Осколки разбитой короны
Шрифт:
Доминик ничего не сказал.
– Ну что ж, – вздохнул Арута. – Буду надеяться, что во всем этом нет угрозы Королевству – это главное, что меня заботит. Кроме того, мне кажется, что распространение веры в добро никому не может повредить.
Накор покачал головой.
– Если бы так. Людей убивали за проповедь добра.
– Только не на Западе, пока я герцог Крондорский, – отозвался Арута и добавил, повернувшись к Доминику: – Если я найду вход в старое аббатство, ты проведешь нас внутрь?
– Проведу, – пообещал Доминик. –
Арута улыбнулся.
– Он всегда говорил, что лучше его вора в Крондоре не было.
– Не знаю, в умении или удаче тут дело, но он нашел ее, снял ловушку и открыл дверь. У одного из наших братьев чуть сердце не отказало, когда он оказался внутри библиотеки.
– Теперь вопрос в том, сколько человек брать с собой, – сказал Арута.
– Я мало разбираюсь в военных делах, – заметил Доминик, – но вам бы лучше взять отряд достаточно маленький, чтобы нас не заметили в горах, и достаточно большой, чтобы, оказавшись внутри, мы смогли захватить аббатство.
– Ты можешь нарисовать планы аббатства?
– Я прожил там пятьдесят лет, герцог. Я могу нарисовать каждый коридор и кладовую.
– Хорошо. Утром я пошлю к тебе писца. Буду рад, если ты закончишь планы к концу недели. Раз мы хотим быть готовы к прорыву в аббатство, когда Оуэн ударит по берегу у Сарта, к этому времени нам надо будет уже двигаться по восточному пути вдоль хребта Кошмара.
Доминик поклонился и сказал:
– Я в вашем распоряжении. Только бы кто-нибудь указал мне, где отдохнуть. Дорога из Рилланона была уж очень утомительной.
Арута позвонил в колокольчик, и в дверях появился паж.
– Покажи брату Доминику мои комнаты и принеси все, что ему понадобится.
– Твои комнаты? – переспросил ишапианец.
– Боюсь, мне они сегодня не понадобятся. Мне надо многое успеть до рассвета. Возможно, я соберусь вздремнуть после утреннего собрания двора.
Доминик кивнул и, снова поклонившись, вышел за пажом из комнаты.
– Хорошо хоть у тебя хватило ума разложить матрас за столом, если понадобится вздремнуть, – сказал Накор.
Арута улыбнулся.
– А ты, похоже, ничего не упускаешь.
– Я же игрок, помнишь? Если бы я что-то упускал, я бы прогорел или погиб.
– Ты с нами?
– Нет, – покачал головой Накор. – Предприятие интересное, но думаю, что я нужен здесь. Доминик привез важный дар от ишапианцев. Они разделят с нами магическую силу, которую получают от Слезы Богов. Когда мы найдем истинного вождя нашего ордена, то пошлем его в Рилланон, и там он получит свою долю. Эта сила превратит мой маленький склад в истинный храм, где молитвы получат ответ и где будут свершаться чудеса. Люди узнают о добре и помогут вернуть Добрую Госпожу.
– Важное дело, – согласился Арута и встал. – Извини, Накор, но мне и правда пора работать. И если тебе что-то надо для храма,
– Спасибо, – сказал Накор, идя к двери. – Постарайся остаться в живых. Новый герцог может оказаться далеко не так внимателен ко мне.
Он открыл дверь, и Арута рассмеялся.
– Я никак не хочу доставлять тебе неприятности своей смертью, но думаю, что мне она принесла бы еще больше неприятностей.
– Верно. Видишь, нам обоим будет выгодно, если ты останешься в живых.
Арута снова рассмеялся и закрыл за Накором дверь. Все еще усмехаясь, он сел за стол и посмотрел на гору лежащих перед ним бумаг. Когда он взял первый доклад, который надо было рассмотреть, улыбка его угасла, и, пролистав, он положил его в стопку бумаг, которые утром собирался обработать вместе со своим секретарем.
Потом он взял следующий документ.
– Джимми! – крикнула Франси, когда он пошел по коридору.
Джимми повернулся и увидел, что девушка спешит к нему.
– Привет, – сказал он прохладным тоном.
Она взяла его под руку и сказала:
– Я тебя давно не видела. Твой отец тебя куда-то посылал?
– Нет, – ответил Джимми, – я работал здесь, но свободного времени у меня мало. – Он мягко и осторожно высвободил руку.
– Джимми, в чем дело? – спросила она.
Джимми почувствовал, что краснеет, и чуть не задохнулся от внезапных эмоций.
– А дело в том, что не годится мне проявлять излишнюю вольность с будущей королевой.
Она покраснела и уставилась в пол.
– Я так и знала, что твой отец тебе расскажет.
– Но почему ты сама мне не сказала? – с горечью спросил он.
Она подняла голову и посмотрела на него полными слез глазами.
– Не знаю. Я не знала… как ты отреагируешь. До того как я приехала в Даркмур, я думала, что знаю, как к тебе отношусь, что чувствую. Потом я тебя увидела, и мы обедали вместе, и гуляли… Не знаю. Все было не так, как когда-то в детстве.
– А все и есть не так, – сказал Джимми. – Мы больше не дети.
Она посмотрела ему в глаза, потом внезапно приблизилась и поцеловала его в щеку.
– Ты всегда был моим лучшим другом, Джимми. Я люблю тебя больше, чем всех других знакомых молодых людей. Пожалуйста, порадуйся за меня.
Джимми покраснел.
– Чему радоваться? Тому, что ты станешь королевой? Или что выйдешь за этого дурака Патрика?
– Не надо так, – тихо сказала она. – Папа говорит, кто-то должен держать Патрика в руках, и поэтому он хочет, чтобы я стала сильной королевой. Это одна из причин, по которой король хочет выдать меня за Патрика.
– Слушай, я не знаю, что сказать, – признался Джимми. – Я только знаю, что наши желания значения не имеют и что ты выйдешь за Патрика, а я женюсь на той, которую выберет для меня отец, и все тут. Другие варианты не рассматриваются.