Ошеломленный

Доуз Эми

– Обычно – да. – Роан ставит свою кружку на журнальный столик и наклоняется ко мне. – Но сейчас его мысли заняты совсем не этим.

– Я понимаю, – задумчиво киваю я. – Он очень любит своего дедушку. Наверняка он тяжело переживает его болезнь.

Роан пристально смотрит на меня.

– Я не думаю, что проблема только в его дедушке. Он скучает по тебе.

– По мне? – усмехаюсь я. – Роан, он по мне не скучает. По крайней мере, не сильнее, чем по тебе.

– Фрея, ты ошибаешься, – сочувствующе хмурится

он. – Я никогда его таким не видел. Возможно, он переживал что-то похожее после разрыва с Ками, но тогда все было не настолько плохо. Сейчас с ним происходит что-то очень страшное.

От упоминания Ками у меня так напрягается челюсть, что я начинаю скрипеть зубами. Я не хочу сравнивать себя с ней. Может, Мак и был с Ками гораздо дольше, но я должна верить, что наши отношения были другими. А услышав, что наш разрыв так сильно на него повлиял, я чувствую странное чувство удовлетворения.

Роан продолжает говорить, даже не подозревая, какую бурю эмоций я переживаю внутри.

– Ты же знаешь, что ты для него больше, чем подруга, даже если этот упрямый шотландец пока отказывается признать это вслух.

Мой подбородок подрагивает от его слов. Черт, снова этот голосок надежды, за которым скрывается лживая сучка. Я мотаю головой и отворачиваюсь к окну.

– Я не понимаю, чего ты от меня хочешь.

– Ты нужна ему, Фрея. Ты – его голос разума. Его человек. А он – твой… Несмотря на то, что вы оба слишком упрямы, чтобы это признать.

Я издаю недоверчивый смешок.

– Так что мне сделать? Сесть на самолет до Глазго и сделать ему сюрприз, чтобы он хорошо сыграл в свой футбольный матч ценой моего разбитого сердца?

Взгляд Роана смягчается.

– Я не могу просить тебя о таком. Я могу только сказать, что твоему лучшему другу сейчас тяжело и он нуждается в своей подруге.

Роан поднимается и уходит. Слезы, которые, как я думала, наконец высохли, снова подступают к моим глазам.

Глава 27

Фрея

– Меня зовут Фрея Кук. У вас должен быть билет на мое имя, – говорю я в динамик у кассы стадиона «Айброкс» в Глазго.

Порывшись в маленькой коробочке, женщина находит мой билет и протягивает его мне.

– Вы же понимаете, что первый тайм уже прошел?

– Я никак не могла приехать раньше. – Я забираю свой билет и в спешке пробираюсь через толпу, снующую в поисках перекуса на перерыве.

Это вторая футбольная игра в моей жизни. Я в незнакомом городе, на стадионе, на котором никогда не была, вдобавок еще и опоздала. И теперь я ищу людей, которые наверняка уже даже не помнят, как я выгляжу. Огромное спасибо за вчерашнее предложение, Роан.

– Фрея! – зовет меня женский голос, и я поворачиваюсь к идущей мне навстречу Тилли.

«Отлично,

она меня помнит». – Я делаю глубокий вдох и натягиваю на лицо дружелюбную улыбку.

– Я смотрю, ты получила свой билет, – тепло улыбается она.

Я робко киваю.

– Спасибо, что достала его для меня. Мне повезло, что у Роана был твой номер, иначе мне пришлось бы стоять у стадиона с одной из этих дурацких табличек. – Я нервно смотрю по сторонам. – Прости, что опоздала. Ох уж эта задержка рейса. Правда, я до сих пор не уверена, что тут делаю.

Тилли крепко меня обнимает.

– Ты здесь для того, чтобы поддержать моего брата и лучшую в мире футбольную команду.

Я киваю и позволяю ей отвести меня в секцию, где сидят ее родители и дедушка. Мама Мака обнимает меня, а его отец тепло мне улыбается. Затем я встречаюсь глазами с Фергюсом, и от его вида мое сердце сжимается. Прошло всего две недели, но он уже заметно похудел. Он такой бледный, что на него больно смотреть.

– Привет, Рыжик! – широко улыбается мне Фергюс. – Я занял тебе место рядом со мной.

Я прохожу мимо Тилли и сажусь рядом с дедушкой Мака, который теперь лишь отдаленно напоминает моего любимого Джека Барлетта из «Хартленда».

– Фергюс, выглядишь так, будто тебе не помешал бы сейчас виски.

Он взрывается смехом, а потом закашливается.

– Спасибо, что подметила очевидное, барышня. У многих даже на это смелости не хватает.

Я вздыхаю и встречаюсь с ним взглядом.

– А что обычно делают другие люди?

Он поджимает губы под пышными седыми усами.

– Притворяются, что я не умираю у них на глазах.

Мои глаза щиплет от слез из-за его неожиданной искренности. Я наклоняюсь и целую его в щеку.

– В таком случае, позволь мне сказать, что это полный отстой, Фергюс.

Он тихо смеется.

– Да, еще какой. – Он бросает взгляд на поле, как раз когда игроки возвращаются после перерыва. – Но это… совсем не отстой, Рыжик. На самом деле, это – воплощение моей мечты, даже несмотря на то, что первая половина игры была дерьмовая.

– Он плохо играл? – нервно спрашиваю я.

Кажется, страшные слова Роана начинают сбываться.

– Просто ужасно, – хмыкает Фергюс. – Мыслями он вообще не здесь, и его концентрация оставляет желать лучшего. Он даже не чувствует себя в своей тарелке на этом поле.

Я хмуро смотрю на поле в поисках Мака среди игроков.

– Как по мне, не очень похоже на сбывшуюся мечту.

Фергюс поворачивается ко мне со взглядом, полным осуждения.

– Неважно, играет ли мой внук хорошо или сидит на скамейке запасных. Я все равно буду одинаково сильно им гордиться. Раз уж мы фанатеем от «Рэнджерс», то делаем это на всю катушку. Так же и с Маком. Ясно тебе, Рыжик?