Осколки любви
Шрифт:
— … я хочу защитить ребёнка. От него.
Папа сжал меня ещё крепче. Поцеловал в макушку. Кажется, он уже и сам всё понял.
И я сказала ему:
— Мне нужно вернуться, папа. Принять себя.
Объятия стали ещё крепче. Сердце отца билось о рёбра сильно, гулко, часто. Потому что это значило, что я вернусь к Ней. Той, что принесла отцу много боли.
— Она больше тебя не отпустит, — хрипло сказал отец.
— Но ведь отпустила тогда. Она не любит меня. Я
— Она любит тебя, потому и позволила уйти. Только сама не понимает этого. И как же он? Альтавиан тоже отпустит?
Глава 40
— Альтавиан тоже отпустит? — спросил отец.
Я выскользнула из его объятий и отвернулась.
— Не знаю… столько лет прошло. Может быть, он уже помолвлен с другой. Зачем ему меня ждать…
— Дай боги, если это так.
— Не нагнетай, отец, — я снова повернулась к нему.
— Не буду. Просто я беспокоюсь о тебе. Ты в положении. Тебе не нужны все эти переживания и стресс, — покачал головой отец.
— Ты всегда такой спокойный, мне это не нравится, пап, — я пристально посмотрела в глаза отцу.
— Ты попросила меня не лезть в дела «Империи», я так и делаю. А что по поводу твоего решения вернуться к матери — я просто уважаю твой выбор.
— Точно?
— Конечно, — твёрдо ответил отец и не отвёл взгляда. Я нахмурилась. Что-то мне подсказывало, что всё не так просто, но я не могла уличить его во лжи.
Дверь гостиной открылась, и вошла госпожа Пирс. Первое, что я заметила, — это её улыбка, не вымученная, а настоящая, дающая надежду на лучшее.
В руках у неё была блузка.
— Я тут подумала, что тебе захочется переодеться. Надеюсь, она подойдёт.
Я снова посмотрела на свою одежду и невольно улыбнулась.
— Буду признательна, — сказала я, подойдя к ней и взяв блузку. — Как Алекс?
— Он уже просыпался, но снова уснул.
— Хорошо. Пошлите кого-то в аптеку, нужно купить обеззараживающее средство и заживляющую мазь, бинты. К сожалению, у меня не так много сил. Придётся действовать обычными методами.
— Я уже всё купила, твой отец подсказал нам, — ответила госпожа Пирс.
Я повернулась в сторону отца. Он засунул руки в карманы и спокойно смотрел на меня.
— Хорошо. Просто истощение вчера было слишком сильным, не успела сама вас предупредить. В таком случае принесите всё к Алексу. Я сейчас переоденусь и приду к нему.
— Он пока спит. Лучше позавтракайте сначала. Вам нужен не только сон, но и полноценное питание. Я испекла блинчики, сделала омлет и приготовила сладкий кофе со сливками. Господин Фейрвуд сказал, что вы такой пьёте.
— Да. Но не стоило так утруждаться.
— Что вы! Как же не стоило? Очень даже стоило! Вы сделали такое… — госпожа Пирс
— Мои руки пострадали. К сожалению, травмы причиняют боль.
— Простите за неловкость. Я не хотела.
— Всё в порядке, — я улыбнулась ей. — В таком случае не буду отказываться от завтрака.
Госпожа Пирс обрадованно кивнула и быстро вышла, оставив меня наедине с отцом.
Я осталась стоять в комнате, разглядывая блузку. Лёгкая, приятная ткань. Но внутри всё ещё было ощущение тревоги.
Я знала, что отец держит в себе больше, чем говорит. Он всегда так делал, когда дело касалось опасностей или трудных решений.
Я подняла взгляд.
— Папа, ты правда ни во что не влезешь, когда я уйду?
Он посмотрел на меня с лёгкой улыбкой, но в его глазах сверкнуло что-то странное.
— Переодевайся, милая, — сказал он. — Тебе теперь нужно кушать за двоих.
И он вышел из гостиной. Покачала головой. Ушел от темы.
Ладно.
Я переоделась. Блузка оказалась чуть велика, но была мягкой и приятной. Свою же я решила просто выбросить. Ее просто не отстирать.
В животе заурчало. Неудивительно, я не ела с прошлого вечера.
Истощение и скудные магически потоки вокруг давали о себе знать слабостью в теле.
Я направилась в столовую. Аромат свежеприготовленных блюд окутал меня, как только я вошла. На столе, аккуратно накрытом белоснежной скатертью, уже стояли тарелки с блинами, омлетом и маленькая чашка кофе, на поверхности которого мерцала белоснежная пенка.
— Приятного аппетита, дорогая, — услышала я голос госпожи Пирс. Она стояла чуть поодаль, вытирая руки полотенцем. — Надеюсь, тебе понравится.
— Благодарю, — сказала я, садясь за стол.
Женщина снова улыбнулась в ответ.
Я сделала первый глоток кофе. Тёплый, насыщенный, сладкий, как я люблю. То, что нужно.
Закончила завтрак как раз тогда, когда в столовую вошёл отец. Его лицо было, как всегда, спокойным, но в глазах читалась усталость.
— Ты выглядишь лучше, — сказал он, оглядев меня.
— Спасибо, завтрак помог, — ответила я.
В это время в столовую вошёл господин Пирс, в простой домашней одежде.
— Лираэль, Алекс проснулся. Он спрашивает тебя.
— Конечно, — я встала из-за стола. Подхватила свою тарелку и отнесла её к раковине.
— Не стоит, я всё уберу, — засуетилась женщина.
— Благодарю. Было очень вкусно, — сказала я с благодарной улыбкой и пошла следом за мужчиной.
Мы прошли по светлому коридору с семейными фотографиями на стенах.
Я открыла дверь. Алекс лежал на кровати на животе. На тумбочке рядом стоял стакан с водой, а его руки, крепко сжимавшие одеяло, казались напряжёнными.