Осевая метка

Ар

Я кивком согласился с присоединением Фрау к гастрономическим потугам женщин и чутка понаблюдал за важничающим Шестом, к которому неожиданно потянулся Петро. А может паренька привлекло Пугало, что вероятнее. Замес с Крысой, по решению Замеса, убыли в обход площади, а Ива занялась проверкой припасов. Все при деле – прям даже рявкнуть не на кого.

– Ты помнишь вопросы, - я развернулся к Томату.

Мужик приглашающим жестом позвал пройти в дом. В первой же комнатке нашелся стол и пару табуретов. У стенки желтели несколько

матрасов, рядом присутствовали рассохшиеся тумбочки. Кто-то постарался обустроить помещение как нечто пригодное для жилья - еще не Фэн-шуй, но намеки присутствуют.

Томат покряхтел, пристраиваясь на табурете, помассировал ногу и кривовато улыбнулся:

– Староват я для этой ерунды.

– Мне похрен, - вежливый намек заставил собеседника подсобраться. – Стоянка достойная, что зачту в плюс. А теперь начинай рассказывать.

– Страшный ты, - признался мужчина. – Таких пилигримов еще не встречал.

– Теперь встретил. – Есть в лидере что-то мутноватое. Как говорится, товарищ себе на уме. Но чувствуется бродяжий опыт, который не позволяет сломаться сразу. – И я все еще не услышал ничего полезного.

Справедливо полагаю, что спасенный человек – лучший источник информации. Пусть бессистемной и зачастую пустой информации, но, как правило, достоверной. Это если вы не спасли призрака, конечно.

– Дрожжевики мы, - торопливо сказал Томат. – Не дави, а то прям поджилки трясутся.

– По тебе не скажешь.

– Так пожил я. Повидал, - усмехнулся мужчина. – С тебя, конечно, воротит, но иные патрульные пожестче будут.

– Уже лучше. – одобрил я. И чуть поддернул леску беседы. – Дрожжевики?

– Кормимся при дрожи, община Томата – так представляемся официально. Когда дрожь иссякает, ищем новую и переселяемся. Или же присоединяемся к другой общине, что готова поделиться.

– Дрожь конечна? – уточнил я.

– Так-то нет, - ответил мужчина. – Но случаются долгие перерывы, а жрать хочется постоянно. Приходится кочевать.

– Кому сбываете товар?

Томат чутка удивился – если правильно понял, вопрос сочтен наивным. Лидер доверительно наклонился над столом:

– Издалека что ли пришли?

– Издалека, - ответил лаконично и добавил к словам улыбку, которая вмиг настроила собеседника на деловой лад.

– Оно и видно. – мужик вздохнул. – Добыча сдается барыгам, одобренным патрулем, и только так. Есть кто промышляет втемную, но наша община с такими дело не водит. Опасно. Если поймают за руку, расстреляют без суда – тупо к стенке и поминай как звали.

– Значит ваша дрожь иссякла, - подбодрил я Томата.

– Не свезло, - поморщился он. – Срываемся с места второй раз за месяц. Но вроде нашли достойный вариант – община Люськи Прядильщицы позвала. У них там дрожь нажористая при комбинате. А Люська правильным людям всегда рада.

– Почему? – прищурился я. – Почему они готовы делиться?

– Хорошая

дрожь приманивает ватажников, да и сухостой шалит. Сборщики гибнут, смекаешь? Общину требуется защищать.

– Патруль?

– Патруль только за налогом быстро является, - невесело улыбнулся мужчина. Потер ладони, обдумывая следующие слова, и выдал осторожное: - Помощи можно не дождаться. Вот как с этими уродами из ватаги Бочкаря. Приняли нас тепленькими, верно, следили заранее. Суки.

– Они мертвы.

– Мертва одна рейдовая группа, - понизил голос мужчина. – А их у Бочкаря найдется с десяток.

– Отомстят? – Я предпочел сразу прояснить момент.

– Хрен знает, - пожал плечами Томат. – Свидетелей вроде нет. Но лучше бы побыстрее добраться до Прядильщицы. Вы с нами?

Спросил и вроде глазки скромно потупил. Но чувствую, для него это наиглавнейший интерес – способ выжить в пути.

– Пока не решил, - усмехнулся я. – Много вас таких дрожжевиков в округе?

– Хватает, - уклончиво ответил мужчина. – Фабричная зона считается богатой. На хорошей дрожи можно подняться, расширить общину, завести хозяйство, укрепиться, а там можно сколотить пару-тройку рейдов и только знай - собирай навар.

– Но вам тупо не свезло.

– Не свезло, пилигрим. – Томат поник. Мечтательный огонек ушел из глаз. – Пойдем под руку Люськи, а время покажет.

– Как находите дрожь?
– следующий вопрос из насущного. Не люблю неясности.

– Так чуйка у меня. Нюхач я, - удивился лидер.
– В каждой общине такой есть, а если нет, то не община это, а так – херня непонятная.

– А проводники у вас встречаются?

– Ох ты ж… - Мужчина побледнел столь резко, точно мгновенно лишился крови. – Не поминай, ни-ни. Патруль услышит и…

– Тупо к стенке, понял, - закончил я. Нелюбовь местных силовиков к проводникам стоит обдумать на досуге. Причина навскидку – контроль перемещений. За дойными коровками надобно следить, чтобы не потерялись ненароком. – Значит платите патрулю? Много?

– 30 процентов, - без заминки ответил Томат. – Как положено.

И ведь не скажешь, что недоволен поборами. Выдубленное лицо прям закаменело, сводя мимику в ноль. Но призраков учили различать оттенки эмоций – так проще работать с целью. Я, не меняя интонаций, уточнил:

– Чем платите?

– Так они сами выбирают, - удивился мужчина. – Когда приходят. Чаще, конечно, адхарами, но могут и товар какой прибрать – из редких. Знавал пару женских общин, там, кто не из стеснительных, ноги раздвигал. Тоже брали в зачет. По-всякому в общем.

– А если не заплатишь?

Томат вздохнул и посмотрел, как на малое дитя. Потом опомнился и коротко чиркнул ладонью по горлу. Ответ очевиден. Прослеживается система – вроде большого концентрационного лагеря с трудовой повинностью. Иллюзия свободы, замешанная на страхе. Схемка рабочая.