Основной закон 2
Шрифт:
– Ну, за девушкой мы присмотрим, - раздумчиво произнёс Трофимов. – По свидетельству всё того же участкового, уж больно горячо обнимались они напоследок. А что еще можешь предложить?
Муромцев еще какое-то время размышлял и, в конце концов, выдал вердикт.
– Практически, ничего. Этот парень стремительно учится на своих ошибках и дважды одну глупость не совершает. Единственно, что может его выдать, это медицинская статистика. Если где-то, в каком-нибудь месте вдруг начнут выздоравливать люди, то наверняка там либо сам Колдун, либо кто-то, обладающий схожими возможностями. Нам с вами остаётся лишь закидывать сети и ждать. Год, два, десять… Представляете, сколько может прожить
– Печально, - резюмировал Трофимов. – Что ж, будем делать то, что в наших силах и надеяться на лучшее. На удачу, в конце концов. Ты ведь, насколько я знаю, слывёшь счастливчиком. До свидания, Владислав Сергеевич.
Муромцев поднялся, пожал протянутую ему руку:
До свидания, Анатолий Евгеньевич.
***
Господин Плиев обед себе заказал из ресторана. Всё, как он любил: плавающее в жиру, с румяной поджаристой корочкой, острое настолько, чтобы во рту горело. Этот пожар ему очень нравилось гасить холодной водкой. У него и бутылочка в холодильнике уже была приготовлена. Перед обедом он полечился, прижав янтарный шарик к левому боку. Посидел так с минуту, спрятал драгоценность в сейф и решительно придвинул к себе блюдо.
Нарезал мясо широкими толстыми ломтями, налил полную рюмку беленькой. Полюбовался на стекающие по стеклу капли воды. Закинул в рот изрядную порцию, дождался, пока разгорится во рту огонь и залил его полной рюмкой холодненькой, с испотинкой, водочки. Выждал, прислушиваясь к ощущениям, и пошел метать, чередуя мясо, гарнир и выпивку. Очистил тарелку, подобрал кусочком хлеба соус и сыто выдохнул.
Острая боль резанула левый бок внезапно, когда Андрей Прокофьевич изволил блаженствовать, грузно откинувшись на диван. Плиев, скрючившись, пересиливая себя, потащился к сейфу. Превозмогая слабость, вставил в замочную скважину ключ, повернул и принялся вертеть диски замка. Выставил одну цифру, потом другую, и тут навалился ещё один приступ, сильней прежнего. Рука дёрнулась, сбивая комбинацию. Пришлось начинать всё заново.
С горем пополам, попытки с шестой, уже почти теряя сознание от боли, Плиев сумел выцарапать из сейфа чудесный шарик. Схватил судорожно сжавшейся рукой и рухнул на пол, прижимая к боку магическое лекарство, стараясь поскорее избавиться от мучений. Так, скрюченного, с искаженным лицом, с янтарным шаром в окостеневшей руке, его и нашла обеспокоенная секретарша.
***
Лев Мартынович Комолов с утра пришел на работу бодрым, с хорошим настроением. Мимоходом сделал комплимент секретарше и прошествовал в кабинет. Начальник ЧОПа ещё не появлялся, иначе та же секретаржа ему бы доложила. Однако, операция давно должна была закончиться, и отсутствие человека напрягало.
Комолов тыкнул кнопку быстрого набора на телефонной консоли. В ответ получил долгие гудки. Стало быть, ни начальника, ни его заместителя на месте не было. В душе банкира поселилось смутное беспокойство. Он достал мобильник, нашел в адресной книге нужный номер. В ответ бездушная машина ответила: «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Лев Мартынович набрал телефон дежурного службы безопасности – и снова тишина. Это было совсем непонятно и, как и всё непонятное, пугающе. Он уже собрался нанести визит в СБ и лично разобраться с этим вопиющим безобразием, как дверь кабинета открылась и вошел человек в штатском, очень такой узнаваемый типаж в казённом костюме. От пришельца за версту несло госбезопасностью, а двое в форме и с оружием это ощущение усиливали. Из приёмной донесся крик секретарши:
– Куда вы? Туда нельзя!
