Осколки ледяного сердца
Шрифт:
Интересно ли мне?
Какой толк узнавать правду сейчас?
Даже если мы близняшки, которых разлучили в детстве, это ничего не изменит.
Мы уже выросли в разных семьях, в разных слоях общества даже.
Мы сильно отличаемся друг от друга.
Я не горю желанием знакомиться с убийцей.
– Мне просто некуда пойти сейчас. Ты пообещал мне помочь устроиться в жизни? Этого достаточно. Я тебе верю. Именно по этой причине помогу. Звони уже!..
Я готова перейти на истерику.
Потому что боюсь.
Меня
Проживать чужую жизнь.
А если они специально провернули всё это?
Вдруг Виктории уже сделали новые документы, а меня хотят привести, чтобы свалить на меня вину за аварию?
Голова распухает.
Столько сомнений в ней…
Я с ума готова сойти.
И я хочу отказаться от этой аферы, но Ворон набирает номер, указанный в ориентировке и сообщает, что ему удалось найти похожую девушку.
Вот и всё.
Дороги назад теперь уже нет.
– Твои документы и вещи останутся у меня. Ни о чём не беспокойся. Я буду рядом. Буду наблюдать за обстановкой. Я сделаю всё возможное, чтобы ты была в безопасности. Если почувствую, что дело пахнет жареным, я помогу тебе сбежать. Как только я пойму, что и где искать, я дам тебе знать. Телефон тоже придётся отдать мне. Будет удивительно, что дочь миллионера успела завести себе столько знакомых.
– Ты хочешь лишить меня всего?
Мы с Вороном сидим в машине. Я не помню, когда сели, как он выехал на трассу и остановился на обочине. В голове сейчас ураган мыслей. Даже предположить не могу, какая из них может оказаться правильной.
– Я не лишу тебя своей защиты. Доверься мне.
– Как я могу доверять человеку, который ничего о себе не рассказал? Ты пытаешься отомстить за свою погибшую возлюбленную, а я… просто разменная монета. Для меня это дорога в один конец, потому что я не имею и малейшего представления, чем всё закончится в итоге.
– Всё будет хорошо. И если тебе так интересно на самом деле… Моё настоящее имя Макс. Максим Скворцов. Моё имя у многих на слуху. Если окажешься в ситуации, когда помощи ждать неоткуда, а меня по какой-то причине не окажется рядом, просто скажи, чтобы дали тебе связаться с Максимом Скворцовым. Вороном.
– А у тебя неспроста любовь к птичьим кличкам? – нервно ухмыляюсь.
Я сейчас готова думать о чём угодно, только бы не о том, что вот-вот окажусь среди совершенно чужих мне людей.
И почему я на это иду, а не сбегаю?
Действительно хочу понять истоки нашего сходства с Викторией? Или просто глупая идиотка, которая ещё не понимает, к чему всё может привести?
Почему я верю Ворону?
Может, он помогает миллионеру найти замену для его дочурки? Чтобы в итоге защитить её? Месть ведь может быть совсем не при чём?
Страх опутывает сознание всё сильнее. Его липкие щупальца проникают глубоко в душу, но уже нельзя сбежать.
Мы с Вороном выходим из автомобиля.
Чувствую себя подопытным.
Краем глаза замечаю подъехавшую карету скорой помощи.
Ко мне бросаются врачи, и женщина из внедорожника. Она подбегает ко мне со слезами на глазах, трогает лицо, бормоча, что я жива.
– Вика, как же так? Почему ты сбежала? Если причиной была свадьба, тебе следовало поговорить со мной, – всхлипывает женщина. – Я бы постаралась убедить твоего отца…
Ворон в стороне. Разговаривает, судя по всему, с моим «отцом».
– Кто вы? – спрашиваю я полным безразличия голосом.
– Как? Ты не узнаёшь свою маму? Вика, дочка, что же с тобой случилось? – женщина утирает слёзы и удивлённо смотрит на меня. – Твоё лицо так сильно изменилось, а этот шрам… не помню, чтобы у тебя был такой.
Она с подозрением хмурится.
Обман может раскрыться прямо сейчас, но защитная реакция организма слишком сильна. Я испытываю такое безразличие, что собственно и не имеет значения, поймут они подмену или нет. Говорят, что материнское сердце не обманешь. Вот мы сейчас и посмотрим, заметит ли эта женщина подвох. Если она действительно мать Вики.
Напряжение нарастает, но врачи уводят меня к своей машине, чтобы осмотреть, а женщина нервно теребит подол своего платья, косясь в нашу сторону. Она поняла, что я не их дочь? Или пока до неё не дошло? Насколько близкими были отношения Виктории с родителями?
– Скорее всего, у девушки амнезия, – заключает фельдшер после осмотра, как только к нам приближается хмурый мужчина, судя по всему, отец Виктории. – Нужно отвезти её в больницу и сделать полное обследование.
– Ты действительно совсем ничего не помнишь? – спрашивает «отец».
Отрицательно мотаю головой.
– Хорошо. Мы проведём полное обследование. Всё будет хорошо, дочка.
Он действительно признал во мне свою дочь?
Его жена не разделяет радости и смотрит на меня с опаской, словно старается разглядеть во мне жалкую копию Виктории.
– Садитесь в машину. Мы отвезём вас в больницу, где проведут полное обследование, – мягко подталкивает фельдшер.
Я не разрываю зрительного контакта с «отцом». Мы смотрим друг на друга, глаза в глаза. Он дёргается и кивает.
– Если хочешь, мы с мамой можем отвезти тебя?
Я скрещиваю руки на груди и кошусь в сторону Ворона.
– А Максим поедет с нами?
«Отец» оборачивается в сторону Ворона. Он отрицательно качает головой, вернув взгляд ко мне.
– Максим с нами не поедет. Он помог найти тебя, на этом его миссия завершена. Тебе не следует привязываться к неправильным людям. У тебя есть жених, разве ты забыла об этом?