Оскал Фортуны
Шрифт:
Перекрасив волосы, Нянька продолжила работу над изменением имиджа девушки. Смешав расплавленный воск с каким-то порошком, она сделала из полученной массы тонкую изогнутую пластинку. Которую вставила в рот Сайо, за верхней губой.
Когда девушка повернулась к ней, Александра с удивлением заметила, как изменилось ее лицо. Однако первая примерка Няньке не понравилась. Она два раза срезала лишний воск острым ножом, и только на третий удовлетворенно улыбнулась
– Вот, теперь еще глаза подправим и, тебя никто не узнает, - проговорила хозяйка,
Алекс вынуждена была признать, что гример из старухи классный. Теперь от прежней Сайо остались только большие зеленые глаза.
Самую трудную работу Нянька оставила на утро.
– Свет нужен хороший, - пояснила она.
Подготовку к столь сложной операции начали с самого утра. Денек, к счастью, был ясный солнечный с легким морозцем, очистившим воздух от сырости.
Алекс вынес из дома стол, и оба табурета. Из них и двух досок соорудил скамейку, бросив сверху баранью шкуру. Старуха лично принесла и расставила на столе три горшка с разными жидкостями.
Бледная, но решительная Сайо улеглась на лавку и широко раскрыв глаза уставилась на разбросанные по небу одинокие облака. Нянька сунула Александре в одну руку миску, в которой плавала тряпочка, в другую чайник с остывшей кипяченой водой и велела стать у изголовья импровизированной кровати.
Алекс чувствовала, что сейчас волнуются все. Ноздри четко очерченного носика девушки широко раздувались, она то и дело сглатывала слюну. Нянька что-то сосредоточенно шептала, помешивая бронзовой палочкой в металлическом, кажется серебряном, стаканчике.
Подойдя к Сайо с другой стороны, она наклонилась, вытащила палочку и капнула с нее в один глаз, потом в другой. Девушка вскрикнула. Нянька выхватила из рук Александры чайник и стала поливать ей лицо, одновременно удерживая руки Сайо, которыми та старалась протереть глаза.
– Тихо, тихо госпожа! Все в порядке. Моргай, моргай давай. Вот. Теперь открой глазки. Меня видишь?
– Вижу, - улыбнулась девушка.
– Но как-то в тумане.
– Это пройдет, - улыбнулась в ответ старуха и жестом показала Алекс на миску.
Отжав тряпку, старуха аккуратно положила ее на глаза Сайо.
– Вот, полежи теперь.
Девушка затихла, вытянув руки вдоль туловища. Нянька вытерла пот и присела на низенькую скамеечку.
– Остатки в яму вылей, - приказала она Александре.
– Да стол на место отнеси.
Выполнив все указания, Алекс принялась доводить до ума дубинку. Но, вдруг ее окликнула Нянька.
– Подойди, поговорить надо.
Полая самых нехороших предчувствий Александра отложила в сторону деревяшку.
– Я уже госпоже рассказывала, - многообещающе начала Нянька.
– Но и тебе не мешает знать, как лучше до Софед добраться.
Алекс присела на корточки и приготовилась внимательно слушать.
– До начала тропинки я вас доведу, - откашлявшись начала старуха.
– Пойдете прямо мимо заросшей гари. Увидите там дуб уцелевший. Его издалека видно. От него по праву руку будет тропиночка
– Спасибо, почтенная, - поклонилась Александра.
Ничего больше не говоря, старуха, кряхтя поднялась и тяжело опираясь на клюку, направилась в дом.
Только к обеду Нянька разрешила Сайо встать и открыть глаза. Алекс увидела, что ее белки ее глаз слегка пожелтели, как у человека с больной печенью, но зрачки полностью утратили зеленый цвет, став светло карими.
– Ты волшебница!
– не удержалась от удивленного восклицания девушка, разглядывая себя в зеркальце.
– Я никогда не думала, что такое возможно.
Хозяйка удовлетворенно закудахтала.
– Это что, госпожа! Ты пьесу "Пир победителей" знаешь?
– Еще бы!
– вскинула брови Сайо.
– Великий Сонлжо!
– У нас в театре главную героиню играл сам хозяин. А ему уже за шестьдесят было. Мастер его так гримировал, что некоторые знатные зрители после спектакля очень хотели встретиться с таким красивым молодым человеком.
Старуха захихикала.
– В столице один придворный решил, что хозяин специально его прячет, и чуть не приказал своим воинам его пытать. Так захотелось встретиться с молодым красавцем. Только после того, как наш мастер на его глазах загримировал хозяина, успокоился и даже добавил нам сто золотых за выступление.
Она тяжело вздохнула, смахнула слезу и велела Алексу унести в дом табуретки.
Следующим утром Александра впервые проспала, заработав от хозяйки пинок в бок. Развернувшись, она перехватила ногу, занесенную для следующего удара и, прошипела, снизу вверх глядя в изуродованное лицо.
– Языком трепли, а трогать не смей!
С трудом, удерживаясь на одной ноге, старуха прошептала.
– Пусти, госпожу разбудишь.
Алекс выпустила старческую сухую ногу в коротком кожаном сапоге и, поднявшись, громко сказала.
– Пора просыпаться. Сама говорила, что надо выйти пораньше.
– Я уже проснулась, - сонно пробормотала девушка, натягивая одеяло.
Хозяйка злобно зыркнула на Александру и хромая больше обычного пошла к двери.
– Тулуп скатай,- проворчала она на прощание.
Завтракали плотно. Чтобы успеть, до темноты добраться до холма, с камнями обедать придется на ходу. Наверное, на прощание, Нянька расщедрилась и приготовила рис с мясной подливкой и баклажанами с луком, заварила настоящий чай, добавив в него какие-то травы, сделавшие напиток еще более ароматным. Старуха суетливо подкладывала Сайо лучшие куски, часто шмыгала кривым носом и вытирала единственный глаз.