Османская империя. Шесть веков истории
Шрифт:
Старые и новые производства
На пике малого ледникового периода, зафиксированного в конце XVI века, сельскую местность периодически поражает засуха. Нехватка воды вынуждает фермеров продлевать паровой этап. В течение всего этого времени прибрежные равнины плодородны, но летом необитаемы из-за малярии. Следовало бы заняться разработкой других прибрежных участков, но, опасаясь возможных нападений пиратов, местное население предпочитает держаться в укрытии внутри страны и неподалеку от городских центров. К сельскохозяйственным работам и животноводству повсюду добавляются прикладные ремесла, для собственного потребления или для рынка, на небольших прядильных фабриках в районе Анкары, сотрудничавших с городскими торговцами.
Стамбул, намного опережая другие города, был чревом империи [236] . Ежегодно его жители потребляли сотни тысяч центнеров зерновых, пшеницу из Болгарии, Валахии, Молдавии, Мореи и Македонии, а также древесину из лесов Черного моря и Измитского залива, смолу, камедь и деготь из Албании, Лесбоса и Смирны, железо из Баня-Луки, Самокова и Рудника, медь из Акшехира и Кюре в Анатолии, квасцы из Гедиза и Фочи в Анатолии и из Комотини в Македонии, хлопок из Смирны, ткани из Кайсери, керамику из Кютахьи и Чанаккале, коноплю из Синопа и Трабзона, патоку с побережья Мраморного моря, мастику с Хиоса, гончарную глину (terra sigillata) с Лемноса, известь с Бейкоса, Лесбоса и Хиоса, соль из каменоломен Валахии и Кочисара
236
Murphey, 1988. P. 217–263; Turkkan, 2021 (глава II, «Голодная столица»).
237
Имеется в виду Средиземное море, османы его называли Белым.
238
Tournefort, 1717. P. 464.
Открытие османского рынка способствовало выращиванию риса и льна в Нижнем Египте и сахарного тростника в Верхнем Египте. Культура дамасской розы завезена в Казанлыкский регион в XVII веке, позже, в конце XIX века, Болгария выйдет на первое место в мировом производстве. Кофе утверждается повсеместно: его пьют при дворе в конце правления Селима I, а врач Сулеймана рекомендует его как лекарство. Первые две кофейни (kahvehane) открылись в Стамбуле в 1554–1555 годах. Места общения и распространения информации, кофейни заполнены музыкантами, сказителями, фокусниками, шутниками и артистами театра теней (карагёз). Зануды и циники описывали их как места дурной жизни, где опасно нарушались границы между ритуальным и интимным, аскери и райя, мусульманами и немусульманами. Однако критика не мешала успеху кофеен, который ширился в XVII веке от Магриба до Балкан. Если верить Эвлии Челеби, в Анатолии не остается ни одного крупного города, который не имел бы кофейни. Кофе употребляют в любое время дня, особенно на рассвете (из-за его стимулирующих свойств), после еды или бани. Торговля им приводит к образованию новых профессий, организованных в корпорации (жаровщики-толковщики, владельцы кафе, бродячие торговцы). В конце XVI века производства в Эфиопии становится недостаточно, на смену приходит кофе из Йемена. В начале XVII века англичане и голландцы перенаправляют торговлю специями и перцем через Кейптаун, однако торговля кофе в Красном море растет [239] .
239
Tuchscherer, 2001.
Дополнением к кофе является табак. Он появляется позже (в 1583 году в Миласе, в Эгейском море), но встречает еще больший успех как среди народных масс, так и в кругах элиты. Табак распространяется в сельской местности больше, чем кофе, что объясняется его производством в нескольких регионах – Македонии, Египте, Анатолии и на севере Сирии. Табак не только продается дороже – его также легче транспортировать и потреблять. Жевательный табак (особенно в Северной Африке) или измельченный в порошок табак нюхательный (его предпочитают йеменцы, берберы и бедуины) употребляют дома или в кафе с помощью длинных трубок или кальянов, их преимущество заключается в возможности смешать табак с гашишем или опиумом. Вслед за кофе, табак осуждается как продукт если не возбуждающий, то по крайней мере вредный, источник усталости и праздности. Несколько улемов убеждают Ахмеда I и Мурада IV принять репрессивные меры. Первый преследует курильщиков и приказывает закрыть кафе. Второй в 1627 году запрещает выращивание табака на османских территориях и в 1633 году – его потребление. Напрасно: пока многие янычары осуждены за курение во время Багдадской военной кампании, их соратники, присутствующие при казни, продолжали курить тайком. Меры настолько неэффективны, что в 1652–1654 годах шейх-уль-ислам Бахши Эфенди издает фетву, объявляющую потребление табака законным. В конце XVII века количество производителей возрастет до 50 000 человек, рассредоточенных в одной пятой всех округов империи [240] .
