Ошеломленный
Шрифт:
– Если я услышу очередной совет о том, как мне вернуться в стартовый состав, то пробью дыру в стене.
Тилли кладет мне голову на плечо.
– Почему люди так любят предполагать, что знают, что нас больше всего волнует в жизни?
От ее вопроса я поднимаю брови.
– Ты хочешь сказать, что мечта твоей жизни не в том, чтобы обзавестись парнем?
Она толкает меня локтем в ребра.
– Значит, мечта твоей жизни не в том, чтобы стать звездой футбола?
– Я думал, что уже стал знаменитым футболистом, –
– Да, Маки. Но не об этом ты мечтаешь.
Мое недоумение усиливается.
– О чем же я тогда мечтаю, о, мудрейшая из мудрейших?
Тилли поднимает голову и смотрит мне в глаза.
– Ты просто хочешь быть счастливым.
– Неужели?
Она кивает.
– Всю свою жизнь ты угождал другим людям, потому что очень боялся кого-нибудь расстроить. Теперь, когда дедушки больше нет, пришло время сделать себя счастливым.
Я раздумываю над ее словами, чувствуя боль в груди, потому что единственный человек, о чьем счастье я не позаботился – это женщина, которую я люблю больше всего на свете.
Тилли встает с кровати и идет к двери.
– А еще, Фрея ждет тебя внизу.
В ту же секунду я вскакиваю на ноги.
– Что же ты с этого не начала?
Она лукаво улыбается и пожимает плечами, пока я протискиваюсь мимо нее в сторону лестницы.
Сначала я вижу Роана и Элли, одетых в черное и выражающих соболезнования моему отцу. Первым меня замечает Роан.
Он заключает меня в объятия, которые я охотно принимаю. Боже, как же я по нему скучал.
– Мак, мне так жаль. Твой дедушка был обалдеть каким крутым.
Его выбор слов вызывает у меня улыбку. Я обнимаюсь с Элли и целую ее в щеку.
– Мак, я очень сочувствую твоей потере. – Она отстраняется со слезами на глазах. – Как ты, держишься?
Я киваю и оглядываюсь по сторонам в поисках Фреи.
– Я в порядке. Перед его уходом у нас было много хороших разговоров.
Элли хлопает меня по плечу.
– Рада это слышать. Мы все в Лондоне очень скучаем по тебе.
Я киваю. Мой взгляд продолжает блуждать по комнате.
– Фрея с тобой?
Элли убирает свою руку, и ее взгляд из сочувствующего становится строгим.
– Последний раз я видела ее на веранде.
Я собираюсь покинуть их, чтобы пойти ее искать, но Элли встает у меня на пути.
– Мак, просто… будь с ней помягче.
Мое сердце сжимается от стыда и сожаления. После всего, что я наговорил Фрее, я заслуживаю такого отношения. Я касаюсь руки Элли.
– Конечно, Эл. Я обещаю.
Я выхожу на улицу и нахожу Фрею пьющей виски в компании двух пожилых мужчин, в которых я узнаю друзей моего дедушки. Мужчины громко хохочут, и Фрея не отстает от них со своим очаровательным хихиканьем.
Как только она замечает меня, ее глаза расширяются.
– Почему тебя так тянет к очаровательным старикам-шотландцам? –
– Старикам? – фыркает мужчина, которого зовут Ангус. – Мы не старые, у нас просто много жизненного опыта.
Выражение лица Фреи меняется с шокированного на веселое.
– Ангус, ты уже рассказал больше, чем я хотела знать о твоем опыте.
Следующим в разговор включается Александр, приятель дедушки по автомобилям.
– Вот именно. И я тоже, раз уж на то пошло. Я бы отлично прожил остаток своей жизни, не зная, что ты творил в Праге.
– Поддерживаю. – Фрея поднимает ладонь, чтобы дать пять Александру, словно это для нее обычное дело.
Пока Ангус бормочет свои возражения, я подхожу ближе и протягиваю руку Фрее.
– Джентльмены, не возражаете, если я украду ее на минутку?
Мгновение Фрея смотрит на мою руку, а потом поднимается самостоятельно. Я наслаждаюсь тем, как она выглядит в обтягивающем платье длиной до колен, обнимающем все ее изгибы. Кажется, ее формы уменьшились с тех пор, как я видел ее в последний раз. Она похудела.
Мне это не нравится.
Ее каблуки стучат по деревянным ступенькам, пока я веду ее в дом и вверх по лестнице.
– Куда мы идем? – спрашивает она, бросая обеспокоенный взгляд в коридор.
– Туда, где сможем поговорить, – отвечаю я и открываю для нее дверь в свою спальню.
– Мак, я не думаю, что это хорошая идея.
– Просто поговори со мной, Куки. Не бойся, я обещаю, что не буду кусаться.
Она медленно переступает через порог, осторожно оглядывая комнату.
– О чем ты хотел поговорить?
Я сажусь на кровать и похлопываю по месту рядом с собой. Она нервно прикусывает губу и присаживается на самом краю так, словно в любой момент готова убежать.
– Виски? – протягиваю я ей бутылку. – Стаканов нет.
Уголки ее губ приподнимаются в улыбке. Она берет открытую бутылку и подносит ее ко рту. Ее губы сочного румяного цвета обхватывают янтарное горлышко. Она морщится, глотая жгучую жидкость, и возвращает мне бутылку.
– Как твои дела? – спрашиваю я спокойным, ровным голосом.
Она долго молчит.
– Все нормально. – Она кусает нижнюю губу и качает головой. – Мак, мне так жаль. Я знаю, что ты был готов к тому, что это неизбежно произойдет, но от этого не легче. Фергюс был особенным человеком. Единственным в своем роде.
Я грустно улыбаюсь и смотрю на ее руки, нервно сжатые на коленях.
– Все так. И даже перед смертью он просил принести ему шот виски.
Она тепло улыбается.
– Я не удивлена.
Я облизываю губы и рассматриваю ее лицо, наслаждаясь видом ее веснушек, как в первый раз. Странно думать, что всего три месяца назад я бы смог нарисовать ее портрет по памяти.