Осенняя молния

Даркевич Марина

— Да, при мне она как раз сбросила звонок. Сказала, что незнакомый номер и не хочет разговаривать. А от кого были вызовы?

— От «левого» абонента. Одного и того же.

— Сейчас ведь так невозможно.

— Да почему? Постоянно так делают. Сидит человек без денег, а выпить хочется, ему ушлые люди и предлагают оформить «симку» на свой паспорт. Потом он якобы «теряет» телефон. Или заявляет, что его украли, если вопросы возникнут. Да куча других способов есть, просто обычным людям они

ни к чему…

Ольга хлопнула себя рукой по лбу.

— Слушай, а собаку по следу вы не пускали?

— Даже не собирались.

— А почему? С того места, где мы расстались с Котовой, разве нельзя проследить ее путь?

— Во-первых, я только сейчас узнала, где последний раз видели Котову. От тебя, кстати. Никто больше этого не знает. Во-вторых, у нас пока нет ни одной вещи, которая принадлежала девушке. И не просто принадлежала, а заведомо точно пропиталась ее запахом.

— Смотри, — Точилова открыла сумку и достала оттуда пакетик с лохматым пони внутри.

— Что это?

— Эта вещь принадлежит Мелиссе Котовой. Она вчера ее случайно обронила, пока мы прощались.

Света взяла пакетик, покрутила ее в руках…

— Если эта штука висела у нее на рюкзаке или сумке, толку будет мало.

— Эта штука висела у нее на телефоне, — сказала Ольга. — А телефон она держала под жилеткой.

Света пару секунд неотрывно смотрела на игрушку, потом перевела взгляд на Ольгу.

— Оленька, — сказала она на выдохе. — Боюсь сглазить, но благодаря тебе можно будет хотя бы понять, куда скрылась Котова… Я забираю этот вещдок… Всё, пока, бегу!

И вскочила со стула, чуть не уронив его.

— Конечно, бери, — сказала Ольга, немного растерявшись. Впрочем, когда Света, убегая, чуть задержалась возле нее и чмокнула в щеку, то растерялась еще сильнее.

…Вернувшись домой, Ольга содрала с себя платье и рухнула на кровать. Усталость навалилась на нее — сильная, тяжелая. Точилова подумала, что давно так не выматывалась. Но спать не хотелось. Хотелось плакать. Чем она и занялась — сначала вспомнив скоротечный и так нелепо завершившийся роман с Сергеем, потом подумав о Мелиссе — не случилось ли с девушкой беды… Слезы немного успокоили Ольгу, она незаметно для себя уснула.

Долго спать ей, однако, не довелось. Не прошло и часа, как запел телефон. Звонила Света.

— Да, слушаю, — чуть охрипшим голосом произнесла Ольга.

— Тебе нужно прийти к гаражам у завода, — сказала Света.

— Прямо сейчас?

— В том-то и дело. Ты должна это увидеть.

— А что случилось-то? Неужели… Нашли?

— Девушку — нет. Но какие-то вещи обнаружили.

Кроме тебя, вряд ли кто-то поможет. Мать у Котовой — алкоголичка, бабка — слабовидящая… Однокурсников подтянем, но это когда еще будет, а ты, может быть, сумеешь что-нибудь опознать. У нас каждая минута сейчас на счету.

— Бегу, конечно, — сказала Ольга.

Несмотря на то, что она уже смыла с лица всю косметику, решила не краситься. В школу и так ходила почти без таковой. Лишь напудрила подозрительно покрасневший нос, подправила припухшие глаза и совсем уж символически провела помадой по губам. Светину куртку надевать не хотелось — а вдруг там будут другие полицейские, видевшие этот предмет одежды на Третьяковой раньше? Поэтому достала из шкафа свой плащ, а перед этим влезла в облегающие черные брюки, которые нравились ей все больше.

Ольга довольно скоро оказалась вблизи гаражей (машины Сергея на углу в чертополохах уже не было) и увидела Светлану, которая махала ей рукой. Поспешив, Точилова спросила еще раз, что она должна сделать.

— Пошли, сейчас сама все увидишь.

Как ни странно, Светлана привела Ольгу почти вплотную к ее бывшему гаражу. Здесь, рядом с полицейским «патриотом» уже стояли несколько человек, в том числе председатель гаражного кооператива. Остальные четверо, видимо, имели прямое отношение к полиции: высокий белокурый гигант, приходивший вместе со Светой к Ольге в квартиру; двое мужчин, один из которых с кем-то разговаривал по телефону, а другой — делал снимки. Четвертый мужчина (единственный, кто был в полицейской форме), держал в руке собачий поводок. Черная овчарка с подпалинами нервно поскуливала и скребла лапой бетонную заливку у ворот гаражного бокса. Но не Ольгиного, а другого, находящегося почти напротив.

Высокий блондин поздоровался и отрекомендовался. Ольга ответила. Остальные мужчины, включая председателя, хранили молчание.

— Посмотрите, Ольга Викторовна, — произнес Клим. — Вам знаком этот предмет? Только не берите в руки, пожалуйста.

Ольга присела на корточки и начала рассматривать черный с желтыми полосками ободок, завалившийся в щель между бетонной плитой и стенкой бокса, возле которого крутилась собака. Если не приглядываться специально, ободок можно было и не заметить — трещина в бетоне густо поросла травой, начавшей сохнуть.

— Да, — сказала Ольга. — Вернее, возможно. — Он очень похож на тот ободок, который вчера я видела на Мелиссе Котовой. Вероятно, это он и есть.

Овчарка подбежала к этому предмету, обнюхала его и, как показалось Ольге, согласно кивнула.

— Спасибо, Ольга Викторовна, — сказал Столетов. Потом обратился к мужчине, только что прекратившему разговор по телефону: — Вещдок.

Сотрудник попросил Ольгу отойти в сторону, присел на ее место и длинным пинцетом осторожно извлек ободок из трещины в бетоне. Потом положил в полиэтиленовый пакет, что-то написал на нем. Человек с фотоаппаратом сделал новое фото, после чего пакет с ободком скрылся в темном матерчатом мешке.