Оскал Фортуны. Трилогия
Шрифт:
– Очередную карту, нарисованную свежим дерьмом на старинном папирусе?
– рассмеялся покровитель.
– Пусть проваливает!
Вул взял двумя пальцами золотую монету и поднял её так, что она засверкала в лучах бившего сквозь окно солнечного света.
Господин вытер мокрое лицо, раздраженно оттолкнул рабыню и, подойдя к краю маленького бассейна, протянул пухлую руку.
– Импер, - пробормотал он.
– Почти новый. Неужели ему удалось?
Сентор Минуц вышел
– Одеваться.
Пока девушки вытирали бледное, безволосое тело господина, тот продолжал вертеть в руке монету.
– Вы будете разговаривать с ним в саду?
– вкрадчиво поинтересовался Вул.
– Нет.
– Позвать сюда?
– В мою комнату, - бросил Сентор и спросил.
– Сколько он тебе дал?
– Столько же, - опустил глаза молодой человек. Он знал, чем чаще говорить правду в мелочах, тем скорее тебе поверят, когда придется врать по-крупному.
– Оставь себе, - милостиво разрешил покровитель.
– Ты же мой секретарь!
Проводив господина вверх по лестнице, Вул выглянул в сад. Старый архивариус в нетерпении расхаживал по садовой дорожке, не обращая внимания на рабов, поливавших кусты из кожаных ведер.
– Сюда!
– махнул рукой молодой человек. Акмен устремился к нему дробной старческой рысью, прижимая руку к правой стороне груди.
– Господин готов тебя выслушать!
– напыщенно проговорил секретарь.
Переводя дух и не в силах вымолвить ни слова, тот протянул ему обещанный импер.
– Идем, - кивнул Вул, пряча подарок.
Они поднялись на третий этаж. Именно здесь располагалась просторная комната, вот уже двенадцать лет служившая младшему отпрыску семейства Минуцев спальней и кабинетом. Близкие не понимали столь странного выбора, тем более что во дворце хватало свободных помещений. Сам Сентор объяснял это чудесным видом на парк и городские кварталы из двух больших окон. Но его секретарь знал, что истинная причина не имеет никакого отношения к красотам окружающего ландшафта.
Постучав, он попросил разрешения войти. Покровитель уже сидел за столом и потягивал вино. Отставив в сторону кубок, он сделал приглашающий жест рукой.
– Господин, - поклонился архивариус.
– Я прошу свободу для своей дочери.
– Для кого?
– вскинул брови тот.
– Для вашей рабыни, которую раньше звали Флоя дочь Акмена, - срывающимся голосом поправился гость.
– А почему я должен лишаться такой красивой и послушной рабыни?
– удивился Сентор, глядя на собеседника маленькими острыми глазками.
– Я выкупаю ей свободу!
– Чем?
Старик долго шарил за пазухой, достал кожаный сверток размером с большое яблоко.
– Возьми!
–
Кивнув, секретарь взял из рук Акмена мешочек. Только одна вещь на свете могла быть такой тяжелой. У Вула даже ладони вспотели. Судя по весу, здесь не менее пятнадцати дебенов!
– Развяжи!
– нетерпеливо велел Сентор.
Молодой человек с трудом распутал засаленный ремешок и аккуратно высыпал на стол горку блестящих имперов. Какое-то время хозяин кабинета заворожено смотрел на золото.
– Отпусти мою дочь, - дрожащим голосом проговорил старик.
– Это хорошая цена.
– За рабыню, может быть, - согласился Сентор.
– Но за твою дочь - нет!
Он вдруг резко наклонился вперед, так что лист папируса, лежащий на краю стола, мягко спланировал на пол.
– Ты хочешь знать, где сокровища?
– оживился Акмен.
– Да!
– Я скажу, - кивнул старик.
– Но сначала ты должен отпустить мою дочь!
– Ставишь мне условия, мразь!
– заорал Сентор, вскакивая.
– Да!
– неожиданно громко взвизгнул архивариус.
– Потому что я нашел клад Сепиона!
Хозяин кабинета хмыкнул, сел, покосился на кучку монет.
– Хорошо. Обещаю, что твоя дочь будет свободна. Где сокровища?
Довольный старик открыл рот, но Сентор вдруг ударил ладонью по столу так, что присутствующие вздрогнули от испуга.
– Вул, иди отсюда! И не вздумай подслушивать!
Секретарь торопливо вышел, плотно прикрыв дверь. Оказавшись на лестничной площадке, он быстро оглянулся и бросился в каморку справа от кабинета господина. Здесь, за неприметной дверкой, располагалось его рабочее место. У узкого высокого окна стоял столик с чернильницей и пеналом, рядом старенький трехногий табурет, а вдоль стен - шкафы со свитками, стопками навощенных табличек и чистыми листами папируса. Молодой человек, пыхтя, отодвинул один из стеллажей, обнажив стену с пятном отколотой штукатурки. Поддев пальцами кирпич и вытащив его, он наклонился к черному пятну ниши. Теперь Вула от комнаты покровителя отделял только тонкий слой штукатурки.
– Не может быть!
– кричал Сентор Минуц - Ты лжешь, старый негодяй!
– Доказательство у вас на столе, господин, - нервно хихикнул Акмен.
– И план...
– Подотрись своим планом!
– взревел мужчина.
– Здесь столько всего нарисовано, что и пьяный келлуанский маг не разберется!
– Я покажу дорогу!
– предложил архивариус.
– Пошлите со мной кого-нибудь! Пусть ваш человек убедится, что чертеж верен.
– Нет, - уже тихо проговорил Сентор.
– Я сам проверю.