Осень прежнего мира
Шрифт:
— Именно поэтому сюда никто не сунется, — пояснила девушка, обводя вокруг себя факелом. — В этих пещерах погребены те, кто обитал здесь ещё до Шантира. Мы с братом не очень-то боялись таких мест, а ничего страшного здесь никогда не происходило. — Она прыснула. — Наши родственники до сих пор не знают, где мы пропадали, когда были маленькими. Они боятся этих мест, словно здесь живут стаи голодных демонов.
— Интересно, — юноша задумчиво осмотрелся. — Надо будет вернуться сюда. Одни надписи чего стоят — вполне возможно, что это были даже и не люди!
— И
Дальше, за анфиладой гробниц и запутанной сетью проходов находился совершенно пустой и — к немалому удивлению Ользана — слабо освещённый зал, где не было никаких могил, но стояли две тяжёлые каменные скамьи. Комната была почти идеально чиста — несмотря на то, что свет проникал через прорубленные в потолке штольни. Должно быть, до поверхности здесь было недалеко.
— Вон там и там, — Коллаис обвела рукой восточную стену, — есть смотровые щели. По крайней мере, мы их так использовали. Здесь мы и останемся, пока не стемнеет. Риви прав: вокруг всегда было полно дозорных башен, а становиться невидимками мы не умеем.
— А жаль, — добавила она с сожалением, оглядевшись.
— Всё верно, — с удовлетворением отметил Бревин несколько часов спустя. — Войска ушли, наблюдательные посты сворачиваются. Должно быть, они уверены в своих силах и не ожидают никакого подвоха. Надеюсь, что здесь никто не станет нас искать.
Ользан, который с утра пребывал в постоянном напряжении, почувствовал, что оно оставляет его. Глоток-другой горячего чая окончательно вернул его в состояние равновесия, и предстоящие события — какими бы они ни были — уже не казались невероятно опасными и заранее безнадёжными.
— Что дальше? — спросил он, наблюдая, как Коллаис спокойно читает книгу. Художественная литература была редкостью; то, что вызывало большой интерес у читателей, было, как правило, путевыми заметками, сборниками легенд и преданий, историческими хрониками. Впрочем, последние, подумал художник, не всегда отличались от чистого вымысла. Девушка была совершенно спокойна, словно они прибыли, чтобы навестить их старую матушку — и ничего более.
— Дальше всё просто, — Бревин дожевал свой кусок и посмотрел на Ользана. — Мы проникаем в замок — вы с Лаис с одного входа, я — с другого.
— Разве нам стоит разделяться? — нахмурился Ользан. — Жезл-то один.
— И я, и Лаис знаем наши замки как свои пять пальцев. Если мы и встретимся с кем-нибудь, то разве что со стражей. Да и то вряд ли. Я смотрел, кто покидает замок — вряд ли там сейчас больше, чем дюжина стражников. Ни мне, ни Коллаис не составит большого труда усыпить их. А в крайнем случае, — он поднял руку с браслетом, — я подаю вам сигнал об опасности и вы меня заберёте. На, кстати, — и он протянул художнику жезл. У того светилось полтора витка спирали. Что-то около двенадцати перемещений, прикинул Ользан.
— У меня всё равно некоторое предубеждение против того, чтобы разделяться, — покачал головой Ользан. —
— Потом мы отправляемся во дворец в Шантре и ловим нашего дядюшку. А там по обстоятельствам. Если потребуется, похитим. Там нам надо держаться вместе, это уж точно. В Крепости слишком много тайных ходов и там поодиночке пропасть ничего не стоит.
— А если из Вайдежа сообщат о вашем визите?
— Как? Голубь прилетит самое меньшее через час. Мы же будем там мгновенно. Притом, ночью.
— Ну хорошо, — Ользан вытянулся на скамье — благо, та была длинной и места хватило бы всем. — Разбудите меня, когда будет нужно.
Когда его разбудили, ночь только-только вступила в свои права.
Шантирцы старались скрыть: Бревин — нетерпение, Коллаис — тревогу.
— Мы пойдём туда пешком? — спросил Ользан шёпотом. — Может быть, проще сразу переместиться в нужную комнату?
— Нет, — Бревин покачал головой. — Не проще. Мы не знаем, что там и как. Прямо к маме мы переместимся, только если не останется другого выхода. Сейчас же мы перемещаемся к одному из спусков в подземный ход, а дальше сам увидишь. Дай-ка жезл на минутку…
Через какой-то миг они стояли в тоннеле, которым пользовались, судя по виду и запаху, не очень часто.
— Свинарник, — поморщилась девушка. — Отвыкла я от родных мест… Как-то очень быстро отвыкла. Ну, пошли.
Спустя несколько сотен шагов проход действительно раздвоился. Бревин избрал левый, Коллаис — правый. Иногда из глубин браслета доносилось лёгкое постукивание — удары ногтем по нему были почти неслышны для всех остальных — в знак того, что всё нормально. Систему знаков друзья придумали и заучили заранее.
Жезл висел на поясе у Ользана, под толстой курткой. Прятать его в кошелёк было опасно: могло не остаться времени вынуть его. Спустя ещё десяток шагов Коллаис с Ользаном добрались до массивной каменной плиты, что перекрывала им вход. Девушка молча поглядела на Ользана и прижала палец к губам. Затем постучала по браслету пять раз подряд. Что означало — до повторного сигнала никаких сообщений. Тут же донёсся ответный стук — всё понял.
Коллаис надавила на скрытую в стене панель и плита повернулась — едва-едва, чтобы можно было протиснуться внутрь.
— Кого там демоны носят? — послышался сонный голос и Коллаис, не говоря ни слова, протиснулась в щель.
Всё шло как-то слишком просто. Первый стражник лишь разинул глаза, увидев свою давно мёртвую госпожу. Три пальца, сложенных щепотью, коснулись его лба и он погрузился в глубокий сон. Ользану оставалось только подхватить его и аккуратно уложить.
То же было и со вторым стражем, и с прочими. Один лишь раз Ользан случайно толкнул плечом алебарду и пережил несколько страшных секунд, представляя себе, как на грохот сбегается вся армия Шантира. Но каким-то чудом алебарда осталась на месте и более не двигалась.