Секретарша,
– Господин Комолов? – осведомился тот, что в штатском.
– Да, а в чем, собственно, дело? – сыграл удивление банкир.
Штатский отчеканил:
– Капитан госбезопасности Тарасов. Господин Комолов, вы арестованы за организацию ограбления и убийства целителя Меркушина Валерия Григорьевича. Вот ордер, подписанный прокурором.
Где-то в приёмной охнула секретарша. «Всё», - подумал Лев Мартынович, - «через пару минут об этом будет знать половина Москвы. Банку трындец».
Штатский хищно улыбнулся и достал из кармана наручники.
– Господин Комолов, вам придётся пройти с нами.
***
Солидный господин с перстнями на пальцах, узнав о смерти своего клиента, только улыбнулся. Чтобы жить долго и счастливо, нужно не янтарь к башке прикладывать, а соблюдать предписания врачей. Конечно, Старшего с его командой жаль. Не стоили эти камешки того, чтобы четыре человека вот так вот померли. Но теперь никаких ниточек, тянущихся к нему, не осталось. А ведь Безопасность носом землю роет, трясёт Москву, как грушу. Те, кто был неосторожен, кто в адрес целителя гадости говорил, кто расправиться грозился – все они побывали в доме на Лубянке и язычки нынче засунули в потайное место. А директора телеканала и ту журналистку, что скандальный ролик сняла, и вовсе закрыли до конца следствия. Слухи ходят, что не их одних, что и поважнее этих двоих люди на кичу угодили. И, что важно, за дело. А если виновников государство найдёт, то и следствие остановится, и бизнес шустрее закрутится.
Вон как с янтарём ловко вышло. Подручные Моисея Яковлевича еле успевают эти шарики точить, и всё равно народ разбирает. За бешеные деньги с руками рвёт. Воистину, люди с ума посходили. Правду говорят: если господь захочет наказать человека, то лишит его разума. Нынче же целый народ сбрендил, куда не пойди - только о янтаре и разговоров. Нашлись писаки, накорябали статеек в жёлтые газетёнки о пользе солнечного камня. Нашлись бабки, которым янтарь так помог, что прямо все болячки как рукой сняло. А он не при делах, он лишь вовремя подсуетился и обеспечил предложение, насколько смог. Остальное люди сами сделали. Ну так кто ж им в этом разе злобный Буратин?
***
Настроение в посольстве Швейцарии царило траурное. Траур по бравой шестёрке спецназа, которая не вернулась с боевого задания. Траур по отношениям с огромной мощной страной, для которой Швейцария – так, плюнуть и растереть. Траур по должностям, окладам и премиям. Как посол вернулся из русского МИДа с нотой в аккуратной бордовой папочке с золочёным двуглавым орлом на лицевой стороне, так траур и начался. Сколько человек теперь пинком вышибут из Москвы? И устоят ли вообще отношения меж странами, или откатятся до консульских представительств? Всё зависит от того, насколько разозлились русские, и насколько сошли с ума в Бёрне и Брюсселе. Впору приспускать с флагштока красное полотнище с белым крестом. И добавить к нему чёрный креп. А ведь так хорошо всё начиналось!
***
– Всё запомнил? – спросил Валерик у мальчишки?
– Всё, - уверенно кивнул тот.
– Тогда вот, держи рюкзак и двигай. Дальше со мной тебе нельзя. Как охота на меня закончится, так сам приду, а до тех пор живи своим умом, учись, людям помогай, но с оглядкой. Чтобы тебе вот так же, как и мне, прятаться не пришлось. Бабушку слушайся. Она не только умная и добрая, но и мудрая. Много прожила, многое пережила. Не будешь знать, как поступать, подойди к ней. Она плохого не посоветует.