Особое положение
Шрифт:
– Мир вашему дому! Да хранит вас Мать-Степь.
– Мир вам! – отозвался заметно расслабившийся парень, поняв, что мы не угрожаем. – Вы к дедушке?
– А кто твой дедушка?
– Мой дедушка самый сильный йоуун! – с гордостью заявил он, а я ахнула.
Говорящие с духами есть почти в каждом племени, но тех, кому отзывается сама Мать-Степь, называют йоуунами. Их единицы! Я, например, таких еще не встречала. Мы с Аркеллом когда-то собрались съездить к одному, но к нашему прибытию он уже умер. Застали пустой шатер и горку камней
Мать-Степь, ты милосердна ко мне, раз привела нас к йоууну!
– Это еще кто такой? – удивленно спросил наследник Игенборга, заметив, как мы все переменились в лице.
– С йоуунами говорит сама Мать-Степь. Они знают все, что происходит в Степи, способны предупредить о бедствиях, помочь словом тем, кто находится на распутье, уберечь, предостеречь…
Я могла бы перечислять бесконечно, но игенборгца волновало только одно:
– Он может сказать, где находятся те, кого мы ищем?
– Да! – убежденно и радостно уверила я. Это же йоуун! Мысленно уже перебирала вопросы, которые хотела бы сама задать ему.
– Тогда чего мы ждем? Давайте его спросим! – И наследник спешился.
– Постойте! К дедушке сейчас нельзя, – заступил вход в шатер мальчишка.
– Почему? – нахмурил брови Ясарат, и птица на его руке тоже возмущенно заклекотала, словно возмущаясь, как это смеют их задерживать.
– Он отдыхает.
– Так разбуди его!
Я тоже спрыгнула с аквилла и поспешила к наследнику, объясняя прописные истины:
– Вы что! Нельзя тревожить сон видящего.
– Нам что же, ждать неизвестно сколько, теряя время, пока ваш йоуун соблаговолит проснуться? – недовольно произнес он и засунул руку в карман, доставая кошель. – Скажи своему дедушке, что его ждут спешащие путники!
– Ты что, йоууну не нужно золото! – попыталась остановить я его, но Ясарат уже бросил кошель мальчишке, и тот его ловко поймал.
– Я же не йоуун, – улыбнулся паренек, демонстрируя отсутствие пары зубов, и подмигнул игенборгцу: – Сейчас посмотрю, что можно сделать.
Ясарат победно посмотрел на меня, а я находилась в смятении. Разве так можно?! Всем известно, что йоуунов не интересуют мирские блага. С ними расплачиваются не деньгами, а провизией, необходимыми для быта вещами. Я собиралась поделиться с ним нашими запасами. Но и в мыслях не было предложить деньги!
Хотя мальчик, наверное, прав: он же не йоуун. Но как можно ради денег тревожить родного человека?! Где уважение к старшему? Почтение?!
Я переглянулась с Борком и Эриком. Эти двое тоже хмурились и кусали губы, но затем Эрик ухмыльнулся и шепотом проговорил:
– А пацан-то далеко пойдет.
– Думаешь, йоуун не спит? – усомнился Борк, а я его мысленно поддержала.
– Скорее, он беседует с духами, – продолжил Эрик. – Ну
Я поморщилась. Да, такое вполне могло случиться. Возможно, мальчишка из бедной семьи, вот и старается заработать как может. В его возрасте уже можно начинать учиться воинскому делу, но не все к этому способны. Может, из него выйдет хороший торговец?
Пока я так размышляла, Ясарат продолжал недовольно коситься на полог шатра.
– И долго мы будем так ждать?
Характер же у наследничка!
– Имейте уважение к тем, кто слышит Мать-Степь, – проговорила я тихо.
– Хорошо, – неожиданно мирно согласился тот. – Вы правы, Эсфер. Думаю, лишние пять минут не сделают погоды.
Мы оба замолчали, как и остальные. Рядом с жилищем йоууна всегда стараются понижать голос, боясь помешать общению с духами Степи.
Мальчишка появился.
– Йоуун скоро выйдет к вам, – сообщил он. – Можете подождать и покормить лошадей. Йоуун будет не против, если оставите ему немного сушеного мяса и лепешек. Провизия на исходе, а торговцы в наших краях нечастые гости.
Эрик кинул на меня победный взгляд: мол, что я говорил. Молча кивнула и велела:
– Один мешок с припасами. Борк, распорядись.
Пока мы кормили лошадей и поили, благо небольшое озерцо оказалось сразу за жилищем йоууна, Ясарат продолжал хмуриться.
«Не любит наследник менять свои планы из-за кого-то и ждать», – отметила я с усмешкой.
Йоуун вышел незаметно, но приковал к себе внимание всех. И если игенборгцы рассматривали замершего у входа пожилого мужчину с любопытством, то я с недоумением. Меня даже не отсутствие у него одной ноги смутило – от колена ее заменяла деревяшка. Слишком уж он был опрятный. Борода аккуратно подстрижена, волосы расчесаны и благородной седой волной спускаются чуть ниже плеч. Одежда хоть на первый взгляд и простая: штаны да поверх свободной рубахи застегнут жилет, облегающий еще крепкий торс, – но вещи добротные. Ткань дорогая, я в этом толк знаю, больше подходящая благородному человеку или купцу. Пошив не наш, так в Асдоре носят. Вот! Видимо, именно это меня и смутило.
Просто… это же йоуун. Все знают, что они отшельники, отринувшие мирские радости, и близкие к природе люди. А тут человек хоть и в летах, но вполне следящий за своим внешним видом.
Но, может, я себя накручиваю? Ведь раньше только слышала об йоуунах, а не встречала их. Просто не совпадает мое представление с реальностью, вот и все. В этом же нет ничего плохого? Да и башмак на единственной ноге, выглядывающий из-под штанины, в противовес хорошей одежде старый, стоптанный. Наверное, будь у него новая обувь, это бы стало последней каплей. Могли же ему одежду проезжающие путники подарить? Могли! Кстати, а не от наших ли беглецов подарки?