Осколки старого мира
Шрифт:
— Координаты Гмундн — это код из двенадцати цифр, — сказал наконец он, — Этот код нигде не записан: каждый Герцог Идаволла рассказывает его своему сыну, когда тому исполняется шестнадцать, и заставляет заучить наизусть.
Тэрлу не нужно было добавлять, что это значит. А вот Роган озвучил:
— Маркизу Амброусу двадцать четыре…
— Да, — кивнул Леандр, — Именно поэтому мы должны спасти его, прежде чем он расколется под пыткой. Мы выступим сегодня же.
Тэрл молча кивнул. Роган же задал вопрос:
— Так на что указывает этот код?
Герцог покачал головой:
— Не
— Этого не случится, — заверил Тэрл.
В действительности он такой уверенности не испытывал, и от сюзерена это не укрылось.
— Посмотрим. Чародеев мы возьмем с собой. Инквизиция была большой ошибкой моего прадеда: отказавшись от магии, он поставил Идаволл в невыгодное положение.
— Простите, монсеньор, — возразил Роган, — Но эжен Нестор должен остаться здесь. Он связан долгом перед Иллирией и не может оставить маркизу. А она не перенесет дороги.
— Ясно, — кивнул Леандр. Непонятно было, согласен он с этим соображением или просто считает ниже своего достоинства спорить.
— Еще одно. Тот человек, который выступал переводчиком. Расскажи мне о нем.
Тэрла этот вопрос удивил. С чего бы Герцогу этим интересоваться?..
— Ну, его зовут Килиан Реммен. Ученый из Университета, родом из Иллирии, но учился в Спалате. Происхождение неизвестно: удалось выяснить имя матери, но она давно умерла. Судя по чертам лица, однако, имеет благородные корни; возможно, чей-то бастард или, быть может, потомок семьи, лишенной дворянства. Возраст: лет двадцать шесть-двадцать семь. Обладает завышенным чувством собственной важности, разбирается в разных науках и кажется, не делает между ними особых различий. В бою на что-то годится; опыта и подготовки ему недостает, но характер вполне подходящий… А почему вы интересуетесь?
— Взгляни.
Протянутый лист оказался отчетом от отца Теодора, представителя государственной Инквизиции в городе Солен и окрестностях. Там рассказывалось о задержании подозреваемого в колдовстве. Согласно этому отчету, подозреваемый сделал состояние на азартных играх, где ему всегда везло, хотя вроде бы никаких традиционных способов жульничества он не использовал. Полученное таким образом серебро он разменивал на золото, которое в свою очередь девал неизвестно куда. По крайней мере, при задержании при нем обнаружили намного меньше, чем должно было быть, и проследить, на что он потратил остальное, также не удалось. Имени преступника в отчете не было, но описание очень сильно походило на Килиана.
— Отец Теодор умер четыре дня назад в результате остановки сердца, — сообщил Герцог, — Подозреваемый исчез.
— Вы думаете, что это он, — без какой-либо вопросительной интонации заметил Тэрл.
— Я знаю, что это он, — поправил Леандр, — И до тех пор, пока он нам полезен, не буду давать делу ход. Но если он предаст нас… то нам есть чем его прижать. То же самое и если он откажется помогать.
— Ну, это вряд ли, — хмыкнул Тэрл, — Похоже, что он горит энтузиазмом. Он рисковал жизнью, спасая эжени Иоланту, и он
— Хорошо, — кивнул Леандр, — Пусть помогает и колдовством. Дай ему понять, что мы знаем, что он эжен, и что он может колдовать вполне открыто, пока это в интересах Идаволла. Может быть, после подписания договора, я возьму его на службу как мага, если, конечно, он хорошо себя проявит. Но если мой сын умрет…
Герцог в упор посмотрел на Рогана. Тем самым ледяным, немигающим взглядом, который внушал ужас даже храбрейшим. Без крика и без оружия.
— Тогда о договоре не может идти и речи.
Глава 4. Море и небо
Путешествие между городами — занятие крайне непростое и опасное. Как бы старательно герцогские патрули и дружины феодалов ни отгоняли тварей Порчи от основных дорог, все равно каждый год хотя бы несколько путников нет-нет да и умирали страшной смертью, так и не добравшись до жилья и крова. Да и обычных разбойников сбрасывать со счетов не стоило: хотя стараниями тех же тварей большинство из них предпочитало «работать» в черте города, всегда оставались те, кому излишняя известность эту дорогу закрывала.
В общем, для кого-то это было волнительным приключением, для кого-то самым страшным кошмаром. Но все это относилось к путешествию в одиночестве или в малой группе.
Путешествие с охраной герцога оказалось скучным и однообразным.
Не сказать, разумеется, чтобы Лана хотела опасностей. Скорее напротив, перспектива встречи с тварями или разбойниками пугала ее. Но это не отменяло того, что ей было СКУЧНО.
Путешествие было на редкость однообразным. Красивые виды Идаволла приелись на второй день. В общем-то, они начали приедаться еще за время путешествия из Иллирии, но на этот раз все было еще хуже.
Потому что тогда с ней была Лейла. Теперь же поговорить в путешествии было решительно не с кем. Не с Тэрлом же, который был на работе и не желал, чтобы его отвлекали.
С Килианом была другая проблема. Он никогда не заговаривал с ней первым. Он поддерживал беседу, когда Лана задавала тему; порой он даже проявлял себя как интересный собеседник, но стоило ей перестать выжимать из себя инициативу, как чародей снова погружался в молчание. Порой Иоланта даже думала, что если она ничего не скажет, то он так и будет молчать весь день. Из-за этого она чувствовала себя лишней, ненужной, неинтересной и слишком уж навязчивой. Поэтому день на пятый общение с ученым стало плавно сходить на нет.
Знакомиться же с солдатами у нее отпало всякое желание после того, как один из них во время привала начал грязно и открыто домогаться ее. К счастью, Килиан и Тэрл были поблизости и быстро объяснили ему, что к чему. А Лана потом, немного успокоившись, подлечила его.
Пикировки с Роганом надоели еще быстрее. О том, чтобы надоедать Герцогу, не могло быть и речи. И даже холст в дорожных условиях не развернешь, тем более что путешествовать приходилось не в карете, а верхом.
В общем, когда впереди показался порт Патра, где они должны были сесть на корабль, чародейка почувствовала радость, близкую к оргазму.