Ошейник для целителя
Шрифт:
Джокер пожал плечами. Он решил, что хуже не будет.
– Она может, по крайней мере, посмотреть на них и попробовать разобраться.
Он кивнул Къяре, приглашая войти, и все они гуськом стали втягиваться в его номер. Къяра тут же рухнула в ближайшее кресло, Лоуренс встал рядом с ней, ещё двое спутников сопровождавших их на сделку, разместились на оставшихся местах, в ожидании, когда Джокер позовёт Кайли. Он вернулся в комнате через пару минут и пристыжено потёр лоб.
– Она в массажном салоне и там не работает связь. Я же всем сказал, что можно отдохнуть… - он вздохнул. – Лори, боюсь тебе придётся подождать, когда она закончит развлекаться. Посиди здесь, я покопаюсь в багаже
Къяра встала со стула и направилась вслед за Джокером, только чтобы обнаружить, что Лоуренс всё ещё следует за ней. Она зарычала и выругалась на никому непонятном языке.
– Лоуренс, ты пока волен поступать, как тебе заблагорассудится. Просто… Просто позволь мне поговорить с Джокером наедине.
Лоуренс кивнул и плюхнулся в кресло, которое освободила Къяра, свирепо глядя на собравшихся товарищей и надеясь, что кто-нибудь скажет что-нибудь об этой ситуации. Он понятия не имел, что будет делать, если один из них решит подразнить его, тем более, что Къяра сказала делать всё, что ему заблагорассудится. Лоуренс согнул пальцы, страстно желая что-нибудь сотворить. Его псионика была не такой безобидной, как думали те, кто не знаком с этой силой. Он умел применять её в исцелении, но кроме того Лоуренс был пиромантом и криоником, и обе способности в его исполнении всегда выглядели более чем красочно. Большую часть времени он занимался исцелением не потому, что не умел ничего другого – а потому что не любил убивать. Обычно.
Он уже приготовился увидеть в ладонях знакомое пляшущее пламя… и резко выдохнул. Ему захотелось разрыдаться. Проклятый ошейник блокировал пси-волны. Он потянулся в инстинктивном желании содрать с себя ошейник, но те же «чары» не дали ему даже прикоснуться к оковам. Он с усилием положил руки на подлокотники и подумал о том, что Къяра и Джокер могут там обсуждать?
На самом деле в тот момент они не разговаривали. Больше смотрели друг на друга. Джокер был недоволен тем, что Къяра приняла «в подарок» от Адрианы Лоуренса, а Къяре было просто плохо из-за сложившейся ситуации. Да, она думала о том, как весело было бы заполучить в рабы псионика, с которым можно было бы обращаться также, как обращались с ней, но… это было по-другому! Хотя Лоуренс был занозой в заднице, он всё ещё был свободным человеком и боролся за эту свободу, даже если это была свобода псиоников. Къяра всегда уважала это, хотя и никогда бы не сказала этого в лицо Лоуренсу или кому-то ещё. После долгой паузы она подняла глаза и увидела, что Джокер смотрит на неё так, словно собирается зарезать кухонным ножом.
– Перестань смотреть на меня так, Джокер! Если бы я не забрала его, Адриана завершила бы ритуал, как они это делают с псиониками на Унн-Ран, и его положение сейчас было бы гораздо хуже! Ты бы хотел, чтобы ему зашили рот и пришили к животу член? Сделали безвольной немой куклой и водили повсюду, как собаку, до конца его дней? Мне это не нравится, как, видимо, ты и другие хотели бы думать. Я сказала Адриане, что это напоминает мне о рабстве, которое я пережила, и попросила его освободить. Из всех присутствующих здесь людей, капитан, я думала, ты будешь последним, кто так плохо подумает обо мне. Поскольку, очевидно, ему нужно сейчас находиться со мной, я заберу его к себе в номер. Дай мне знать, когда Кайли вернётся.
