Основы истинной науки - Книга 3-я СУЩНОСТЬ ЖИЗНИ. И. А. Карышев

Карышев Иван Александрович

«Давайте, друзья мои, молиться, чтобы Господь меня ещё укрепил...

« Бог избавляет меня от вида моих жертв. Да будет благословенно Имя Твое во веки, за милость, которую Ты мне оказал. О! Господи, я сознаю всю силу сделанных грехов, и я преклоняюсь пред Твоим Всемогуществом и люблю Тебя всеми силами своей души; и я прошу Тебя, как милости, когда Воля Твоя пошлет меня опять на землю, чтобы доказать моё исправление, допустить меня быть миссионером правды, мира и милосердия, учить детей произносить с уважением имя Твое. Я Тебя люблю на столько, на сколько ещё очень грешная

моя душа может понять эту Божественную способность.

«Братья, будем молиться, ибо моё сердце преисполнено чувством признательности. Я теперь свободен, я сбросил свои оковы, я больше не отверженный, не проклятый дух, я несчастный страждущий, но раскаивающийся и от души желающий, чтобы мой пример мог удержать на пороге преступления всякого намеревающегося поднять руку на ближнего. Остановитесь. О! остановитесь, братья - вы готовите себе ужасные мучения. Не думайте, что Господь всегда так легко склоняется к исполнению молитвы своих детей. Мучения, которые вы себе готовите, будут длиться многие и многие столетия».

Из всех самых мучительных состояний, в которых находятся грешные существа земных сфер бесспорно есть состояния самоубийц. Описать мучения, которую испытывают самоубийцы при разделении души с телом, трудно. Это самое мучительное состояние из всех человеческих состояний и никакие муки на земле не могут дать ни малейшего понятия о мучениях самоубийц. Душа по природе своей связана с телом атом за атом, тело умирает решительно не подготовленное к тому ни физически, ни нравственно, при самом ожесточенном духовном настроении. Нет никакой причины к скорому разделению, и оно действительно длится многие годы, а иногда десятки лет. Человек чувствует всё болезненное состояние разлагающеюся и пожираемого червями тело; наконец тело уже превратилось в прах, в один пепел и этот пепел ещё никак от души отстать не может и составляет с ней одно целое. Человек чувствует всё это, сознает и мучается-мучается так, как человек, живущий на земле в своём материальном теле и представить себе не может.

Ко всем этим невыразимым физическим страданиям следует ещё прибавить самые ужасные нравственные страдания, при ощущении полной беспомощности, отверженности и страхе за будущее. Человек сам захотел лишить себя жизни и прекратить своё бытие. Он не просил у Бога ни прекратить, ни облегчить его страдания, но захотел самовольно распорядиться сам с собой и идти против воли Божией и Его Святых предначертаний. Что же может сделать Бог более справедливого, как ни оставить человека пережить и перетерпеть все следствия своего самоволия. Это акт высшей справедливости Божией. Человек может только винить себя одного, что, не справившись со всеми следствиями, решился на подобный поступок. Следствия же этого поступка действительно ужасно.

При всякой другой насильственной смерти жизнь тоже прекращается моментально во время полной силы и деятельности организма. В этом случае тоже тело уже умерло, но связь тела с духом ещё существует и будет существовать ещё очень долго, а потому могло бы доставить сильные мучения умирающему. Но если в этой смерти не виноват сам умирающий, то Бог и не допускает его до страданий - в большинстве

случаев наступает перерыв сознания и человек начинает себя чувствовать умершим только тогда, когда полное разделение души с телом уже совершено. Вообще говоря, самоощущение людей умерших от насильственной смерти находится в прямой зависимости от них нравственного состояния в это время; оно совсем безболезненно у людей праведных, верующих в Бога и молившихся Ему.

Для лучшей иллюстрации состояния самоубийц за гробом мы приведем несколько сообщений.

I сообщение. Самоубийца Самаритянской бани в Париже. В 7 часов вечера, человек приблизительно пятидесяти лет, прилично одетый, явился в Самаритянские бани в Париже и заказал себе ванну. В течение двух часов он не выходил оттуда; прислуга, догадываясь, что с ним случилось что-нибудь, взошла в номер и застала его в ванне с перерезанным бритвой горлом, так как личность его не была известна, то тело было выставлено в морге.

Дух этого человека был вызван в Парижском обществе спиритов шесть дней после смерти и дал следующее сообщение:

Вопр. Где вы теперь?

Отв. Я не знаю... скажите мне... где, я не знаю.

Вопр. Вы в обществе людей, которые занимаются изучением спиритических явлений и которые расположены к вам.

Отв. Скажите мне - живу ли я... я задыхаюсь в своём гробу.

Вопр. Кто позвал вас к нам?

Отв. Я почувствовал себя несколько облегченным.

Вопр. Что заставило вас прибегнуть к самоубийству?

Отв. Неужели я умер? Нет, совсем нет... я живу в своём теле... Вы не знаете, как я страдаю... я задыхаюсь... неужели не найдётся доброго существа, которое убило бы меня.

Вопр. Отчего вы не оставили ни одного следа, по которому можно бы было узнать вашу личность?

Отв. Я покинут всеми, я думал избегнуть страданий, а нашёл столь сильнейшие, что нет слов их выразить.

Вопр. Хотите ли вы и теперь, чтобы вас никто не знал?

Отв. Да, не вонзайте калёного железа в мои раны, из которых течёт кровь.

Вопр. Хотите нам сказать ваше имя, ваши года, звание и где вы жили?

Отв. Нет... на всё нет.

Вопр. Было ли у вас семейство, жена, дети?

Отв. Меня покинули, никто не любил меня.

Вопр. Что же вы сделали, что вас никто не любил?

Отв. Сколько вы найдёте таких, как я. Человек может быть покинут в кругу своего семейства, если его не любят.

Вопр. Во время вашего самоубийства не чувствовали ли чего-нибудь, что бы вас останавливало?

Отв. Я был весь преисполнен жаждой смерти... я ждал покоя.

Вопр. Каким образом мысль о будущем не предотвратила вас от вашего замысла?

Отв. Я не верил... я был без надежды на будущее; будущее это надежда.

Вопр. Какие размышления занимали вас, когда вы чувствовали, как жизнь покидала ваше тело?

Отв. Я ни о чём не думал. Я чувствовал... но жизнь меня не покидала... моя душа нераздельна от тела и до сих пор... я чувствую, как черви едят моё тело?

Вопр. Какое чувство было у вас, когда смерть была окончательная?

Отв. А разве она уже окончательна?