Осенняя молния
Шрифт:
Кнехт развел руками. Вид у него был недоуменный.
— Открываем ворота, — сказал Столетов. — Свет зажигается в гараже?
— Да, — ответил Кнехт.
— Давайте займемся… Я пройду внутрь первым.
Мужчины открыли бокс, оперативники принялись шарить по бетонному полу и, в конце концов, обнаружили в десятке сантиметрах от ворот несколько засохших капель, которые тоже оказались следами крови. Затем досмотрели машину Сергея, но ничего криминального не нашли. Подумав, Столетов разрешил Кнехту
— Вас, Сергей Вениаминович, попрошу проехать с нами.
В планы Кнехта явно не входил визит в полицию, но документы ему не отдали, а вид и тон Клима говорили о том, что капитану Столетову очень подозрительна эта история вообще и личность Сергея в частности. Возражать было бессмысленно. Все закончилось быстро. В «патриот» загрузилась опергруппа, включая Светлану (один из сотрудников сел за руль), при этом проводника с собакой и Кнехта посадили в задний отсек машины. Ни Сергей, ни Светлана не стали прилюдно прощаться с Ольгой. Председателю кооператива тоже никто не сказал «до свидания». Полицейская машина уехала, понятые скрылись еще раньше, и на месте завершившегося оперативного мероприятия остались двое — Ольга и председатель.
— Я заметила, что вы не хотите упоминать про договора, — сказала Ольга.
— Да, — согласился председатель. — Спасибо, что вошли в положение. Полиции это погоды не сделает, а нам с вами лишние дела с налоговиками совсем ни к чему.
Ольга не стала ни спорить, ни соглашаться. Вместо этого спросила:
— А чей это гараж раньше был?
— Я уже не помню.
— Но ведь наверняка его переписывали так же, как мой.
— Так-то да. Но его Сашка Бондарев сразу же перепродал этому… Как его… Кнехту.
— Сашка? Какой такой Сашка?
— Ну этот, чернявый… Так он же и ваш гараж перепродал сразу же. Крутится тут постоянно, выхватывает интересные варианты.
— Надо же… А я и не знала, что с перекупом связалась. Вот он кто, оказывается.
— А что мальчишке еще делать остается? Я знаю его маму немного. Закончил весной колледж, на работу никуда не берут. Всем же нужно с опытом, а где опыта набираться, кроме как на работе? Вот и попал в замкнутый круг, выживает как может. Но он ушлый, выкручиваться умеет. С договорами время тянет, пока перепродает, я навскидку даже и не скажу, кто теперь истинный владелец вашего бокса.
В тревоге Ольга возвращалась домой. Она уже была почти уверена, что Сергей попал в неприятную историю, то ли по глупости, то ли по недоразумению. Если полицейские обнаружили у него на пороге гаража кровь, то уж явно не Мелиссы. Но почему же собака привела оперов именно туда? И что делала машина Сергея возле гаражей вчера вечером? А где он сам находился в это время?
Мысли у Ольги путались. Ладно, решила она. Сережа, конечно, не может иметь никакого отношения к пропажам(убийствам)девушек. Надо успокоиться. Прийти домой, принять душ… Нет, лучше теплую ванну… с ароматической солью… Потом завалиться спать часов на двенадцать.
Приятным планам не суждено было сбыться. Не успела Ольга начать набирать ванну, как в домофон позвонили. Точилова сняла трубку аппарата и спросила: «Кто там?»
Пару секунд молчали, потом девичий голос нервно затараторил:
— Ольга Викторовна, откройте нам, пожалуйста. Очень-очень нужно.
Ученица? С чего бы? И кто именно — по домофону голос не различить, а видеокамеру уже два года как обещают поставить…
— Хорошо, открываю. Только подождите на площадке минут пять.
— Да-да, конечно!
Ольге хватило двух минут, чтобы надеть на себя что-нибудь подобающее, а заодно проверить, не валяется ли в квартире на виду такое, чего ученикам показывать нельзя ни в коем случае.
Она открыла дверь и вряд ли удержалась от того, чтобы не поднять брови. Не одна ученица стояла на площадке. Сразу три. И двое мальчишек.
Явились Лариса Чалдонова и Дилара Закирова — те самые, что приходили к ней неделю назад. А с ними пришла Инна Воробьева — вот это уже неожиданность… С повторным же визитом явился и Женя Гузеев, приятель Ларисы. И — сюрприз из сюрпризов — Максим Снежков собственной персоной…
У Ольги даже перед глазами поплыло — что происходит? Неужели ученики пришли разбираться с ней? Ставить ультиматум? Или чего-то требовать?
Ребята выглядели серьезными и угрюмыми. Они молчали, и в этом молчании крылось желание сказать что-то либо ужасное, либо бесстыдное. Как бы сейчас пригодилось Ольге умение читать мысли…
Наконец в группе определился переговорщик. Либо его назначили раньше, либо так случилось стихийно. Первое казалось более верным.
— Ольга Викторовна, — произнес Женя. — Если вы нам разрешите сейчас пройти в комнату и показать кое-что, мы вам расскажем все. И делайте тогда что хотите. Потому что мы были не правы.
— Вы о чем? — спросила Точилова.
— Ну так можно пройти?
— Всем вместе? — удивилась Ольга, вспоминая предыдущий визит, примерно такой же необычный. Но этот был еще более странным.
— Да, вместе, — вдруг сказал Снежков. — Потом мы вам все расскажем. И объясним.
— Может быть, вы даже поймете нас, — произнесла Лариса.
— Ладно, проходите… — махнула рукой Ольга, приглашая учеников пройти. Те, как воспитанные люди, оставили в прихожей обувь и гуськом переместились в комнату.
— Где? — спросил Снежков у Ларисы.
— Вон там, — показала она на верх шкафа, стоящего возле кровати.
— А второй?
— В люстре, — тем же жестом отметила Лариса светодиодный светильник, свешивающийся под потолком.