Особняк
Шрифт:
– Не знаю, были ли они лично знакомы, а вот Куприн с Дуровыми вместе в кадетском учился. Александр рассказывал, как Анатоль вошел в экзаменационный зал на руках, а у Владимира во время экзамена жаба из кармана на учителя прыгнула... Так что, как видите, не одни вы кнопки учителям на стулья подкладываете...
Старуха встала, отошла в другой конец беседки и, наклонившись к балясине, долго ее разглядывала и даже гладила рукой. Потом поманила мальчишек и попросила потрогать. Под многими слоями краски угадывались шероховатости и с трудом можно было различить бороздки вырезанного
– Это он моей сестрице вырезал, - хитро щурясь, сообщила Скрыпник.
– Кто?
– не понял Васька.
– Кто? Антоша. Очень она ему нравилась. Я младше была. На меня он внимания мало обращал, а вот сестрица красавица была.
В этот момент и старуха Скрыпник, и пацаны увидели, как во двор, неся на плече Леху и задыхаясь от быстрого бега, вбежала Васькина мать. Краузе расторопно отворил перед ней обе створки.
_ -do, заборе висел, стервец, - на ходу объясняла ярившимся в подъезде по поводу смерти Со-она сто q отца соседям.
– Иду в магазин - висит.
Гттпя аю: noчeмУ Так надо. Иду обратно - упрашиваю - не отвечает.
Л Tipp3 несколько дней были похороны. Конечно,
– "-"-,, бралось гораздо меньше, чем у Николая Ба-народу v
,,""" ао для дворовых ребят это сравнение вполне умана, >'
д(1мо, потому что в жизни их дома это были дохороны. И когда в тот день Софочка вышла
_, еся в подоле платья килограмм карамели, во двор?
д .yfria пмянyли сладеньким, никто из пацанов
,,__,,_ _" rfe смог взять угощения. Точно это были ка-сначало- "
Скрыпник. Протянули руки только тогда,
"-__., _aiyia старуха взяла одну конфетку и сурово когда о
сказала;
_ -цО же вы не берете, это не по-русски. Или вам ф /епанович чем не угодил, что сладеньким
помянув не хотите?
V ГпФ041111 в глазах стояли слезы, и она пригова
03 остановки, как автомат: "Берите, берите, ргрррйтесь. Что же вы стесняетесь..." И тогда с. дзли по одной конфетке. Но что интересно,
д дождливые дни, когда весь двор собирался пплтрЗД(R) KfPB'1'1' B фантики, ни одной обертки той
д0: замечено не было. Куда они делись? т-г 0 смерти отца, возможно ощутив себя особенной отя413011 от остйлъиых дворовых ребят, Софочка замкЯУ1"
Глава 26
тт-"д1рееся с самого утра в кабинете Кулагина лпотттпттй затягивалось. Хозяин, имевший привы
CUBcJLlJjd.H"
roбIPaть ЛЮДeи на такие мероприятия, только четко зй KPУГ осуждаемых вопросов и уже имея по ним сО*3'1'3(R)11110(R) мнение, сегодня был неузнаваем.
Таким неуверенным его не помнили. Он по нескольку раз повторял одно и то же, задавал какие-то малозначащие вопросы, терял мысль и постоянно перескакивал с одной темы на другую. Анатолий Степанович даже ругал сегодня не как обычно - строго и кратко, так что была понятна и причина его гнева и чем это грозит, а как-то по-бабьи расплывчато и нервно. Собравшиеся недоуменно поглядывали то на часы, то друг на друга. Вот уж не думали, что обычная пятиминутка выльется в часовую говорильню. У каждого были намечены рабочие планы, а теперь все летело к черту.
Причина
Переговоры с французской фирмой "Лажуа", название которой в переводе на русский язык означало "Радость", велись давно. Кулагин с юристом уже два раза летали в Марсель. Теперь предстоял ответный визит. Вчера вечером пришел факс с подтверждением, что сегодня, во второй половине дня, французы прилетают в Москву.
Владимир неуютно ерзал в кресле. Он слишком хорошо знал Кулагина, чтобы не понимать его состояние. Неуверенность несомненно выльется в показательную порку. Стоит только дать повод.
Между тем шеф наконец перестроился, в голосе снова зазвучал металл:
– У нас остался последний вопрос. Я его специально поставил последним, так как он, пожалуй, самый важный. Это вопрос с помещением под офис будущей фирмы, и он у нас пока самый уязвимый. При всем желании мы обойти его не сможем. Придется французам все показать и обговорить планы на будущее. Как у тебя, Владимир, дела?
– Считаю, проблем не будет. Комплект проект-норазрешительной документации подготовлен. Наверху все решено. Есть постановление правительства Москвы о признании дома аварийным.
Владимир не спеша полез в "дипломат" и достал только что вышедший "Вестник мэрии Москвы".
– "Правительство Москвы постановило, - начал читать он, - первое: признать дом 16, строение 2 по Калачковскому переулку аварийным. Второе: осуществить в 3-месячный срок за счет средств АО "Кулас" переселение жителей в количестве 18 человек (11 семей) из жилого дома 16, строение 2 по Калачковскому переулку".
– Почему так много семей? Нам же придется каждой по квартире приобретать. Я уже думаю, Анатолий Степанович, не погорячились ли мы, взяв переселение на себя, - прервала его главбух.
– В доме две коммунальные квартиры. Кстати, на днях одна из проживающих умерла.
– Вот вы, Владимир, и проследите, чтобы мы не забыли об этом, вмешался в разговор заместитель директора Марчук.
– Знаем мы этих ловкачей.
– Обязательно, - пообещал Владимир и продолжил: - Можно и не читать, здесь речь идет о том, что в доме нет нежилых помещений. АО "Кулас" совместно с инвестором - французской фирмой "Лажуа" - должно начать капитальный ремонт строения в течение месяца после переселения жителей в установленный срок. Контроль за выполнением настоящего постановления возложить на префекта. Подписано премьером правительства Москвы.
– И что мы имеем?
– спросил Кулагин, взяв "Вестник" у помощника, но, пробежав глазами постановление, сам же и ответил: - А имеем мы вот что... Нет у нас трех месяцев на переселение. Пусть выметаются оттуда через месяц. Как там у нас, Владимир, с жильцами дела обстоят?
– Работа проведена, не сегодня завтра начнем предлагать им новые квартиры, - не моргнув глазом соврал Владимир и, на секунду замолчав, добавил: - Если нужно будет показать французам дом, то сделаем это в рабочем порядке, хоть сегодня. У меня все.