240
Y?lmaz, 2005. P. IX, 41.
Динамика торговли и кредитования
Комплекс торговых путей Центральной Европы в Венгрии, Словакии, Силезии и Польши становится все сложнее. Города Эперьес, Буда, Прессбург (Пожонь), Вена, Прага, Бреслау или Лейпциг принимают османских купцов. Договор, заключенный в 1606 году в Житватороке, впервые официально признает торговые обмены между османами и имперцами, гарантируя при этом безопасность торговцев в соответствии с ахднаме, предоставленным султаном. Во второй половине XVII века активизируется торговля сербской, армянской и греческой общин. В Средиземноморье она в полной мере воспользовалась капитуляциями – договорами о защите прав христиан, дарованными Англии в 1580–1583 годах и Голландии в 1612-м, в конце XVII века эти страны контролируют почти в равных долях три четверти торговли в Леванте. Постепенно они занимают место Венеции: усиленная возобновлением договоренностей с ней в 1567 году, но разоренная войной 1570–1573 годов, Светлейшая принимает у себя все большее число османских сановников и купцов, однако ей не удалось сохранить свои позиции в Леванте. Французам повезло больше: в результате капитуляций 1569 года в 1604 году султан предоставил Генриху IV форму покровительства над христианскими паломниками в Иерусалим и над основанными там католическими миссиями. Хотя союз с великим государем часто оспаривается с позиций принципов и эффективности, он остается константой французской дипломатии. Отнюдь не ослабив легитимность Бурбонов как лидеров возможного крестового похода, этот союз, напротив, предоставил им возможность признания их прав на защиту христиан империи и возрождения торговли в Леванте. В 1673 году заключен договор, позволивший Франции добиться таможенного равенства с конкурентами, вдохнуть новую жизнь в марсельскую торговлю и гарантировать права и защиту членам католического духовенства на территории Османской империи. Армянские компании, обосновавшиеся в начале XVII века в Новой Джульфе, торговой площадке неподалеку от Исфахана, экспортируют иранский шелк в Европу через представителей, проживавших в Трансильвании, Украине и Польше. Проходя Волжским путем, их грузы попадают на рынки Амстердама и Лондона, где армяне закупают готовые изделия, мебель и шерстяные ткани. Торговые дома имеют собственный флот, который плавает под флагом Соединенных провинций. Благодаря средиземноморским путям, связывающим их с Алеппо и Смирной, другие дома стремятся развивать обмен с Генуей, Ливорно и, хотя это и связано с большими трудностями, – с Марселем. В рамках комменды (договор между хозяевами, дающими капитал и товары, и странствующими агентами, которые должны получить прибыль на свои первоначальные затраты) они работают в добром согласии с армянскими купцами, обосновавшимися во Франции [241] .
241
Raveaux, 2012. P. 83–102.
Как выглядела торговля между мусульманами? Ислам, государство и капитализм: связь между этими тремя понятиями долгое время была объектом исследования [242] . Во второй половине ХХ века историки-марксисты считали, что политический класс был враждебен принципу накопления капитала и запрещал себе заниматься коммерцией. В османскую эпоху действительно господствовало представление о том, что правители ни в коем случае не должны вступать в неравную и недобросовестную конкуренцию с профессионалами, рискуя снизить общий уровень продаж и тем самым сократить сумму налоговых поступлений, на которые эти же правители жили. Кроме того, почти нет сомнения, что подавляющее большинство сановников было занято прежде всего делами государства и жило за счет извлекаемых из них выгод. Однако управляющие, которые распоряжались их богатством, действовали по другим принципам. Они побуждали своих начальников инвестировать во все возрастающее количество вакфов и участвовать в прибыльных предприятиях. Не будучи двигателями крупных экономических инноваций, паши и визири перераспределяли значительные денежные массы. Несомненно, источником последних были государственные доходы, однако они шли по путям, неподконтрольным Порте. Так, Дервиш Мехмед-паша, притом что он был великим визирем в 1653–1654 годах, разбогател, специализируясь на торговле предметами роскоши с Востоком. Его случай далеко не исключение.
242
Свежая информация см. Tezcan, 2010. P. 230–232.
