Осколки реальности
Шрифт:
Андрей с недовольным видом обернулся на крик.
Разведя руки в стороны, Лантер медленно и осторожно пятился назад, как будто под ногами у него извивались чешуйчатые тела ядовитых змей, готовых броситься на чужака, вторгшегося на их территорию.
– Джагг! – снова, не оборачиваясь, крикнул он.
– Ну, что там у тебя? – раздраженно отозвался Андрей.
По-прежнему не оборачиваясь, Лантер сделал шаг в сторону.
На краю тротуара стоял Юнни. В вытянутых руках он держал десятизарядный «нарт» новейшего образца, ствол которого был направлен Лантеру в грудь.
Лицо Юнни было мертвенно-бледным и абсолютно неподвижным. От посмертной гипсовой маски его отличал только плотный слой щетины на подбородке и щеках. Рот был похож на тонкую, едва заметную щель, прорезанную лезвием бритвы. Глаза же солдата сверкали фанатичным блеском. Андрей никогда в жизни не видел настоящих, не экранных камикадзе, но, взглянув на Юнни, он почему-то вдруг решил, что именно так они и выглядели, отправляясь в свой последний полет.
– Юнни, – негромко окликнул солдата Андрей.
Ствол пистолета тотчас же дернулся в его сторону.
Андрей глянул на черное жерло пистолетного дула и почувствовал, как по спине пробежала волна омерзительного озноба. Для того чтобы пистолет выстрелил, достаточно было легкого движения указательного пальца человека, в руках которого он находился. И мысль о том, что человек этот скорее всего не способен контролировать собственные действия, вовсе не способствовала снятию напряженности.
– Все в порядке, Юнни. – Андрей развел руки в стороны, давая понять, что хочет поговорить, не прибегая к помощи оружия. – Мы все рады, что ты снова с нами.
– Я один, – хриплым от напряжения голосом медленно проговорил Юнни.
– Нет, мы все одна команда, Юнни. – Андрей сделал легкое движение рукой, как бы объединяя им Юнни и всех остальных солдат. – Мы все здесь друзья.
Юнни молча покачал головой.
– Ты разве не узнаешь меня, Юнни? – вкрадчиво поинтересовался Андрей.
Он старался как можно чаще называть солдата по имени, чтобы тем самым подчеркнуть доверительный характер беседы.
– Я прекрасно помню вас, лейтенант Апстрак, – ответил Юнни.
Но при этом он по-прежнему продолжал держать своего бывшего командира под прицелом пистолета.
– Так в чем же дело, Юнни? – Андрей нервно сглотнул. – Опусти пистолет, и мы с тобой…
– Нет! – не дав лейтенанту договорить, резко выкрикнул Юнни. – Никому не двигаться с места! – крикнул он, заметив скрытное движение Кадишша, который, рассчитывая на то, что внимание Юнни сосредоточено на лейтенанте, попытался дотянуться рукой до ножа на поясе. – Я не хочу, чтобы кто-то пострадал, – добавил Юнни несколько более спокойным тоном, обращаясь главным образом к лейтенанту.
– Хорошо, – Андрей сделал легкий умиротворяющий жест руками. – Чего ты хочешь?
На мгновение воцарилась тишина, которую нарушил голос Гефара, спокойно и даже немного устало произнесший:
– Неужели так трудно понять –
Взгляд лейтенанта, устремленный на Юнни, сделался вопросительным – он хотел услышать подтверждение или же опровержение идеи, высказанной Гефаром.
– Да! – Юнни не кивнул, а как-то нервно дернул подбородком, словно шейные мышцы у него были сведены судорогой. – Я сделаю это, лейтенант!
– Не пори горячку, Юнни! – Андрей протянул руку в направлении солдата и сделал было шаг вперед, но, наткнувшись на темный, холодный взгляд пистолетного дула, снова замер на месте. – В том, что ты собираешься сделать, нет никакой необходимости. Мы можем найти другой способ решить стоящую перед нами проблему. А от тебя, Юнни, будет куда больше пользы, если ты останешься живым.
– Не морочь парню голову, лейтенант, – брюзжащим тоном произнес Гефар, презрительно оттопырив нижнюю губу. – У нас нет иного выхода, кроме как жертвоприношение. И раз уж Юнни добровольно вызвался…
– Заткнись! – рявкнул на Гефара Андрей.
Гефар с обиженным видом скрестил руки на груди и отвернулся в сторону.
– Я должен искупить свою вину, лейтенант, – едва слышно произнес Юнни.
Андрею показалось, что в уголках глаз совсем еще молодого парня блеснули слезы.
– Где ты достал пистолет, Юнни? – спросил Андрей, стараясь перевести разговор в несколько иное русло.
– В Гиблом бору погибло много солдат внутренней стражи, – ответил Юнни. – Я взял пистолет у одного из них, когда понял, что запредельная реальность оставила меня живым. Я собирался убить себя, но Гефар показал мне, что смерть не всегда приносит избавление.
Гефар сделал вид, что даже и не заметил брошенный на него Андреем косой взгляд.
– Он трижды провел меня по Дороге Мертвых, – продолжал Юнни. – И всякий раз Каффа возвращал меня в прошлое, к одному и тому же моменту. Я снова видел, как корчится, агонизируя, мир, как запредельная реальность пожирает его, откусывая кусок за куском, и, переварив, оставляет после себя ужасающее месиво из бредовых снов и горячечных кошмаров. А Каффа, стоя у меня за спиной, рычал от злости и кричал: «Смотри! Это сделал ты! Назови мне хотя бы одну причину, почему я должен избавить тебя от кошмара, в который ты вверг весь Кедлмар?!»
– Эй, Гефар, – окликнул Воина Тьмы Шагадди. – А каким образом тебе удалось провести Юнни через Проход Каффы?
– Я приносил в жертву солдат внутренней стражи, вошедших в Гиблый бор, – невозмутимо ответил Гефар. – Их там было более чем достаточно.
– Не мог прихватить парочку? – злорадно ухмыльнулся Шагадди. – Внутреннего стража я бы и сам с легким сердцем принес в жертву.
– Я же не мог знать заранее, что нам потребуется войти в Проход Каффы, – пожал плечами Гефар.
– Юнни, – снова обратился к солдату Андрей. – Я понимаю, что ты считаешь себя виноватым во всем, что произошло. Ты хочешь искупить свою вину, принеся себя в жертву. Но что, если я попытаюсь помешать тебе сделать это? Ты будешь стрелять в меня? Это не поможет тебе искупить вину, а скорее усугубит ее. Жертвой стану я, а не ты.