Основы человечности для чайников
Шрифт:
— Ну чего? — нетерпеливо спросил мужской голос откуда-то сверху. Очень сильно сверху.
Волк коротко рыкнул в ответ.
— А дальше что?
Волк что-то проворчал.
Эти двое совершенно точно понимали друг друга, в отличие от Ксюхи, которая не понимала практически ничего. Кроме одного: у неё проблемы. Возможно, большие проблемы. И проблемы эти почти наверняка связаны с магическим миром и Людвигом.
— Где эта тварь? Отвечай, ну! — прорычал мужик Ксюхе в макушку.
Да, совершенно точно — с Людвигом.
Но неизвестным
— Вы о чём вообще? — попыталась произнести Ксюха, но рука всё ещё закрывала рот, поэтому получилось только промычать.
— Где эта су… кобель?! — Ладонь слегка сместилась, позволяя нормально вдохнуть и ответить.
— Спасите! — заорала Ксюха вместо ответа. Как любой другой человек, на которого напали в тёмном переулке и который знать не знает ни про какого блудного кобеля.
Очень хотелось немедленно воспользоваться ключом, но сейчас перемещаться совершенно точно было нельзя.
Если она метнётся в Дом, то мужик отправится вместе с ней. И волк, возможно, тоже. Многовато противников для хромого, лишённого магии балбеса.
— Не ори. — Ксюху слегка встряхнули. — И не коси под дурочку, ты вся им пропахла! Где он?
— Да кто? Я не понимаю, о ком вы!
— Всё ты прекрасно понимаешь. И скажешь мне сейчас, где эта шавка, иначе не скажешь уже ничего, никому и никогда.
Звучало красиво, даже почти поэтично.
А потом Ксюха услышала тихий смешок. И ещё один звук, который не сразу получилось идентифицировать. Нечто среднее между треском, хрустом и хлопком. Как будто колбасу в тугой плёночной оболочке ткнули кончиком ножа, и плёнка расползлась в разные стороны. Или как будто натянутую кожу пробили туповатым шилом и она не сразу, но поддалась.
В общем, звук, с которым что-то одно протыкает что-то другое.
Потом Ксюха почувствовала неожиданный сквозняк чуть выше талии. Под курткой, под толстовкой, под футболкой… то есть там, где уж точно никакого сквозняка быть не могло.
И только потом она поняла, что рука, до того обхватывавшая её поперёк туловища, теперь держит как-то по-другому. Менее крепко, но более напряжённо. Странно как-то держит.
Смешок повторился.
В бок ткнулось что-то жёсткое. Вроде бы не слишком острое и не очень холодное (то есть не похожее на нож), но Ксюха не очень-то доверяла собственным ощущениям.
Ощущения совершенно точно врали!
Например, они уверяли, что вокруг жарко, как в бане, и самое время вспотеть. Или что Ксюхины ноги сделаны из мягкого, подтаявшего на солнце пластилина (а это точно было не так). Или что сердце вот-вот пробьёт грудную клетку (что вообще-то анатомически невозможно).
«Главное, чтобы татуировку не повредили», — подумала Ксюха.
«Главное, чтобы девочка не пострадала», — подумал кто-то совсем рядом. Не тот мужик, который всё ещё держал Ксюху и тыкал чем-то ей в бок. И не волк, понятное дело. Кто-то другой, знакомый.
Ксюха, наверное, узнала бы этого человека по голосу, если бы слышала сам голос. Но она
Глава 11. Драки за гаражами и их особенности
— Девочку отпустил быстро, ты, урод!
— Да какого… — начал мужик, разворачиваясь на голос всем телом, вместе с Ксюхой. — Хрен ли ты тут вообще забыл?!
«Живёт он здесь», — подумала Ксюха.
Ну, не прямо здесь, конечно, но неподалёку.
— Домой иду, — подтвердил непривычно напряжённый Тимур непривычно напряжённым голосом.
Таким сосредоточенным и нервным он не был, кажется, даже когда пытался утихомирить школьников, разбушевавшихся на задних партах. Даже когда один из этих школьников (Серёга, конечно) шарахнул другого металлической линейкой по лбу. Даже когда линейка рассекла углом кожу над бровью, на парту закапала кровь, а кто-то из девчонок совершенно некстати решил завизжать. Видимо, из солидарности с пострадавшим.
Даже тогда Тимур выглядел спокойным и собранным.
Сейчас — нет.
— Вот и иди куда шёл, а то вломлю так, что устанешь очки из глаз выковыривать.
— Ещё раз: ты отпускаешь девчонку и валишь отсюда.
— С чего бы это?
Где-то позади снова раздалось рычание. Или ворчание. Нечто среднее.
Тимур на него не среагировал. Кажется, он даже не подозревал, что самый опасный противник тут как раз не человек, а животное.
— Ха! — невесть чему обрадовался мужик, дослушав рычание до конца. — Давно мечтал хорошенько двинуть кому-нибудь из…
И тут на Ксюху упала тишина.
Она недоверчиво моргнула. Раз, другой. Ничего не изменилось. Исчезли рёв машин, доносившийся от дороги, отголоски музыки из окна ближайшего дома, шорох гравия под ногами. Чужое дыхание коснулось макушки, зашевелились в ответ губы Тимура, но до Ксюхи не донеслось ни единого слова, будто все звуки мира просто отключили на профилактику, как горячую воду по весне.
— А… Кто это сделал? — осторожно произнесла Ксюха.
Вернее, попыталась произнести, но не была уверена в результате. Кажется, она даже оборвала фразу на полуслове. Или нет. В любом случае, на неё никто не среагировал, собеседники даже переругиваться не прекратили.
Тимур говорил всё резче, а мужик, держащий Ксюху, то и дело дёргался, вынуждая дёргаться и её. Кажется, он орал: на ухо и щёку то и дело попадали капли слюны, а вытереться не было никакой возможности.
А потом Ксюху вдруг откинули в сторону. Просто швырнули, как пушинку. Среагировать она не успела, опомнилась только тогда, когда вписалась плечом в гараж и сползла на землю, шипя от боли.
Наверное, шипя.
Или нет.
Тимур рванулся к ней, беззвучно разевая рот, запнулся за воздух (или за что-то невидимое в воздухе), кое-как сгруппировался, но всё равно очень неприятно грохнулся и проехался ладонями по щебёнке.