Кроме того, широко распространена идея таких мыслителей, как ал-Газали (мистик и теолог, ум. 1111): деньги – это единица измерения, позволяющая оценить стоимость продуктов, чтобы работать, она должна находиться в постоянном движении. Другими словами, денежные трансакции не служат преумножению денег; кстати, Коран осуждает кредитование под проценты (riba). Однако уловки, договоры о поручительстве и фиктивные продажи позволяли ссудодателю покупать у заемщика имущество за определенную сумму, тогда как последний, в свою очередь, мог выкупать ее по более высокой цене – разница заменяла проценты. Широко практикуемый в исламской местности коммерческий заем (qirad) разрешал держателю капитала доверить его другому лицу на условленный срок на основании устного соглашения, скрепленного в присутствии свидетелей или письменного договора. В конце сделки капитал возмещался, затраты вычитались из прибыли, а остальное делилось пополам между сторонами. В то время как некоторые юрисконсульты решительно оспаривают законность любой формы займа, другие ссылаются на правовой обычай (orf), благополучие населения и здравый смысл: Эбуссуд даже устанавливает законную процентную ставку. По всей Анатолии и на Балканах денежные вакфы (фонды, капитал которых состоит из наличных денег) предоставляют денежные ссуды, проценты по которым идут, в частности, на содержание зданий и оплату труда персонала. В арабских провинциях практикуются различные уловки (от фиктивной продажи до отсутствия декларации), с целью обойти запрет улемов, отвергающих использование займов под проценты. Переводной вексель, предназначенный для покрытия переводов денежных средств без принятия на себя рисков, связанных с перевозкой наличных денег, также приравнивался к незаконной операции кредитования под проценты. Но с конца XVII века его использование нарастает, при нехватке наличных денег агенты французских торговых домов, обосновавшихся в империи, запрашивают письма от своих корреспондентов в Стамбуле; губернские налоги поступают в их казну. Взамен столичные купцы платят эквивалентные суммы в Государственное казначейство.
В целом можно сказать, что османская экономика не была капиталистической в том смысле, что денежный оборот не имел ни явной структуры, ни строгой регламентации законом. Но следует напомнить, что вакфы или простые лица, как немусульмане, так и мусульмане, и в Авлонии в конце XVI века, и в Кайсери в начале XVII века давали ссуды. В основном это касается небольших сумм. Однако откупы предполагают высокие платежи: откупщик действительно должен уплатить сумму, которую он взял на себя, прежде чем возместить свои расходы на месте путем сбора налога. Кроме того, важность крупного кредита очень заметна в описях имущества богатых сановников. Наконец, хотя законы о собственности на землю не позволяли капиталу инвестировать в землю, накопление состояний находило поле для деятельности в растущей сети вакфов и динамике торговли.
Расцвет искусства
Историки часто указывали, что османские художники того времени довольствовались воспроизведением более ранних образцов, в мечетях не было каких-либо серьезных архитектурных новшеств, новые здания имели меньшие размеры, а строения больших вакфов были скромны в сравнении со значительными ресурсами, находившимися в их распоряжении. Отчасти это правда. В Каире правители предпочитали восстанавливать архитектурные жемчужины эпохи Айюбидов и мамлюков, а не возводить величественные здания. Однако в сети городов появляются новинки. Городские постройки обновляются в рамках благочестивых фондов, создаваемых губернаторами и знатными людьми. В Алеппо используемые архитектурные стили сочетают в себе османские формы (так называемые руми) с заново включенными в контекст мамлюкскими мотивами, создающими «новый визуальный язык» [243] . Искусство в этот период стало более разнообразным. Религиозная поэзия отмечена распространением новых стилей и утонченного выражения интеллектуального склада ума. Благодаря придворному художнику Наккашу Осману зарождается портретная живопись. Визири заказывают драгоценные рукописи с иллюстрациями или миниатюрами. В них – целый букет романтических текстов, отчасти вдохновленных «Книгой царей» (Шахнаме) Фирдоуси, памятником персидской литературы, великолепным эпосом, прослеживающим историю Ирана вплоть до прихода ислама.
243
Watenpaugh, 2004. P. 197, 238.
В конце XVI века средоточие музыкального творчества перемещается с Ближнего Востока в Стамбул, а затем распространяется на Бурсу, Эдирне и Салоники. Местные композиторы обновляют музыкальные лады (maqam) и основные ритмы (usul), предлагая репертуар не только на арабском и персидском, но и на турецком языке. Польский ренегат Али Уфки-бей (ум. 1675) использует европейскую нотацию, но пишет справа налево, фиксируя на бумаге более 500 композиций; молдавский князь Димитрий Кантемир (ум. 1723) изобретает систему нотации на основании символов, производных от арабского языка. При этом произведения этих мастеров совершенно не имеют хождения в музыкальном мире, где правилом остаются обучение и устная передача. Музыкальная деятельность лучше представлена в усердной работе суфийских монастырей. Во время общих молитв орденов Халвати и Celvetis исполняются самые разнообразные по характеру произведения. Бухуркуоглу Мустафа, известный как Итри (ум. 1712), создает длинные, сложные и строго систематизированные произведения, сопровождавшие в последующие столетия религиозные церемонии (ayin) обрядов мевлеви.