Осколки наших грез
Шрифт:
– Уроды!
Сгорая от омерзения я скатилась вниз по стене, до царапин карябая спину и голову, и только тогда почувствовала некую свободу от чужих прикосновений.
Где-то вдалеке послышался визг тормозов и собственное имя, но едва ли было здраво воспринято. В сознании мелькали вспышки отчаяния.
– А ведь я предупреждал! Предупреждал, сука!
Распахнув распухшие веки, я увидела Матвея, что так беспорядочно наносил удары палкой, а когда орудие переломалось о
Янковский не видел конца своей ярости, терзал так, будто от этого зависела его жизнь. Минуты обратились в часы.
Кто бы мог подумать, что он мог быть таким агрессивным? Кто бы мог подумать, что он с лёгкостью одолеет два мешка с железом?
– Петух, говоришь? Я не ослышался? – скалился он, придушив локтем мерзавца. – Так вот сейчас мы проведём урок анатомии. Хочешь разглядеть свои кишки?
– Не надо. Я понял, понял…
– Как это не надо? Мы ведь только собрались.
– Прости, – закашлялся маргинал. – Прости.
– Да брось. Я не держу на тебя зла. Просто хочу сломать твою шею.
Череп тем временем вскочил на ноги, одной рукой прикрывая рассечённую бровь, а другой бросая конверт с деньгами в воздух. Несколько купюр рассыпались в пространстве, как осенняя листва. Это был второй отрезвляющий душ.
– Забирай свои деньги, Снежана! Нам нечего не нужно! Мы так не договаривались! Конченные психи! Вы оба!
Финишная фраза парализовала Матвея. Он расслабил кулаки.
Поймав момент, парни подались в истеричное бегство. Шлейф их прошлой смелости смешался с токсичными парами помоев.
Ничтожество…
Матвей медленно приподнялся на ноги и наградил меня леденящим взглядом. Сквозь смуглую кожу пробилась мелкая щетина, взбухшие вены на шеи пульсировали. И пусть ситуация не обнадёживала, тогда я эгоистично поняла, как сильно по нему скучала. Один час без него равен долгому веку.
– Ты всё подстроила, – прошептал он, давясь презрением. – Так?
Боль в теле заглушила новая – в сердце.
– Прости, но ты сам поставил мне условия, помнишь? « Не звони, если ты не в опасности», – стала заикаться я, поднимаясь с земли. – Если у нашей встречи есть цена, то я её заплатила сполна.
Янковский оглянулся, будто ища в реальности долю сна, и резко вернулся.
– Что, бл#ть?
– Матвей, мне нужно было тебя увидеть. Я хотела сказать…
Не успела я договорить, как тот вцепился в мою голову и хорошенько встряхнул. Его глаза налились кровью.
– Ты еб#нутая?!
В моей голове тарабанил его пульс. Стало
– Я хочу, чтобы ты остановился! В этом нет никакого смысла! Самосуд – это не выход! Если кто и виноват, то пусть ответить по закону! Умоляю, не ввязывайся в это! Подумай о других! Хотя бы раз!
Он оттолкнул меня, как смертельную заразу, и направился прочь, усмехаясь.
– Чума! Идиотка! Безмозглая дура! И я… дебил!
– Стой! – мёртвой хваткой вцепилась в его руку. – Пожалуйста, выслушай! Они не стоят этого! Я не знаю, что ты задумал, но наверняка ошибаешься! Пойми, это не твоя война, а ты – не воин! Не тебе вершить правосудие! Остановись!
– Пошла вон.
– Да очнись же ты! Подумай о матери!
Матвей вывернул руку, сильнее оттолкнув меня.
– Какой же ты баран! – бросила в слабом отчаянии, когда тот стремительно удалялся. Это был конец. – Я люблю тебя! – вылетело прежде, чем пришло осмысление.
Почему признаваться в чувствах так больно?
Янковский остановился и некоторое время стоял неподвижно, только дышал. Обернувшись, он посмотрел на меня как укротитель на несмышлёного зверька.
– Решила, что я один развязал битву? Эдакий безумец, что влез в костюм героя? Это не так. Не один я смотрю правде в глаза. Стойко. Не моргая. Бесповоротно.
Меня озадачила брошенная новость, но лишь на мгновение.
Неужели, он говорит о…
– Мне жаль, что ты испытываешь чувства, Снег, – подавленно продолжил он. – Я солгу, если отвечу тебе тем же. Ты мне небезразлична, но я волоска твоего не достоин. Совсем скоро ты в этом убедишься.
– Почему ты решаешь за меня?! Какого лешего вывсерешаете за меня?!
Несколько пощёчин обожгло его скулы. Очередная застыла в воздухе. Эмоции шалили, возрастая до грани катастрофы.
Матвей с улыбкой обтер окровавленные костяшки об футболку.
– Теперь я понимаю, почему он тебя боится…
Очередная реплика подчеркнула догадку, послужив ответным ударом.
– Нет, нет, – отступила я. – Только не говори мне, что связался с Платоном.
Парень не ответил, чем безмолвно согласился, а после пошагал к машине.
– Он подлец! – ринулась вслед. – Платон пудрит тебе мозги! Чтобы он не говорил – всё обман! Не слушай этого старика! Он страшный человек!
– Не страшнее тебя, Снег. Сегодня ты себя показала.
Он дернул ручку авто и открыл дверь.
– Ты многое не знаешь!