Основы искусства святости. т3
Шрифт:
увидит там ни смысла истинного, ни Божественного откровения. Даже сами пророки и апостолы, если бы он послушал их проповедь, не смогли бы произвести в нем убеждения в истинности своих, точнее говоря, Господних слов. Отверзает сердце человека для веры и спасения не тварь, не люди, а Сам Бог (Деян. 16, 4).
Равным образом и в области нравственных отношений сам человек ничего начать истинно доброго не может (Евр. 13, 21), например побороть гнев, сохранить целомудрие. В лучшем случае, он будет менять одну страсть на другую11.
– 280-
И если мы видим, что пьяница вдруг переменил свою жизнь и бросил добровольно свою пагубную
12
«Мы должны быть уверены, — говорит св. Иоанн Златоуст , — что сколько бы ни усиливались, никогда и ничего не можем совершить, если не будем пользоваться содействием свыше».
Нравственности - - понимая это слово в церковном смысле, а не в изображении светских философов, — нравственности без религии не может быть. Можно легко встретить среди атеистов людей, не кричащих на брата в гневе, людей добрых, делящихся со своим товарищем и одеждой и пищей, людей мягких, предупредительных <...>* *(**В этом месте страница рукописи рассыпалась от ветхости.
– Прим, составителя.), но нельзя найти среди них кротких, нестяжательных, любвеобильных, целомудренных в том смысле, как понимает эти качества аскетика. Это — дар благодати, это — вещи сверхъестественные, а то — вещи естественные. Их никак нельзя смешивать, и нельзя позволять себе
13
думать (Еф. 5, 6-7), что при безбожии можно даже лучше жить — и живут-де , -чем в христианском обществе. Так говорить — значит играть словами. И если человек, не будучи невеждой, не понимает, что у перечисленных качеств безбожников и верующих только внешняя оболочка одинаковая, а содержание разное, то он — бездна пагубы и глубин сатанинских, ненавистник Христа, живая смерть (причем духовная, а не телесная), хуже всякого беса — уйди от него... (Ср.: Кол. 2, 18, 23; 1 Тим. 4, 1-3.)
Но если человек ни начать веровать в Бога без Бога не может, ни приступить к совершению добрых дел по Евангелию, то тем более не в силах он устоять до конца жизни на
– 281-
пути спасения без благодатной помощи. Как тут устоять, когда, кроме собственной немощи, нас окружает столько видимых и невидимых врагов! Вот почему Писание постоянно убеждает христианина бодрствовать и молиться о благом завершении своего жизненного пути (Мф. 26,41; Лк. 22, 32; Ин. 17, 11;
1 Пет. 5, 10; 1 Фес. 5, 23; Флп. 1, 6; Евр. 13, 21).
И даже когда человек умер и идет по мытарствам или уже прошел их, но еще не услышал о себе окончательного приговора и суда Божия, то и тогда не может еще быть уверен в спасении и успехе. Только когда уже водворится в то или иное место, по определению Божию, тогда может сказать и возрадоваться: «Да, спасен! Благословен Господь, Который не дал нас в добычу зубам их! Душа наша избавилась, как птица, из сети ловящих; сеть расторгнута, и мы избавились. Помощь наша — в имени Господа, сотворившего небо и землю [Пс. 123, 6-8]»14.
III. Благодать и свобода. Внутреннее взаимодействие (синергизм)
16
Для всех нас довольно знать, что «хотя человек и прежде возрождения может по природе быть склонным к добру, избирать и делать нравственное добро, но чтобы возродившись, он мог делать добро духовное, для этого нужно, чтобы благодать предваряла (его) и предводила (им)... Бог (поэтому) предварительно
17
подает просвещающую благодать... но не уничтожая свободной воли человека, а
18
предоставляя ей повиноваться или не повиноваться ее действию ... (Потому-то) желающие свободно покориться ей и исполнять ее повеления, необходимо нужные, получают и особенную благодать19, которая, содействуя, укрепляя и постоянно совершенствуя их в любви Божией... оправдывает и делает (к блаженству) предопределенными20, те же напротив, которые не хотят повиноваться и следовать благодати и потому не соблюдают заповедей Божиих, но, следуя внушениям
– 282-
сатаны, злоупотребляют своею свободою, данною им от Бога, с тем чтобы они произвольно делали добро, предаются вечному осуждению».
IV. Чем снискивается и приобретается благодать? Еще св. Иоанну Златоусту некоторые из слушателей задавали вопрос: если от нас в спасении почти ничего не требуется, а большую часть дела Сам Бог совершает, то почему же мы не все спасаемся? И великий путевождь покаяния, так ясно изъяснивший божественные вышеестественные вещи, — «ка0пуптп?, та 0eia оафюу»,* (*Из кондака св. Иоанну Златоусту.), — отвечал им: «Потому, что вы сами не хотите. Благодать, хотя и есть именно благодать, спасает, однако же, желающих, а не тех, которые не хотят и отвращаются ее, которые постоянно восстают на нее и противятся ей»21.
Мы будем вести речь о тех, до которых аскетике дела больше всего, — о желающих спастись, иными словами, о получивших благодать во св. крещении (и миропомазании) и потерявших ее; следовательно, о втором виде благодати. Нужно ли, возможно ли ее вернуть, и если возможно, то каким образом?
Правда, что благодать, как сказал Златоуст, есть благодать, то есть благое, даровое даяние («если бы приходила за добрые дела, то не была бы благодать, а уплата за дела»)22, но, как разъяснил он же, чтобы она осенила человека, тот не должен ей противиться. Что значат эти слова? Человек должен делать то, что велит благодать (Евангелие), и подготовить вход для сей госпожи приукрашением внутренней своей храмины. Надо создать подходящую атмосферу, условия, при которых благодать могла бы в нас действовать. Что это возможно, показывает, с одной стороны, существование будущих мук (за что бы наказывать, если человек не в силах ничего доброго дать?), с другой — величайшие явления Божией милости к падшим грешникам (покаяние блудницы, разбойника, мытаря). А что это необходимо, увидим сейчас из дальнейшего.