувствовала крик, рвущийся наружу. Это было неправильно. Так не должно быть!
– Не надо, - сказал он.
Она всё равно вскрикнула. Совсем ненадолго.
Док Дорден держал деревянный медицинский шпатель так же уверенно, как Нексон свой огнемёт.
– Скажи «Ааа», - велел он.
– Гвов… - выдал Майло.
– Нет, парень. «Ааа»… «ААА»… будто тебя ударило орочьим штыком.
– Ааа!
– Лучше, - улыбнулся Дорден, вынимая шпатель изо рта Майло, и бросая его в мешок для использованных инструментов, прикреплённый сбоку его медицинского набора. Он взял Майло за голову обеими руками и проверил его глаза, оттягивая в стороны веки кончиками пальцев.