Ошеломленный
Шрифт:
– Они – что?
Я воодушевленно киваю и сажусь рядом с ним.
– Это было очень странно. Они позвали меня вниз в конце дня и попросили презентовать свою идею. Сначала я была такая: «Девочки, да вы совсем рехнулись», потом я решила, что больше не буду слушать этот лживый, неуверенный голосок в своей голове.
– Это же замечательно! – Впервые с нашего возвращения в Лондон Мак искренне улыбается. – Как все прошло?
– Я показала им свои скетчи, и девочки были в восторге! Им даже понравилась моя страница в соцсетях, и они считают, что Геркулес может быть лицом кампании
Я достаю из сумки бутылку шампанского, которую купила по дороге домой.
– Нам нужно это отметить!
– Безусловно! – Мак берет у меня бутылку и идет с ней на кухню.
Я следую за ним, продолжая оживленно рассказывать о том, как прошла встреча. Наверняка я раз пять повторила одно и то же, но я не могу сдержаться от переполняющей меня радости.
Мак наливает нам шампанское в две кружки с котятами и поднимает руку со своей чашкой, склонившись надо мной с теплой улыбкой.
– За тебя, Куки. Я знал, что у тебя все получится.
Мы чокаемся. Я делаю глоток, переваривая его слова. Мак и правда знал. Он всегда в меня верил. Если бы не Мак, у меня вряд ли хватило бы смелости сказать о своих идеях Слоан и Лесли. Я стою на своей кухне, празднуя успех с человеком, который мне так дорог… Этот момент кажется нереальным.
– Что такое? – спрашивает Мак, протягивая руку и вытирая большим пальцем мокрую дорожку на моей щеке, которую я даже не заметила. – Это же хорошие новости. К чему слезы?
– Я знаю, – шмыгаю носом я, прижимая его руку к моему лицу. – Мне просто кажется, что если бы не ты, ничего из этого бы не случилось.
– Я? – недоверчиво переспрашивает он. – Куки, все это – твоя заслуга.
Его взгляд смягчается. Он продолжает нежно гладить меня по щеке так, словно делал это всю жизнь. И то, как в уголках его глаз появляются морщинки, когда он смотрит на меня сверху вниз, вообще не помогает остановить дурацкие слезы.
Я хватаю его за футболку, пытаясь найти слова, чтобы описать, что я к нему чувствую.
– С тех пор, как мы начали проводить больше времени вместе, ты поддерживал меня больше, чем кто-либо. Ты увидел в моих скетчах нечто большее, чем просто хобби, на которое у меня не было времени. Благодаря тебе у меня наконец-то начала появляться уверенность в себе, которой у меня никогда не было. Мак, я не представляю свою жизнь без тебя.
Я забираю у Мака кружку и ставлю ее на стол рядом с моей, а потом обнимаю его за шею. Мое сердце тает от того, насколько он красив. В его взгляде, обращенном на меня, плещется гордость. Я хочу, чтобы он всегда так на меня смотрел.
Эта мысль побуждает меня с силой притянуть его к себе. Это не обычный осторожный, нежный поцелуй, дающий время привыкнуть. Я позволяю себе целовать его с самозабвенной страстью. Наши языки сталкиваются друг с другом, приглушая наши стоны.
Мак обвивает руки вокруг моей талии и скользит вниз, сжимая мою задницу и притягивая к себе еще ближе. Его собственническое
Боже, как я хочу этого мужчину. Моего лучшего друга, в которого я безумно влюблена, и которому я, кажется, тоже нравлюсь. От этой мысли по всему моему телу бегут мурашки. Может ли это быть правдой? Неужели у меня действительно это будет? Вот такая, сотрясающая до самых глубин души, любовь?
Меня переполняют эмоции. Не успеваю я опомниться, как мы уже покидаем кухню и небрежно скидываем с себя одежду в коридоре. Наши губы слились воедино, будто если мы оторвемся друг от друга, то перестанем дышать. И все же я жажду большего.
Добираемся мы до моей кровати уже обнаженными. Когда я ложусь на спину и жду, пока он заберется на меня, мне кажется, словно это снова наш первый раз. Той ночью мы были совсем другими людьми. Я – напуганной и неуверенной в себе, он – медленным и осторожным. Сейчас мы двигаемся как единое целое, зная тела друг друга так хорошо, что одного прикосновения достаточно, чтобы устроить пожар.
Нависнув надо мной, Мак пожирает мою грудь, пока я зарываюсь пальцами в его шикарные волосы. Он оставляет дорожку поцелуев на моем животе, проводя языком вверх до шеи, как будто тоже не может мной насытиться. Его поцелуи сводят с ума, и если он сейчас в меня не войдет, я за себя не отвечаю.
– Я хочу тебя, Мак, – выдыхаю я, притягивая его к себе и страстно целуя. – Я хочу тебя внутри меня. Прямо сейчас.
Он смотрит, как я обхватываю пальцами его длину. Моя грудная клетка вибрирует от его гортанного стона, когда он начинает входить в меня. Наши тела идеально подходят друг другу, двигаясь в унисон.
Я двигаю бедрами, нуждаясь в стимуляции, пытаясь оседлать напряжение, стремительно растущее внутри меня. Мак переплетает наши пальцы, вжимая меня в матрас и не позволяя мне коснуться его, пока он толкается в меня и смотрит, как наши тела соединяются в единое целое.
Мне хорошо, но этого недостаточно. Мне нужно больше. Мне нужен он.
– Мак, посмотри на меня, – шепчу я хриплым от желания голосом.
Я хочу, чтобы он увидел, что он со мной делает, что я к нему чувствую. Он не обращает на меня внимания, продолжая входить в меня, будто мой таз – его единственная забота.
– Мак, – громче повторяю я, сжимая бедрами его талию, чтобы его затормозить.
Он вскидывает голову, встречаясь со мной своими зелеными глазами.
На мгновение его лицо искажает выражение боли, и так же быстро оно исчезает.
Но я успеваю его заметить.
Я увидела это сомнение, эту нерешительность. Это… сожаление?
Что это было? Где он сейчас? О чем он думает?
Мак снова смотрит вниз, на наши тела, но воспоминание об этом полном боли взгляде разбивает мое сердце.
– Мак, – шепчу я, высвобождая мои руки из его хватки. Я тянусь к его лицу, заставляя его поднять голову. – Почему ты не смотришь на меня?
Он мотает головой, будто я все это выдумываю.
Я усиливаю хватку на его лице.