Ошейник для Лисицы
Шрифт:
— Пока вы тут обсуждали, нас заметили!
— Вниз! — заорал Альтер, и летуны синхронно сложили крылья.
Вот этого я не ожидал. Я и Эмерлина вскрикнули от страха, Арен зажмурился, а Флёр оставалась хладнокровной, как всегда. Над нашими головами пролетели несколько стрел, и через секунду падения летуны снова поднялись в воздух.
— Похоже, нам надо садиться!
— Так садимся! — нетерпеливо попросила Флёр.
— Куда?!
— Давай прямо на парапет! — я показал
— Разом не приземлимся… — рассудил Мирумас.
— По одному! Флёр, Альтер, вы последние! Если что, сразу смываетесь оттуда!
— Не беспокойся за нас! — заверила лиса.
Летучие лисы спланировали над толпой прямо к главным воротам моего замка. Я соскучился по родному дому, но сейчас мне было откровенно некогда наслаждаться его уютом. Мои лапы в первую очередь коснулись досок парапета, Рита тут же сложила крылья и отбежала в сторону, давая сесть её сестре. Последней, как и договаривались, на рею приземлилась Флёр. Стукнув каблуками, она легко встала на помосте.
Толпа при виде нас четверых на несколько минут замерла.
— Похоже, нас не ждали… — предположила моя жена.
— По-моему, как раз наоборот…
Всех присутствующих объединяло одно: ужасно злобная гримаса на мордах. Скалились и рычали волки с собаками, шипели на меня и кошачьи. Б'oльшая часть были обычными крестьянами, но и феодалы встречались, иногда окружённые стражниками или советниками. Королевская стража в чёрных доспехах занимала треть от общей массы зверей, которые ожидали меня.
— Здравствуй, Ренар… — кто-то подошёл к нам сзади, — я не ожидал, что тебе хватит смелости явиться сюда…
Флёр тут же обернулась. Что произошло в этот момент с Изенгрином, меня поразило больше всего: он весь сжался, его глаза расширились от страха и он задрожал:
— Ты!
— Я, — спокойно ответила Флёр, — и если ты хоть слово пикнешь своим напарникам, то отрежу тебе кое-что поважнее.
— С тобой я разберусь потом! Сегодня у меня небольшой праздник…
— Как жаль, что ты не сможешь отпраздновать его сладким и безнаказанным сексом! — тут же съязвила лисица.
— Молчать! — голос Изенгрина заставил меня согнуться пополам от смеха. Если раньше он мог рявкать как следует, то теперь он пищал, как девчонка. Хотя в его положении трудно определить, кто он есть на самом деле.
— Не замолчу. Скажи, Изенгрин: сколько твоих прихвостней знают о твоей маленькой тайне?
Волк заскрипел зубами.
— И где те двое? Что? Покончили с собой? Советую тебе последовать их примеру.
— Пошла ты…
— Да идти не на что! Арен, скажи-ка мне: твоя флейта всё может восстановить?
Лис покивал.
— Восстановить?
— Да,
— Замолчи! Сейчас твой друг огребёт крупные проблемы! Он ведь твой друг, не так ли… — Изенгрин перевёл взгляд на меня.
— Более чем.
Изенгрин довольно грубо растолкал нас и вышел к толпе:
— Посмотри, Ренар… Я лишил тебя главного. Ты всегда был народным любимчиком, а теперь весь город, если не королевство, тебя ненавидит!
— Как ты этого добился?
— Достаточно было вытянуть тебя и твою семью из замка…
Арен позади меня вздрогнул.
— Ренар, я не знал, что он замышляет…
— Я не знал как, но знал, что ты убежишь с казни. Призн'aюсь, это был один из самых эффектных методов. Я даже не знал, что существуют такие способы, — он оглядел четвёрку крылатых, стоявших за нами, — и такие существа.
Мирумас хмыкнул, а близняшки вместе завозмущались. Лишь Альтер сохранил некое подобие хладнокровия:
— Я тоже не думал, что есть волки, которые свой пол нормально определить не могут.
Изенгрин показал остатки своего угасающего разума — он промолчал.
— Убийца! — раздалось вдруг в толпе народа.
— Вздёрнуть его!
Волк некоторое время слушал недовольные возгласы, а потом повернулся ко мне.
— Ну как?
— Что ты сделал?
— Может, спросишь у народа?
— Боюсь не получить ясного ответа.
Изенгрин повернулся к толпе:
— Покажите ему, что он сделал! Покажите!
Толпа засуетилась, какое-то движение показалось у ям, которые в обилии были вырыты на моей территории.
— Что происходит? — недоумевала Эмерлина.
Разношёрстные звери поднесли кого-то на носилках, и мне немедленно захотелось спрятаться за свою жену и стать как можно меньше.
Медведь. Тот самый, самый первый, которого я увидел тогда, в подвале. Мёртвый, покрытый комьями земли, без бинтов… Зрелище было настолько ужасным, что близняшки зажали пасти ладонями.
— Что за…
— Ты убил его! И не одного!
— Что?!
— На твоей земле нашли полсотни таких! Убийца!
— Но я не…
— Как ты мог! Мы всегда верили тебе!
— Но это…
— Ренар, народ хочет твоей смерти. Теперь тебе не уйти, — сказал Изенгрин, но праздновать победу ему было рано.
— Послушайте! Я не делал этого! И никогда бы не сделал! Это всё…
— Они лежали в твоей земле, лис! Они были закопаны, но кое-кто нашёл!
— Да вы что, сдурели все?! Я этого не делал!