Къяра просто вышла из гардеробной, где они стояли, не сказав напоследок даже «с твоего позволения», и вернулась в гостиную, где все пытались притвориться, что не слышали, как она кричала на капитана. Къяра обвела их всех взглядом, в котором явственно читалось «лучше тебе заткнуться», потом протянула руку Лоуренсу.
– Лоуренс,
Импланты Къяры замерцали голубым от прилива адреналина, как всегда бывало, когда она испытывала гнев или обиду. Из-за того, что они предположили, что она воспользуется этой странной ситуацией.
Лоуренс поднялся с места, полностью сбитый с толку. Он обнаружил, что эмоции Къяры начали просачиваться, проникать ему в голову. Лоруенс не был эмпатом. К счастью. Он абсолютно не хотел взваливать на себя тонны чужой эмоциональной боли, ему вполне хватало физических увечий. Он мог сказать, что Къяра была зла, даже без этой внезапной сверхспособности, но шёпот боли, который просачивался под слоем гнева, потряс его.
Они вышли в коридор и прошли несколько дверей, не говоря друг другу ни слова, потом свернули в дверь номера Къяры.
Къяра хлопнула дверью с такой силой, что Лоуренс удивился – как она не слетела с петель. Он наблюдал, как Къяра расхаживает по большой комнате, ругаясь на родном языке и разбрасывая кругом случайные предметы. К счастью, он вовремя пригнулся, когда плохо нацеленная ваза едва не врезалась в его голову. Къяра, наконец, перестала болтать сама с собой и села на подлокотник одного из кресел.
– Къяра, в чём дело? Ну, кроме очевидного?
– Ни в чём… - Къяра вздохнула. – Джокер, похоже, думает, что я наслаждаюсь этой ситуацией. Я понимаю, что разговор на Унн, возможно, не помог, но я пыталась урезонить Адриану и заставить её понять, что я не могу этого сделать! Даже с тобой!
Къяра фыркнула и уронила голову на ладони.
– Проклятье! Почему никогда ничего не бывает просто?!
– Я понял, что ты пытаешься что-то сделать. Спасибо за попытку, Къяра. Это не «чары» ошейника, это я. Я бы не хотел зависеть от милости унн-ранок, учитывая все обстоятельства, - Лоуренс содрогнулся, когда подумал об ушах. Положение мужчин на Унн-Ране и без того было паршивое, но существовали особые категории рабов – уши – которые считались либо опасными, либо бесполезными, а потому для них ограничения были ещё суровей. Уш-тары – рабы-псионики – были одной из их разновидностей, обладавшей особыми «привилегиями». Лоуренса всегда трясло от тех ограничений, которые накладывает на псиоников Корпус, как будто они были дикими тварями, неспособными самостоятельно контролировать свои способности. Как будто наличие у них дара что-то меняло, и делало их более неспособными придерживаться морали, чем делал бы это любой громила с дробовиком.
Но то, что происходило с мужчинами-псиониками на Унн-Ран, перекрывало все известные ему пределы.
Один раз, вывозя с планеты груз «зачарованных» камней, которые можно было хорошо продать во вселенной Ликов, потому что они хорошо годились для обогрева малых колоний и походных лагерей, они случайно стали участниками местной интриги, в ходе которой впервые увидели такого уша. Они должны были вывести его с планеты, что повлекло за собой кучу неприятностей, но самым шокирующим было то, что когда они наконец сделали это и по крайней мере сняли швы с его губ, он просто… выбросился в шлюз. Он сказал, что не хочет жить проклятым Богиней.
Эти рабы были не просто закованы в цепи и покорны, к удручающему пониманию Лоуренса у них были полностью промыты мозги.
Вспомнив, чем закончилась та операция, Лоуренс только горько вздохнул.
– Итак, какие у меня есть варианты, пока я связан с тобой? Должен ли я оставаться рядом или мне будет позволено жить своей жизнью, пока эти проклятые оковы не будут сняты?
Къяра пожала плечами.
– Понятия не имею. Я всегда видела ушей в нескольких шагах от их мастера. Попробуй отойти от меня, посмотрим, что получится.